Александр Галин - Лицо
Вы что, так и будете ходить с посудой из угла в угол? Вы здесь официантом работаете? Арнольд, вы официант?
Брагин. Да нет, я вроде хозяина.
Ольга. Вот так, да? Ничего я про вас не знаю!..
Брагин. Узнаете, даю слово… Пригласил сегодня свою… как бы старую знакомую с мужем. Она врач, хирург пластический. Ну чуток посидели. На всём белом свете, только она знает обо мне всё.
Ольга. Ох, мне прямо страшно стало. Вы так это сказали, со значением.
Брагин. Ничего страшного. Были серьёзные ошибки, но у кого их не было!
Ольга. Я вас всё время видела в церкви, в полумраке. Вы опять прячетесь?
Брагин. Та-а-ак! А не пора ли мне выполнить своё обещание и предложить вам шампанского?
Звенят бокалы. Брагин и Ольга пьют.
Опа! Есть!
Ольга (смеётся). Что?
Брагин. Наконец-то зафиксировал, как вы улыбаетесь. (Наливает в бокалы.) Сегодня – только улыбайтесь. И не думайте о плохом.
Ольга. Не буду.
Брагин (поднимает бокал). Я – за вас!
Ольга. А я за вас!
Брагин подлил ей шампанского.
Брагин. Эх! Была не была! Раз пошла такая пьянка, может, перейдём на ты?
Ольга. Я когда-то так с мужем всё решила, он мне сказал: «Старуха, перейдём на ты…» (С бокалом.) Жаль, что ушла ваша подруга. Мне интересно, какие у вас друзья в Москве.
Брагин. Она торопилась в клинику, там кому-то режут уши. Этот её муж – он тоже профессор, психиатр.
Ольга (смеётся). Вы консилиум собирали? И что? Вы психически здоровы, надеюсь?
Брагин. Оказалось, не очень. (Смеётся.) Шучу, шучу. Елена Анатольевна мне как родственница… как мать… Когда-то она мне помогла начать новую жизнь, можно сказать спасла.
Ольга. Когда муж меня предал, – знаете, мне батюшка, отец Михаил сказал: «Может, его и на свете нет уже, ты ему прости». Трудно простить… Мы вчера с вами начали разговор, и я поняла, что он вам не очень приятен, поэтому, давайте с этим всем закончим, расставим точки над «и».
Брагин. Ну понятно… запятые, тире…
Ольга. Да, тире. Я должна вам сказать, кто я. Я – брошенная жена.
Молчание.
Мой муж, он всё время искал чего-то острого, ему было всего мало. Может быть, я слишком пресная для него была, я не дала ему того, что должна дать женщина. Представляете, у него оказалась другая, и он её содержал, жил с ней, купил для неё дом в Испании… В один миг вся моя жизнь кончилась, я полетела в яму… И никак выбраться не могу.
Молчание.
Брагин. Оля, батюшка прав: плохое надо забывать.
Ольга. Пыталась. Видите, оказалось – не получается. Всё опять поднялось со дна.
Молчание.
Зачем вы меня сюда позвали? Мне без этой жизни уже было спокойно. Примчалась, чучело накрашенное!
Брагин. Я подумал про вашего мужа. Знаете, что бы он на это сейчас сказал?
Ольга. Что?
Брагин. Что же ты, старуха, раньше такой не была? Я бы от тебя не бегал!
Ольга. Неудачная шутка.
Брагин (быстро). Согласен.
Наполнил бокалы.
Всё! Переходим на ты. Давай.
Ольга. Переходим. (Выпила.) Всё из прошлой моей жизни: платье, ресторан…
Молчание.
Первый раз вижу вас так близко.
Брагин. Тебя.
Ольга. Тебя. Всё-таки удивительно, ты мне так напоминаешь… одного человека…
Брагин. Выпьем-ка ещё.
Ольга. Есть желание меня напоить?
Брагин. Есть. Оля! Поедем ко мне в Румынию, на Дунай. Я там скучаю по тебе.
Ольга. Врать не буду, я здесь тоже… скучаю. Хочу тебе что-то сказать.
Брагин. Давай.
Ольга. Ты… хороший.
Брагин. Вообще-то, я козёл!
Ольга. Не поняла.
Брагин. Ладно. Значит, как муж говорил? Давай, старуха, перейдём на ты? Ну тогда перейдём как положено.
Выпили. Поцелуй.
Ольга. Зачем мы это делаем, Арнольд?
Брагин. Молчи.
Целует её.
Ольга. Странно… Всё-таки очень странно…
Брагин. Что?
