Александр Галин - Лицо
Соловьёва. Я тебя искромсала?! Да если бы не я, ты бы давно бомжом был! Тебя дети твои уже видеть не могут. Им стыдно перед гостями, когда ты сидишь за столом и напиваешься и слова сказать никому не даёшь. Ты вспомни последний Новый год. Кто тебя позвал? Моя дочь.
Дранков. Всё! Уйди из моей жизни. (Брагину, демонстративно.) Значит, у вас с женой возникли проблемы, и вы захотели с ней расстаться…
Соловьёва. Наоборот! Он уже сто раз сказал: он хочет к ней вернуться.
Дранков. Пусть возвращается.
Соловьёва. А как? Она думает, что он румын!
Дранков. Опять румын! Какой румын?
Соловьёва. Пошёл к чёрту! Сил моих нет!
Дранков. А можно без эмоций? Не надо сразу включать обороты и давить мне на психику своими воплями.
Соловьёва. Ты поспал, поел, выпил, опять поспал, опять выпил, а я моталась за тобой, искала по всему городу.
Дранков. И что? Благодаря тебе я оказался в этом ужасном ресторане.
Соловьёва. Это его ресторан. (Кивает на Брагина.)
Дранков. Ах это ваш ресторан?
Брагин. Мой… Арнольда.
Дранков. Ага! Вы, значит, ресторатор. А кто румын?
Соловьёва. Он! Он!
Дранков. Начинается русская белиберда! Кто передо мной? Ресторатор? румын? Сюда должна придти жена? Лягушка-Дашенька? Кто?
Соловьёва. Всё! Вставай пошли.
Дранков. Мы с вами сегодня расстались.
Соловьёва. Расстались! Куда мне теперь тебя везти, горе моё? В какой сумасшедший дом?
Дранков. Я воспользуюсь общественным транспортом. Ты не дашь на короткое время свой телефон?
Соловьёва. А где же твой, сто пятидесятый по счёту, который я тебе подарила?
Дранков. Видимо, я оставил его в клубе… Или у меня его там украли.
Соловьёва (Брагину). Ему звонят любовницы, пишут письма по телефону.
Дранков. Мне пишут пациентки. Благодарные письма, в стихах!
Соловьёва. У тебя больше нет пациенток – кроме меня! (Брагину.) Он знает, как принять звонок, а как стирать звонки и эсэмэски – не знает, поэтому, чтобы я не волновалась, он телефоны время от времени просто выбрасывает в Москву-реку. (Дранкову.) Дорогие телефоны! Ты ведь привык жить на широкую ногу!
Дранков. Чушь! Ревнивая блажь! Арнольд, не уступите ли на минуту телефон?
Соловьёва. Не надо с его телефона звонить. Звони с моего.
Дранков (берёт у неё телефон). Я найду, где жить. (Достал визитную карточку, набрал номер, говорит по телефону.) Стёпа, дружок, это Шура. Как ты после вчерашнего?.. И я прекрасно. Ты ведь, если я не ошибаюсь, продаешь дома и участки? Скажи дружок, могу ли я с твоей помощью купить аул? (Пауза.) Ну аул, что ж тут непонятного? Ты не знаешь, что такое аул?..
Соловьёва. Не смеши людей.
Дранков. Стёпа, подожди, не надо лезть в Интернет, я тебе скажу. Аул – это селение в горах Кавказа, аулы есть и в Средней Азии. Мне, знаешь, главное – горный аул. Хочу жить один, на вершине, подальше от всех вас. Поищи… Да, хотелось бы горный аул… Ага! Подожди секунду. (Соловьёвой.) Он нашёл в Интернете элитный аул под Сочи, и есть эксклюзивный аул под Махачкалой. (В телефон.) Спасибо, Стёпа, я подумаю и позвоню тебе. (Устало.) Лялька, я еду в Махачкалу вместо Черногории.
Соловьёва. Телефон верни.
Брагин. Шура, спасибо, просто пелену с глаз сняли, без вас – утону. Если скажете свой телефон, я позвоню.
Соловьёва. Он вам сам позвонит.
Дранков (Брагину). Вот моя визитка, позвоните. Вы мне симпатичны. Я больше не практикую, но иногда помогаю друзьям. (Соловьёвой.) Скажи мне: кто румын?
Соловьёва. Вконец напился?
Дранков. Ты пила больше моего!
Соловьёва. Всё, Арнольд… Господи, как вас?
Брагин. Андрей.
Соловьёва. До свидания.
Встаёт. Дранков продолжает сидеть.
Брагин (тоже поднимаясь). Спасибо, Елена Анатольевна.
Дранков (Брагину). Я про вас уже думаю. Позвоните. Информации получено достаточно, даже слишком. Непонятно только, кто румын.
