Фридрих Шиллер - Драмы Стихотворения

К чему склонить войска мои, полковник?
Смелее говорите!

К вероломству.

Он думает как швед и протестант.
Вы преданы умом и сердцем делу,
Идете в бой за Библию свою;
Вы беззаветно служите знаменам…
И кто из вас перебежал к врагу,
Тот изменил и королю и богу.
Об этом здесь не может быть и речи…

О, боже! Как, для вашего народа
Отчизны нет? Нет очага? Нет церкви?

Я объясню вам все, полковник… Да,
Есть родина у каждого австрийца,
И есть за что ему любить ее.
Но родины у войск имперских нет,
Которые здесь, в Чехии, стоят.
Все это войско — стран чужих отбросы,
Одна лишь это чернь, и, кроме солнца,
Что светит всем, нет общего у ней.
А Чехия, из-за которой мы
Сражаемся, не любит государя, —
Ведь он был ей оружием навязан!
Под игом чуждой веры, чуждой власти,
Хоть и запуган, ропщет всюду чех.
В нем жгучая не угасает память
Об ужасах, терзавших эту землю.
Да разве сын забудет, что австрийцы,
Спустив собак, отца на мессу гнали?
Народ, так много испытавший, страшен
И в мщенье… и в покорности своей.

А что дворянство? Что же офицеры?
Подобному коварству, ваша светлость,
Примера нет в истории земли.

Они со мной без всяких оговорок.
Не верьте мне, своим глазам поверьте.

Ну как? Понятно вам?

Как тут понять!
Что ж, я сниму личину… Ваша светлость,
Я канцлером на все уполномочен.
Отсюда в четырех днях перехода
Стан Рейнграфа, а в нем — пятнадцать тысяч,
И это войско к вам тотчас примкнет,
Как только мы достигнем соглашенья.

Чего же канцлер требует?

Двенадцать там полков, и это — шведы.
Я головой за них в ответе, герцог.
Так если все окажется игрою…

Полковник!

Я настаивать обязан,
Чтоб герцог Фридланд с Веной разорвал,
Иначе мы ему не вверим шведов.

Чего же вам? Короче и прямей!

Вы преданные Габсбургам полки
Испанские должны обезоружить;
Затем, взяв Прагу, передать ее
И крепость Эгер шведским гарнизонам.

Нет, это слишком! Прагу? Пусть бы Эгер!
Но Прагу? Нет. Любому притязанью
Разумному всегда пойду навстречу,
А Чехию… сам буду защищать.

Допустим, так. Но дело не в защите.
Людей и средства шведы не хотят
Терять напрасно, герцог.

Что ж, вы правы.

Пока мы своего не получили,
Залогом — Прага.

Где же к нам доверье?

Остерегаться немца должен швед.
Сюда нас как спасителей призвали;
Мы отвратили гибель от страны…
И нашей кровью тут запечатлели
Евангелия истины святые,
Свободу веры… Но забыто все!
Обузой нас считают немцы, косо
На чужеземцев смотрят и хотят,
Чтоб мы ушли со скудною добычей
В свои леса… Не ради мзды Иуды,
Не ради золота и серебра
В бою погиб наш доблестный король;
Не серебро, не золото прельщали
Так щедро ливших кровь свою дворян!
Мы не хотим на родину отплыть,
В сраженьях лавры скудные стяжав, —
Как граждане останемся в краю,
Что кровью короля был завоеван.

Лишь помогите мне сломить врага,
И — ваш прекрасный край тот пограничный.[158]

Когда повержен общий будет враг,
Кто укрепит согласье между нами?
Ведь нам известно, герцог, — хоть об этом
Не должен и догадываться швед, —
Что вы гонцов к Саксонцу посылали.[159]
Кто поручится нам, что сговор тайный
Нас в жертву беспощадно не обрек?

Умно ваш канцлер выбирал посла,
Он никого не мог найти упорней.

Придумайте другое, Густав Врангель.
А Прага… нет!

Я уступить не вправе.

Отдать свою столицу вам! Нет, лучше
Мириться с Веной.

Если уж не поздно.

Решаю я, сейчас, в любое время!

Да, прежде вы решали. Нынче — нет!..
С тех пор как в плен попал Сезин, уж нет.

Мы верим, князь, что с нами вы честны —
Второй уж день, как верим… А теперь
Порукой нам за войско — этот лист.
Да, нет препятствий на пути к доверью.
Нас Прага не поссорит: Оксеншерн
Войдет лишь в Ста́ре Ме́сто, ваша милость
Градчаны и Заречье в ней займет.[160]
Но Эгер должен нам открыть ворота, —
Иначе мы к вам, герцог, не примкнем.

Я доверять — обязан! Вы мне — нет?
Придется взвесить ваше предложенье.

Но я прошу не очень с этим медлить.
Ведь целый год прошел в переговорах;
Так если нынче не придем к согласью,
То канцлер навсегда их прекратит.

Так торопить нельзя. Обдумать надо
Столь важный шаг.

Обдумать было время!
А нынче все решает быстрота.

Ну, что?

Ты с ним поладил?

Этот швед
Ушел довольный. Вы пришли к согласью.

Ничто не решено! И… поразмыслив,
Я откажусь, пожалуй.

Как! Да что ты?

Чтоб милостями шведов стал я жить!
Надменных шведов? Это нестерпимо.

Ты кто? Беглец? Ты к ним пришел с мольбой?
Ты больше им даешь, чем получаешь.

Но вспомните, как было с тем Бурбоном,[161]
Что продался врагам своей отчизны,
Ей за ударом наносил удар.
Народ ему презрением ответил,
Проклятьем злодеянье заклеймил.