Александр Островский - Том 10. Пьесы, написанные совместно

Только?

Великий царь, бояре — честь державы!
Твой славный дед их кровью дорожил,
Он верил нам, он знал, что мы годимся
На что-нибудь получше плахи. Нужен
Оплот земле, — готовы наши брони
И головы. Великий царь, поверь,
Что головы бояр нужнее в думе
И на войне, чем на шесте железном
У палача в руках. Мы не боимся
И умереть, да только честной смертью —
Не от царя, а за царя. И ныне
Молю тебя, побереги бояр,
Не изгубляй стратигов, богом данных,
И лучшего меж ними не казни!

Молчи, холоп! Я знаю вас давно,
Адашевцы! Вам не любо, что воли
Я не даю вам прежней. Вы хотите,
По старому, связать мне руки. Знаю
Боярское раденье ваше, помню!
Я с детских лет у вас в долгу и долго
Не расплачусь! Моей не станет жизни, —
Я понесу всевышнему владыке
Долги мои и счеты с вами… Помню,
Как Шуйские с ногами на постелю
Отцовскую садились. Помню
И Кубенских и Курбских! Эй, Малюта,
Бери обоих!

Государь, помилуй!
Не погуби! Не верь клеветникам!
Мы головой тебе за них ответим!

Вам головы предателей дороже
Боговенчанной царской головы?!
Я не хищеньем сел на государство, —
На дедовском престоле я сижу.
Царей законных жизнь оберегают,
Их волю чтут, бояре и народ
Поручены в работу им! Кого же
Вам больше жаль, рабов или меня?
Иль лучше есть у вас, меня достойней,
На царстве быть? Скажите мне, я брошу

И скипетр свой, и шапку Мономаха,
И царский крест. Берите, отдавайте
Тому, кто люб.

Помилуй, государь!
Казни, кого желаешь! Мы слагаем
Все головы у ног твоих. Отказом
От царского престола не губи
Рабов твоих, сирот безвинных!

Встаньте!

Я головы вам жалую обратно
И милую на этот раз!

Царица!

Как смела ты, без нашего веленья,
Войти сюда? Кто звал тебя? Для бабы
Не место здесь.

Великий государь,
Прости меня! С мольбою и слезами
Иду к тебе! Коль я своей любовью
Тебе еще не вовсе опостыла,
Когда меня, молоденькой жены,
Ты милостью своею не оставил,
Прости его!

Он за отца родного
Взрастил меня и воспитал.

Нельзя!
Не я один, бояре осудили;
Изменникам и чародеям милость
Грешно давать, мы их прощать не властны.
Закон велит огнем их жечь. Ступай!
В мои дела вперед не смей мешаться,
Свой угол знай! И помни: бабий разум
Не так велик, чтоб можно было людям
Показывать его. Для вас довольно
Запечных дел. И то проси у бога,
Чтоб в пяльцах шить рассудку доставало.

Ах, государь!

Смотри-ка, Василиса,
Как царь глядит сюда! Он на тебя
Уставился. Беда нам!

Что за дело,
Пускай глядит, авось меня не сглазит.
Убытку нет, а прибыль будет.

Прочь!

Ты, матушка царица, успокойся
И не гневи царя, иди к себе!
Противиться так долго не годится
Его приказу. Государь великий!
Измены нет за мной! Я в оно время
Врагам твоим был грозен, государству
Я нужен был для вражьих одолений.
Тогда бы я с клеветниками крепко
Судиться стал перед тобой, — тягаться
За жизнь мою, — теперь на что я годен!
Великих служб я сослужить не в силах,
И жизнь мою я отдаю без спора
Доносчикам. Прости мне, государь.

Красивая та баба, кто такая
В царицыной прислуге?

Василиса
Мелентьева, вдова; она недавно
К царице в верх взята, а прежде с мужем
Жила в Москве. Как помер муж у ней,
Так и взяла ее к себе царица.

Ну, счастлив он, что умер — догадался!
Красавица, не то что Анна-плакса:
От слез ее я стал скучать, Малюта.

Ты, матушка царица, не горюй!
Побереги свои сокольи очи!
От горьких слез завянет красота,
Что с непогоды цветик.

Как не плакать!
Умучен князь Михайло…

Видно, доля,
Судьба ему такая!

Я молилась
И плакалась царю, он только в очи,
Передо всем боярством, мне смеялся
И с глаз прогнал. Я точно не царица
И не жена ему… Какой он лютый,
Безжалостный! Глядеть-то сердце мрет!
Трясутся все, а он на царском месте
Сидит и злобствует.

Побойся бога!
Грешно тебе! Ох, видит бог, грешно!
Ну, кто ж ему, царю, казнить закажет
Рабов своих! На то господня воля
Да царская…

Какая ж я царица,
Когда ни в чем мне воли нет! Ни просьбой
Не упрошу, не умолю слезами
Я мужа-государя! Я — царица,
А за родню просить не смей! Зачем же
И брал меня он в жены?

Что ты ропщешь
И господа гневишь грехом!

Молчи,
Не говори ты мне! Одна и радость,
За стариком живя, что род и племя
В богатство, в честь введешь с собой. Другие
Родных своих царицы выводили
В почет, в боярство; а моих казнят
Без милости и без вины.

В народе
Молва идет, что будто князь Михайло
Волшбой царя известь хотел.

Не верь!
Малютины всё выдумки, безвинно
Умучен князь!

А без вины казнен, —
Ему же легче, в божий рай пойдет,
За батюшку царя молиться будет
У господа. Слезами не поможешь,
А разгневить царя недолго. Полно!
Потешила б тебя, да чем, не знаю;
Коль ты велишь, покличу я слепого
Пахомушку: про храброго Егорья
Споет тебе. Сам царь изволит слушать
И жаловать его.