Ксения Старосельская - Антология современной польской драматургии
СЕСТРА. Неожиданно поднимается.
МАТЬ. Открывает окно.
СЫН. Свежий воздух.
СЕСТРА. Тишина.
МАТЬ. Встает на подоконник.
ОТЕЦ. Прыгает.
СЫН. Лечу.
СЕСТРА. Тишина.
Конец Перевод Елены Берниковской. © by Tomasz ManДорота Масловская
«ДВОЕ БЕДНЫХ РУМЫН, ГОВОРЯЩИХ ПО-ПОЛЬСКИ»
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ПАРХА
} — двое бедных румын, говорящих по-польски
ДЖИНА
ВОДИТЕЛЬ
ЖЕНЩИНА
ДЕД
ПОЛИЦЕЙСКИЙ
БАРМЕН
ГАРДЕРОБЩИЦА ХАЛИНА
ВЕСЕК
* * *Мартини росе, мартини бьянко, мартини кашель.
Мартини росе, сейченто, лос трабантос, буэнос-айрес.
Феличита, чинквоченто, сейченто, феллатио.
Мирей матье, кантаре, роми шнайдер, доброе утро.
Он воет, она ему: заткнись. Он: это наша народная румынская песня. Нельзя отрываться от своих корней, детка. Вон, тут еще царапины, они как вцепятся, я на газ, поцарапали мне всю машину. Самый дорогой лак, черный металлик.
Этот странный случай имел место произойти в моей машине, следующей из Варшавы в Тчев…
И вели себя странно, знаете, как они представились… Мы из Румынии, хотите, флаг покажу. Да какой флаг? Какой флаг?
Я им так и сказал: при чем тут колбасные обрезки? Какие, на фиг, колбасные обрезки? Сажай свою подружку в машину, диктуй адрес, и я пришлю тебе колбасных обрезков. Воспользуйся своим единственным шансом, сделай бутерброд себе с подружкой. СВАЛИВАЙ.
Мы с женой остановились у бензоколонки, когда к нам подошли две очень подозрительные личности, в том числе одна из них, женщина, была беременна, прикидываясь говорящими по-польски лицами румынской национальности. Жена проходит курс химиотерапии, одну грудь ей уже отрезали, все время забываю, левую или правую, и…
Но его подружка — такая была подружка, что как вцепилась в дверь, так и не отпустила, даже когда я нажал на газ. А я сказал, о нет, со мной, блин, такие номера не пройдут.
Это отвратительно. Это исключено.
Я сказала нет, потому что не могу взять их в машину, поскольку машина зарегистрирована на фирму, а также из-за бросающейся в глаза клетчатой сумки, из-за которой я не могу их подвезти, на что они ответили…
И странно так смотрела. Выражение лица у нее было точь-в-точь как у заливной рыбы. Муж ответил, что, к сожалению, взять их с собой совершенно невозможно, но они были такие наглые. Когда мы отказали, они стали ужасно плакать и ругаться.
Я сказал: нет. Нет. Потому что нет.
Ну и эта его подружка бух на землю, аккурат перед машиной, сама виновата. Вот тут разлеглась, ну, говорю: это уж слишком. Давай-ка, стерва, давай, я тебя отутюжу. И еду прямо на нее, вот так. А она бежать. Только пыль столбом. Вот до чего наркота людей доводит.
Заправившись, я пошел расплачиваться, а когда вернулся, мой сын, 10 лет, спросил, бывают ли румыны, говорящие по-польски. Я, конечно, ответил, что нет, потому что он у меня ребенок впечатлительный, да чего там говорить, слегка отстающий в развитии от ровесников, вот и придумывает себе разные небылицы.
Они были вроде бы довольно симпатичные, довольно симпатичные, но когда я увидела состояние их зубной полости, то, ооо, подвозить их я отказалась категорически. Нет, я не говорю, что это скандал или, скажем, недопустимо, но в наше время это вообще не проблема — купить себе даже самую дешевую зубную щетку, да в любом киоске даже есть, и два раза в день почистить зубы, как следует почистить, раз-два-три, и вся недолга. За гигиеной надо следить. Это удовольствие. Аминь.
АКТ ПЕРВЫЙ Сцена первая
Зима, бензозаправка, сумерки, в машину ВОДИТЕЛЯ садятся двое бедных румын.
ПАРХА. Жену зовут Джина.
ВОДИТЕЛЬ. А девушка эта тем временем, лет около 20, беременная, ничего не ответила, только сидела, но я с нее ответственности за вину в убийстве не снимаю. В каком убийстве? В моем, гражданин следователь, убийстве, хоть это и выглядит нереально.
ПАРХА. Ты ее так и зови — Джина. Слышь, Джин, а фамилия у тебя какая?
ВОДИТЕЛЬ. На вопрос про фамилию она промолчала, ничего в ответ не ответив, но звали ее Джина, что, скорее всего, является сокращением от Регины, а это уже ниточка, которая легко доведет нас до них обоих, потому что имя редкое, чего я и требую, схватить убийц от имени всех налогоплательщиков, на которых они тоже могут напасть и убить.
