Пьер Корнель - Театр французского классицизма

Как буря, скорбь моя поднимется, жестокий,
Обрушив на тебя печальные упреки!
Где клятвы? Где любовь? Где твой восторг и пыл?
Какие чувства ты к супруге сохранил?
Ты вспомнил ли, что, смерть приняв по доброй воле,
Мне, беззащитной, ты готовишь злую долю?
Я думала — любовь твоя еще сильна
И жалость пробудить в душе твоей должна,
Но где твоя любовь, упорная когда-то,
Которую хранить я обещала свято?
Как можешь ты уйти, не плача, не стеня,
Смертельно поразив несчастную меня?
Неблагодарный, ты навек меня бросаешь
И радости своей не прячешь, не скрываешь!
Навеки разлучен со мной, мечтаешь ты
Быть счастлив без моей злосчастной красоты!
Я — жалкая раба по воле Гименея
И власти над тобой уж больше не имею!

Увы!

Свое «увы» ты вымолвил с трудом —
Раскаянье твое не отразилось в нем!
Но что же вижу я? О, миг неповторимый!
Он тронут! Он смущен! Он плачет, мой любимый!

Да, плачу я! Господь, владыка высших сил,
По милости своей мне сердце растворил —
Печальный твой удел, судьбою предрешенный,
Достоин этих слез любви моей законной!
И если в небесах не стихнет боль моя,
Отчаянье твое и там оплáчу я!
Но если, всеблагой во славе и сиянье,
Всевышний снизойдет к мольбе моих страданий,
Он слепоте твоей дарует новый свет,
Супружеской любви благословив обет.
О господи! К твоей я доброте взываю —
Взгляни, как хороша душа ее живая!
Не христианкою нельзя остаться ей,
Не зная дел твоих и благости твоей!
Не должно, чтоб в аду рабынею покорной,[83]
Ей было суждено погибнуть в скорби черной!

Что говоришь! Чего посмел ты пожелать?

Всю кровь свою готов за это я отдать!

Пусть лучше…

Не ищи от господа спасенья,
Нежданно он сердцам дарует просветленье!
Прекрасный этот миг настанет, верю я,
И сбудется мечта священная моя!

Люби меня! Оставь химеры!

Дорогая!
Лишь господа тебя превыше почитаю!

Ты любишь? Так молю — меня не покидай!

Ты любишь? Так за мной на верный путь вступай!

Меня бросаешь ты и соблазняешь тоже!

Тебя веду с собой, и нам господь поможет!

Безумные мечты!

Небесной правды свет!

Ты странно ослеплен!

Иной дороги нет!

Кончину предпочел ты брачному обету!

А ты греховный мир — божественному свету!

Иди же! Умирай! Меня ты не любил!

Будь счастлива! Забудь, что я когда-то жил!

Да, я уйду, уйду! И о тебе забуду!
Я ухожу!

Зачем пришли вы и откуда?
Север! Как мог ваш дух столь беспощадным быть,
Чтоб узника прийти в несчастье оскорбить?

Напрасно говоришь ты злые эти речи,
Поверь, я сам его просил об этой встрече.
Я, доблестный Север, возможности лишен
Достойно вас принять, поскольку заточен.
Сокровище свое — владелец недостойный —
Я перед смертью вам вручу с душой спокойной!
Я оставляю ту, в ком соединены
Все добродетели редчайшие жены,
Тому, чья прямота и честь неоспоримы,
Ценнейшему из всех сынов земли и Рима!
Ее достойны вы, достойна вас она —
И ваша честь мой дар отвергнуть не должна!
Я вас разъединил — по смерти все исправлю
И пламя ваших чувств опять гореть заставлю.
Сердца соединив, желаю вам, друзья,
И счастливо прожить и умереть, как я!
Теперь я все сказал, исполнил все желанья,
Теперь могу на смерть идти без колебанья!
Пусть уведут меня!

О боги! Я смущен!
Мне жаль, что гибнет он, безумьем ослеплен!
Так странно мне его чудесное решенье,
Что я своим ушам не верю от волненья!
Он нежно любит вас! (А разве может быть,
Чтоб видеть вас и знать — и не боготворить?)
Он любит! Он любим! Он вами обладает,
И он бросает вас — вернее, уступает —
Вас, как фатальный дар, он отдает тому,
Кто волей неба был соперником ему!
Огромна христиан неистовая вера
В то, что блаженству их нет ни границ, ни меры,
И отдают они безропотно почти
То, что ценою царств нельзя приобрести!
Но я, будь жребий мой счастливей и полнее,
И мне достались вы во храме Гименея —
Сиянье ваших глаз я был бы чтить готов,
Как волю всех владык и волю всех богов!
И будь я втоптан в прах — ни ужас, ни страданье
Ничто…

Довольно слов! Былых страстей пыланье
В сердцах еще горит, и я страшусь, что вновь
Разбудит в нас теперь преступную любовь.
Вы знаете меня, и мне сейчас поверьте —
Несчастный Полиевкт уж на пороге смерти,
Вот-вот он навсегда расстанется со мной —
И были вы всему невольною виной.
Не знаю, может быть, покорны зову страсти,
Несчастья ждете вы с надеждою на счастье?
Но, помните, мой дух ничем неустрашим —
Я на любую казнь последую за ним.
Уж лучше мне в аду переносить страданья,
Чем другу изменить в минуту испытанья,
И после казни злой супругой стать тому,
Кто как-то повредил иль мог вредить ему!
Пришлось бы мне, свершив проступок столь позорный
Любовь сменить стыдом и ненавистью черной!
Великодушны вы! Я верю вам без слов!
Я знаю — мой отец для вас на все готов,
Он ваш покорный раб и, обуян боязнью,
Вам мыслит угодить ужасной этой казнью.
Так запретите ж казнь! Короткий ваш приказ
Супруга мне вернет и возвеличит вас!
Просить об этом вас я не имею права!
Чем подвиг ваш трудней, тем выше будет слава!
Сопернику и жизнь и счастье возвратить —
Такое только вы способны совершить!
Но если вам такой высокой славы мало,
Вас тронет мысль о том, что вас благословляла
Любимая за то, что вы вернули ей
Ценнейший дар богов по милости своей!
А если вы не тот, каким я вас любила,—
Позвольте мне, чтоб я об этом позабыла.

Вновь громовой удар, мой верный Фабиан!
Рассеян, как мираж, надежд моих туман —
Чем ближе мнился он, тем дальше оказался,
Все потерял я вновь, чем в грезах наслаждался, —
Упрямая судьба стремится мне вредить,
Опять ей удалось надежду задушить!
Отказы слышу я, не высказав признанья,
Печален и смущен упорством осмеянья,
Как горестно, увы, как стыдно мне признать,
Что жалкую мечту не в силах я прогнать.
А та, кого люблю, мне в этот час жестокий
Великодушия преподает уроки!
Прекрасен ум ее, судьба ее грустна,
Но жестока в своем величии она…
Любимая! Печаль жестокой вашей боли
Несчастного меня терзает поневоле.
Не только потерять — я должен вас отдать,
Соперника прося вас полюбить опять!
Безжалостный к себе, покорно, не ревнуя,
У смерти отниму и вам его верну я!