Ольга. Слушай, я пьянею со страшной скоростью. Не обращай внимания. Ты мне в свой прошлый приезд рассказывал про свою кочевую жизнь, про Дунай. Я тогда вспомнила: «Цыгане шумною толпой по Бессарабии кочуют. Они сегодня над рекой в шатрах изодранных ночуют…» Я в школе учительнице, знаешь, какой вопрос задала?
Брагин. Знаю…
Ольга. Какой?
Брагин. А что, у них некому было шатры зашить?
Ольга. Откуда ты это знаешь? Я рассказала?
Брагин. Ты.
Ольга. Когда?
Молчание.
Брагин. Ольга, поехали со мной. Визу я тебе завтра за пять минут сделаю… По Дунаю доберёмся до моря. У меня там есть корабль, баржи. Уплывём – и никто нас не найдёт… Можем и по Бессарабии с тобой…
Ольга. Ты думаешь, это так просто: всё здесь бросить – и по Дунаю с песнями.
Брагин. А что тебе здесь бросать?
Ольга. Так рассуждать нельзя.
Брагин. Сядем завтра в самолёт, вечером будем на берегу Дуная.
Целует её.
Ольга. Как ты напоминаешь моего мужа, если бы ты знал! Ростом вы похожи, и даже походка, и в голосе столько общего!.. Это мне кажется так странно…
Брагин отошёл от неё.
Куда ты уходишь?
Брагин. Сейчас, уберу эти тарелки. Пора нам закусить.
Исчезает с посудой в темноте.
Ольга. Снова ты исчез в темноте. Я не вижу тебя, я же слепая. Ты где? Подойди.
Брагин подходит. Ольга берёт его руку.
Просто та же рука… Я думаю, это оттого, что у меня не было мужчин кроме мужа. Такое чувство, как будто я знала тебя много лет. Наверно, поэтому меня так потянуло к тебе.
Брагин обнял её.
Брагин. Мы знакомы не первый год…
Ольга. Как это?
Брагин. Это я так… Думаю, чем бы тебя угостить? Ты мясо или рыбу?
Ольга. Арнольд, ты всё время что-то недоговариваешь, как будто боишься меня, – заметно невооружённым глазом. Не бойся, я сама тебя боюсь.
Брагин. Ладно. На Дунае расскажу про себя всю правду.
Ольга. А мой муж никогда не говорил мне правды, ни слова правды.
Брагин. Ты что, извиняешься за то, что с ним жила?
Ольга. Он всё мне придумывал занятие, потому что быть просто инженером мне было нельзя, – это его опускало в глазах друзей. В конце концов сделал меня реставратором. Понимаешь, это можно было подать: моя жена реставратор! Церковь, куда ты приходишь, – она раньше была вся разбитая. А у нас недалеко был дом. Я однажды к мужу пристала: давай восстановим. Он на церковь сразу дал и потом всё время спрашивал – вам хватает?.. Вообще-то он многим помогал. Деньги посылал каким-то своим дальним родственникам, их детям… А мне всё говорил, мы тоже когда-нибудь родим. Я мучилась: почему он не хочет ребёнка? Это я потом поняла – не уверен, что будет жить со мной. Я ведь была из его прежней жизни, не слишком выигрышная. А я презирала его московских друзей. Ещё те оказались друзья! Как наваждение у меня осталось: пикники, шашлыки, поездки в гости… Потом заграница началась… Туда-сюда. Два дня в Париже, потому что там кто-то важный гуляет свадьбу дочери, через несколько дней летим в Италию на чей-то день рождения… И так без конца… Я до сих пор вообще не понимаю, с кем я жила. Мы с ним из Ижевска, там всё – оборонка, машиностроение… Его в Москве все считали большим финансистом, а на самом деле он в Ижевске был технарём, инженером. Я тоже. Когда пришла на завод, он стал уже заместителем директора… Потом у него нашлись покровители в Москве. Эти люди тогда уже половину Ижевска приватизировали, и в Москве они организовали банк. Вытащили его туда, сделали банкиром. Я его пилила: куда ты лезешь, говорю, ты же про деньги не знаешь ничего! Он так усмехнулся однажды, посмотрел на меня нехорошо и ответил: «У меня бухгалтеров много, моя работа – ребят не обмануть». Я знала их, этих ребят, мы бывали у них в доме… И началось. Купил диплом экономиста, за деньги ему написали кандидатскую. Я нудила: «Ну какой ты кандидат? Это стыдно!..» Боялась, что все про него узнают. Он меня успокаивал: все, мол, дипломы покупают, за всех пишут книги. А потом как с потолка посыпались деньги и начался разгул, – друзья, их жёны… кто кого богаче, кто круче… А он-то крутым не был, просто сторожил украденные деньги, прислуживал… Да ладно, что теперь говорить! Ничтожество по сути…
