Елена Сазанович - «Я слушаю, Лина…» (пьеса)
Филипп (кричит, бегая по комнате). Как ты смеешь так говорить, Лина! Какая к черту, судьба! Судьба погибнуть в восемнадцать! От руки какого-то негодяя! Жизнь которого не тянет и на копейку!.. И какая, к черту, случайность! И что это значит! Что значит случайное преступление, если человек убит! Если это уже непоправимо! И ничего нельзя изменить!
Лина (стараясь говорить спокойно). Филипп, пойми. Ты же юрист. Ты же прекрасно знаешь, что есть преднамеренное убийство и непреднамеренное. Ты же умеешь отличать случайную смерть от умышленного преступления. Ведь ее… Твою дочь могла сбить машина. И человек за рулем мог быть невиновен. По твоему, он бы тоже был убийцей?
Филипп. Опомнись, Лина! Что ты говоришь! Ты словно обсуждаешь смерть какого-то постороннего человека. Ты словно забыла, что речь идет о моей дочери.
Лина. А жизнь постороннего человека, по-твоему, ничего не значит? И жизнь постороннего человека по-другому оценивается? Филипп, ты забыл, что мы представители правосудия! Мы представители правды!
Филипп. Ах, только не надо красивых слов! Мне плевать на правду – моя дочь мертва! Слышишь, плевать!.. Да! Я знаю! Ты ее всегда ненавидела! Всегда! Я знаю! Она всегда мешала тебе! И тебе ничего не понять, Лина! У тебя никогда не было детей!
Лина (стиснув виски ладонями). Да, Филипп. У меня никогда не было детей. Поэтому я не могу их потерять. И все-таки когда-то потеряла того, кто бы мог родиться.
Филипп (приблизившись к ней вплотную). Неужели ты мне этого никогда не простишь? Что я отказался от тебя, от ребенка, сумел тебя уговорить… (Он внезапно отшатывается от нее) Господи!.. Неужели это твоя месть… Неужели таким способом ты хочешь доказать, что твоя боль не менее была сильной… Это нечестно, Лина.
Лина. Успокойся, Филипп. Я взялась за это дело. И я его доведу до конца. А на счет мести ты заблуждаешься. Хотя, ты прав, моя боль была не менее сильной.
Филипп (направляется к двери, оглядывается). Я только хочу, чтобы ты знала. У меня осталась только ты… (Он закрывает лицо руками.) Такая пустота. Словно я умер вместе со своей дочерью. Лучше бы это было так. Я мертвый, Лина. И только ты еще как-то связываешь меня с жизнью…
Он уходит. В дверях появляется Олег.
Олег (он уже забыл о ссоре, он в совершенно другом мире). Лина, а можно я почитаю ваши книжки? Их так много…
Лина (улыбаясь). Конечно, милый воспитанный мальчик. Уж поверь, это самое стоящее занятие.
Олег (показывая книгу). Мне вот эта, например, понравилась… Очень классная книжка. Вы ее читали? Там преступник влюбляется в свою жертву. Но это все сказки! Так не бывает. Такие разные люди никогда не могут влюбиться друг в друга. У каждого ведь свое место в жизни. Так?
Лина. Думаю, это твоя единственно правильная мысль за последнее время. Но, в любом случае, тебе незачем читать эти простенькие истории, какими бы занимательными они ни были.
Олег. Но вы же читаете.
Лина. Я это заслужила. Начитавшись за свою жизнь столько серьезной литературы, мой мозг заслужил право на отдых. Тебе же не стоит начинать с таких книг. Иначе ты ничего больше не сможешь читать. В искусстве, литературе обратное направление движения. Мысль должна идти не от простого к сложному, а наоборот. Только тогда ты постигнешь мир красоты по-настоящему. Уж мне-то поверь.
Олег. Но у вас столько книжек, Лина. И что, вы их все прочитали? Все-все?
Лина. Все-все.
Олег. Неужели все-все?
Лина. Все-все, Олег.
Олег (с восхищением). Ни и ну! Это же здорово!
Лина. А тебе что мешало?
Олег (улыбаясь). У меня, к сожалению, не было такой учительницы, как вы, Лина.
Лина. Чем же ты тогда занимался целыми днями?
Олег (смутившись). Ну, в общем… Мы играли на гитаре… А знаете, я здорово умею играть на гитаре! Любую мелодию могу подобрать! И голос у меня неплохой…
Лина (иронично). И это все?
Олег. Ну… У меня много друзей! Они стоят любых книжек! Вот у вас есть друзья, Лина?