ПАРХА. А фамилия у нее никакая. Просто Джина. Красивое имя для такой девушки, можно сказать, и имя, и имя-фамилия, и псевдоним в придачу. Джина девушка хорошая. И не украдет, и не заблюет ничего. Клянусь невинным младенцем, которого она носит под сердцем. Такая уж она, жизнь. Мы — бедные честные румыны, говорящие по-польски. Жена беременна, едет к врачу, во Вроцлав, там специалисты, потому что у нее эта сделалась… ну, эта… метастаза, киста, короче, в брюхе у нее бедлам. И так далее. Вот и давайте поедем туда все вместе, куда там вы едете?
ВОДИТЕЛЬ. Во Вроцлав! Гражданин следователь, а трасса-то на Гданьск!
ПАРХА. Во Вроцлав, но мы не настаиваем. В Гданьске оно, может, и лучше, тоже разные специалисты, море, йод, ракушки, корабли, пусть будет Гданьск, не станем ссориться из-за пустяков.
ВОДИТЕЛЬ. Я им отвечаю, что никуда не еду. Ну, только до Эльблонга. И сразу назад, спокойно отвечаю им всю правду, потому что человек я спокойный.
ПАРХА. Ну, значит, в Эльблонг, все равно куда, а там уж она сама как-нибудь справится. Она всегда сама справляется. Взяла и справилась. Мы румыны, ооо-ооо-ооо, мы народ упрямый. Она вам еще и споет, вот немножко придет в себя и споет, да, Джина? Ты справишься, любимая. Очень симпатичная девушка. Садись поудобнее, вот так, вот, красавица моя ненаглядная, так хорошо? О! Новая заколка для волос? Когда это ты себе купила, сейчас? Не верю. Знаешь, просто прелесть. Это цикорий, что ли, камушки эти?
ВОДИТЕЛЬ. Я толком даже не понял, как это все вышло, в один момент. Мужчина, с которым она была, лицо мне его было откуда-то знакомо, наверняка один из этих известных мафиози, Мясо, или тот, второй, которых по телевизору показывают, а я как раз обернулся, потому что он мне крикнул: осторожно! Румыны на горизонте! — или что-то в этом духе. И я туда посмотрел, а это, ясен перец, был прикол, он мне ее на переднее сиденье посадил, с какими-то манатками, пакетами, я говорю: чивооо??! А он: Джина. Это Джина.
Я почувствовал раздражение, что, согласитесь, гражданин следователь, по-моему, вполне логично. Я говорю: слышь, ты, какая Джина, какая, на фиг, Джина, какое мне дело до твоей жены, какой-то Джины? Так прямо и спросил.
Да по мне пусть хоть рабыня Изаура зовут, забирай ее отсюда немедленно, я спешу, на работу еду, да что тут, етить твою наперекосяк, творится?!
ПАРХА. На самом деле в паспорте у нее написано Пиралгиния, но она всем говорит, чтоб ее звать Джиной. Пиралгиния, Аспириния и Кофеиния — это у нас такие традиционные румынские женские имена. Святая Пиралгиния, у нас в Румынии есть такая святая, защитница пьяных женщин, возвращающихся домой в потемках. Нехило? В жизни всякое бывает. Такие вот женщины, как она. Но она всем говорит, что она Джина, не знаю, что за странный каприз. Только вы ей не говорите Пиралгиния, говорите Джина, надо же понимать чувства великой, вполне возможно, артистки.
ВОДИТЕЛЬ. А мне какое дело! Вон отсюда, румыны вшивые, а то я сейчас вызову…
А в это время его беременная подруга, о которой я уже говорил, притворялась, будто не слышит, но у меня там висел освежитель воздуха типа елочка, так она стала ее теребить, скорее всего, незаметно планируя украсть.
А он говорит, чтобы я посмотрел, какая она красивая, а какое мне дело, красивая или некрасивая, я свое знаю, от нее несет пережаренным растительным маслом, какой-то тошнотворной вонью, да отвали ты, говнюк, вместе со своей брюхатой принцессой!
Я никуда не еду.
ПАРХА. А говорили, едете.
ВОДИТЕЛЬ. Да? Ошибся, извини.
Это я с иронией так сказал. Потому что меня эта наглая и совершенно вопреки моим планам ситуация уже начинала злить.
ПАРХА. Охренительная штуковина.
ВОДИТЕЛЬ. А говнючка цинично теребит мою елочку, чтоб отвлечь тему разговора.
ДЖИНА. Это покупное или вы сами сделали?
ВОДИТЕЛЬ. Как: сделал? Как: сам сделал? Из ковра вырезал?! Слушай, это продается на каждой заправке, вот здесь, идешь на станцию, и этого добра там до хрена!!! Вы что, с луны свалились?
