Александр Блок - Том 4. Драматические произведения

Он не любит, чтоб глядели,
Так бывает часто с ним;
Будь же радостен, мой милый!
Ведь отец мой знает все.

Все?

И, кажется, доволен!
Как он добр сегодня был,
Ах, так ласков, добр и кроток,
Мягче, ласковей тебя,
Ты так холоден и сух,
Мне ж для чувств моих, для счастья
Слов прекрасных не найти.

Верь мне…

Верить, верить, верить!
Лучше вовсе слов не надо,
Если слов любви не знать,
Если нет огня у взгляда,
То устам не рассказать.
Говорили мне когда-то —
Люди легкие бывают,
И любовь их не горит,
Но сжигает — и погаснет;
Не предмет любви им дорог,
Только самая любовь.
Мотыльки легко целуют
Целомудренную розу,
В ней любя цветок прекрасный,
Но не розу в ней любя.
Или ты такой жестокий?

Я свяжу тебя, упрямый,
Крылья легкие свяжу я,
Чтоб сам бог не развязал.

Нежный друг мой!

Как томна!
Как она увлечена!
И без сил к сопротивленью
Предает себя теченью.
Но да будет так! И мнится,
Небо путь и мне откроет,
Заблуждаться я могу.
Не на все еще готов я,
И на дне моей души
Догорают, дотлевают
Искры прежнего огня.
Но довольно! Жар напрасный!
Гордый замок мой разрушен,
Не взнесется никогда,
Лишь развалины остались
Кровом дочери моей.
Будь, что будет! Ах, как тяжко
Оторваться от надежды,
Ранней юностью вспоенной,
Из груди оцепенелой
Вырвать знаки милых дней!
Дочь родная родилась
И прекрасною улыбкой
Улыбалась в колыбели…
Как тогда перебирал я
Все старинные рода,
И с какой заботой нежной
Ей супруга выбирал!
Самых знатных вспоминал я,
Но не мог найти достойных,
А теперь — конец всему!
С милой радостью расстаться,
Вижу ясно, так же трудно,
Как проститься с милым сном!

Смирно стой, нетерпеливый!

Как разборчивым мне быть?
Если правду говорят нам,
То, что в тьме воспоминаний,
В отдаленьи юных дней,
Лишь расплывчатою мыслью
Я в мозгу своем ношу, —
Если правда есть в сказаньи,
Будто имя родовое,
Гордость высшая моя,
Только тайными грехами…
Прочь сомненья!.. И однако!..

Вот теперь и я довольна,
Только будь приветлив, милый,
Чтоб трудилась я не даром.

Яромир!

Что?

Должен ты
Рассказать нам наконец
О твоем далеком прошлом.
Яромир фон Эшен славный,
Ты рожден на дальнем Рейне,
В нашем войске хочешь быть —
Так мне дочь моя сказала!
Что же дальше? Я не знаю.

Больше не о чем сказать.
Род мой знатный, и богатый,
И могучий. Я — бедняк;
Так я беден, что, коль сердце
И мой твердый, сильный разум,
Закаленный в испытаньях,
И моей упорство воли
За ничто считаться могут,
То и сам я — лишь ничто.

Кратко ты сказал о многом, —
Славно сказано! Ты — наш!
Видишь, сын мой, я старик;
В гроб ведет меня природа,
А глухой и темный разум
Шепчет мне, что цель близка;
Век я смерти не страшился,
И теперь не страшно мне.
Но ты видишь эту деву,
Видишь ты дитя мое?
Если б мог ты в старом сердце
И в слезах моих прочесть,
Кем была она мне в жизни,
Ты постиг бы скорбь мою.
Ведь одну ее покинуть
Должен в страшном мире я.
Сердце может ли не стынуть,
Не болеть — душа моя?
На тебя упали взоры
Пробудившейся от сна;
Ты ценить ее сумеешь,
Драгоценность сохранить!
Раз один ты жизнь ей отдал,
И, когда судьба укажет,
Снова радостно отдашь.
Я тебе ее вверяю.
Любишь ты ее?

Как жизнь!

Любишь ты его?

Себя я
Не умею так любить!

Будь над вами божья милость!
Так бери — она твоя!

Что случилось? — Кто так поздно
В двери замка постучал?

Боже, если…

Не дитя ты,
И не думай — не посмеет
Шайка дерзкая вломиться
В защищенный замок наш.

Господин мой, королевский
Капитан пришел с отрядом,
Допустить его к вам просит.

Как? Солдаты?

Да, солдаты.

Я не знаю, что им нужно,
Отвори скорей ворота.
Это — гость желанный мне.

Что приводит к нам его
В поздний час? Но — все равно:
Пусть рассказами своими
Окрылит он долгой ночи
Беспощадные часы.

Яромир, иди же в спальню,
Ты совсем еще больной!
Ты расстроен и встревожен,
Сердце бьется безуде́ржно,
Ты больной, совсем больной!

Я — больной? Тебе приснилось!
Сердце бьется быстро, бурно,
Но лишь в буре сладко мне!

Вы меня простите, граф,
Что нарушить я дерзнул
Ваш покой глубокой ночью.

За́мок мой открыт носящим
Королевские цвета:
Он для вас — открыт всегда.

Вашу дочь я счастлив видеть?

Да, единственную дочь.

Извинить меня прошу я;
Строг, прекрасная графиня,
Нашей службы грубый долг:
Он велит достигнуть цели,
Как достигнуть — все равно.
Если только страх принес я,
Должен я рассеять страх.
Та разбойников ватага —
Этих мест давнишний бич…

Да, суровый бич, я знаю!
Самой жизнию своею
Дочь обязана моя
Только доблести его:
Он — жених, ее достойный!
Яромир фон Эшен — вот он.
Сам он эту ночь в лесу
Подвергался нападенью,
Слуги пали, сам едва он
Страшной участи избег.

В эту ночь?

Да, в эту ночь.

И когда случилось это?

Три часа тому назад.

Это зять ваш?

Да, мой зять.