Лина (сухо). Скорее коллеги, товарищи… Но я и не рвусь к так называемой дружбе. Возможно, не верю в ее надежность. Я просто знаю, что друг, как и возлюбленный, может быть единственным в жизни. И его можно просто не встретить. Может просто не повезти. А остальное… Всего лишь разочарования, разбитые надежды, ошибки. А я не люблю ошибаться. Но ты мне поверь – и у тебя нет друзей. Хочешь, я тебе сейчас расскажу, что вас связывает?
Олег (резко). Не надо.
Лина. Вот видишь.
Олег. Но ведь вы и теперь можете ошибаться. Вы же не знаете моих друзей. Может быть, и вы что-то не понимаете…
Лина. Я все прекрасно понимаю, Олег! Все! И знаю даже больше, чем ты думаешь. Я их сегодня видела…
Олег (испуганно). Вы были там?
Лина. По долгу службы. Насколько ты помнишь, я веду следствие. И мне было просто необходимо встретиться с так называемыми друзьями подозреваемого. Но почему ты так испугался? Не отвечай, сама скажу. Ты просто попытался взглянуть на них моими глазами. Думаю, тебе это удалось. Правда, не самое приятное зрелище. Если они вовремя не остановятся – это будут конченые люди, Олег.
Олег. Вы хотите сказать, что и я – конченый человек?
Лина. Нет, я это не хочу сказать. Побывав там, я поняла, что ты лучше.
Олег. Вряд ли, Лина. Когда вы в первый раз пришли туда. Ну, с прокурором за его дочкой, вы ведь не считали, что я лучше других. Вы меня так же презирали. И ненавидели. Просто вы, Лина… Ну, как-то смотрите на нас… Как на сборище… или сброд. Словно мы не конкретные люди. Словно каждый из нас не имеет своего лица. И теперь, когда вы меня узнали в отдельности и поближе, вы стали думать по-другому. Может быть, если бы вы каждого попытались узнать в отдельности, рассмотреть каждого…
Лина (задумчиво). Странно… Ты ведь и правда был там в тот момент, когда мы приходили уговаривать Нину вернуться домой. Ты был там тогда. Значит, ты знал, что я следователь, когда очутился в моем доме.
Олег. Нет, что вы! Вы вспомните, как было темно в подвале! К тому же я испугался. Я не мог запомнить вашего лица! И когда случайно забрел сюда, к вам, на окраину города… Когда увидел вас… Я, конечно, поначалу не узнал вас. Уже потом… Потом я понял, что это были именно вы… (Он неестественно кашляет)… Скажите, Лина… А что они говорили вам?
Лина (строго). А что они должны были мне сказать? Ну же! Отвечай! Что?
Олег. Да так, ничего. Просто всегда интересно знать, что думают о тебе товарищи. Что они могут наговорить от страха.
Лина. Не знаю, от страха ли. Но они наговорили только хорошее.
Олег (облегченно вздыхая). Вот видите, Лина. Они не такие уж плохие ребята.
Лина. Но это был еще не настоящий страх. Я бы посмотрела на них на допросе.
Олег. Вы думаете, до этого дойдет?
Лина. Дойти может до чего угодно. Никто не застрахован от неожиданностей. Хотя пока бояться нечего.
Олег (тихо). Лина… Как вы думаете, когда люди живут в одном доме. Когда их окружает опасность… У них есть шанс стать друзьями?
Лина поворачивается, отходит к окну, на глазах у нее слезы.
Олег. Лина, можно я попытаюсь стать вашим другом?
Лина (глухо). Иди почитай, малыш. Ты сейчас счастливее других. Ты еще столько можешь открыть для себя интересного… Иди, почитай…
Олег уходит. Лина остается одна.
Лина (Ходит по комнате.) Сколько раз я не щадила таких, как он!.. Разговаривала с ними сквозь зубы… Свысока… Сколько раз таких, как он, я отправляла за решетку… Не задумываясь!.. И меня ни разу не мучила совесть… Господи, а вдруг это я… это я виновата в разрыве с Филиппом? Ведь я никогда не хотела понять его девочку. И никогда – простить… И Олег, возможно, прав. Я не замечала ее… Как человека… У которого – свои чувства, сомнения, своя жизнь… Я видела только ее мир – злобный и пустой. И отвергала его. И никогда не искала ответа, почему она выбрала именно его…
Лина замолкает, садится на спинку кресла. Недолго сидит, затем, что-то внезапно решив, встает и идет к шкафу. Открывает его и вытаскивает искусственную елку, три картонные коробки с игрушками. И начинает наряжает ее.
Лина (продолжая разговаривать сама с собой). А ведь сегодня Рождество. Я всегда забывала про праздники. Хотела забыть… Черт, сегодня мне так хочется устроить маленький праздник…