Соловьёва. Ты. Идём, я тебе всё расскажу.
Дранков (сидит). Некоторые детали я хотел бы уточнить у первоисточника. Так кто же румын?
Соловьёва. Да он румын! По нашим документам – русский, по румынским документам – румын. Ты что, только родился? У людей сейчас по двадцать паспортов. Не знаешь, где ты живёшь?
Дранков (с трудом). Хорошо. Я не совсем ещё вернулся в реальность. А она у нас сплошь состоит из курьёзов, и, чтобы не увеличивать их, надо, как минимум, начать с себя…
Откидывает голову, опять засыпает.
Соловьёва (теребит его за плечо). Шура, вставай, нам пора… В Махачкалу! Вставай же!..
Брагин. А может, останетесь посидите? Второе ещё не пробовали! Такое мясо с мамалыгой повар делает. У нас цыгане поют.
Дранков (сквозь сон). Цыгане поют?
Соловьёва. Какое «второе»!.. Ну всё! Его опять развезло. Зачем я вообще к вам сюда попёрлась, ненормальная! У вас в кабинете душ есть, вы говорили?
Брагин. Да-да, я провожу.
Поднимают Дранкова.
Дранков (открывает глаза, но остаётся без сил). Лялька, кто румын?
Брагин. Пойдёмте, Шура, в мой кабинет.
Ведут Дранкова.
Елена Анатольевна, так могу я к вам в Ларнаку приехать?
Соловьёва. Да-да. Вы – только в Ларнаку, в Ларнаку! И мой вам совет – не дурите. Нечего вам здесь делать!
Дранков (вяло). Арнольд, не слушайте её, давайте выпьем коньяку.
У Брагина звонит телефон.
Брагин (по телефону). Да, Иса… Встреть проводи её. Скажи, я сейчас… Подожди. Пошли Зарифа… Заканчивайте с воронами. Быстро, чистые полотенца ко мне в кабинет!
Дранков. Коньяк в кабинет!
Брагин вопросительно смотрит на Соловьёву.
Соловьёва. Пятьдесят грамм!
Брагин (по телефону). Иса! Принесёшь коньяк в мой кабинет.
Дранков (Соловьёвой, с трудом). Ты палата мер и весов, ты счётная палата!.. Общественная палата, торговая палата… Грановитая палата… Какие ещё у нас есть палаты?..
Выходят. Гаснет свет, зажигаются бра. Через короткое время входит Ольга. Одета в лёгкое до колен платье, красиво причёсана, на высоких каблуках. Некоторое время одна. Явно взволнована. Возвращается Брагин.
Ольга. Меня направил сюда какой-то восточный человек. Просто Насреддин… Ходжа! Кланялся, чуть ли не на колени передо мной встал.
Брагин (не подходит). Я вас как-то даже не узнал.
Ольга. Да решила вот нацепить это платье. Приезжал Паваротти на закрытый концерт, и там весь свет был. Муж настоял, чтобы я соответствовала, заставил купить. С тех пор не надевала ни разу.
Брагин. Я рядом с вами чувствую себя пигмеем.
Ольга. Этот эффект называется – женщина на каблуках. Арнольд, а вот вопрос: нам отдельный кабинет зачем? В зале, я видела, много свободных столов.
Брагин. Это для вас принципиально?
Ольга. Подаю сигнал SOS: не обращайте внимания на то, что я говорю, – у меня нервы совсем разболтались. Видите, вырядилась как на бал. Вас это не смущает?
Брагин. Да я горжусь.
Ольга. Я там, в зале, посмотрела – сидят нормальные люди, а я, дура, как на приём пришла. Знаете, женщина всегда думает, что на выход надеть, а меня давно никуда не выводили. Осмотрела гардероб, наткнулась на это платье, подумала – всё-таки ресторан… Ну, ладно… Отвыкла на таких каблуках ходить.
Брагин. Может, снимете?
Ольга. Сниму. Просто сил нет! (Снимает туфли.) Старуха с ума сошла – залезла на каблуки!
Брагин. Какая же вы старуха?!
Ольга. Так меня муж звал. Тогда такое время было – все так друг друга звали: старик, старуха.
Брагин. Чувак, чувиха…
Ольга. Я была «старухой», до «чувихи» не дотянула. Вы мне сесть не предлагаете, присяду куда-нибудь сама.
Брагин. Извините. Конечно присядьте.
Ольга. По-моему я вас напугала.
Брагин пытается навести на столе порядок, убирает использованные приборы, пустые бутылки.
Вы что, так и будете ходить с посудой из угла в угол? Вы здесь официантом работаете? Арнольд, вы официант?
