Михаил Веллер - Баллада о бомбере (сборник)
– Я бы таких маляров повесил, – жалеет машину мальчик.
– Тебя ждет куча помощников, – откликается старик.
Мальчик показывает ему старый автомобильный номер и привинчивает его.
– Украл? Молодец, – говорит старик.
Негритянка утирает лицо рукой в краске – наводя на черную кожу боевую дикарскую раскраску.…Мальчик берет несколько нот на скрипке, кладет ее в футляр, снимает петельку пучка волос с конца смычка – и в машине привязывает пучком трость смычка к педали газа. Садится за руль, пробует, как можно давить газ, держась правой рукой за смычок.
139. Ночью спят в машине: старик и негритянка откинулись спереди, мальчик скорчился на заднем сидении. Одинокое инвалидское кресло стоит в темноте на траве.
140. Рассвет, балкон городского дома: орет и бьет крыльями петух.
Куры спят в углу балкона: кормушка, клетка.
141. Утро в машине.
Старик зачеркивает последний день в табель-календарике. Цепь крестиков уперлась в сегодняшнюю субботу, обведенную кружком.
Снаружи мальчик протирает мокрое от росы стекло.
Негритянка достает из сумочки «спикере» и бритвой старика режет на три части – завтракать.…Трогаются с места. Машина буксует на скользкой траве: сыро.
– Подтолкнуть надо, – говорит старик.
Мальчик с негритянкой вылезают и, упираясь сзади изо всех сил, толкают буксующую машину, пока не выезжают на дорогу.142. Едут: старик за рулем – правая рука на смычке-газе, негритянка рядом – левая рука на ручном тормозе, мальчик сзади – рядом с креслом старика.
В зеркальце заднего вида – догоняет БМВ с мигалкой.
Старик давит смычок до отказа, но БМВ близится.
– Хотел пострелять? Ну вот, давай, – говорит старик мальчику.
Мальчик смотрит назад, достает пистолет, открывает окно.
– Я не могу, – в отчаянии говорит он.
В окно БМВ высовывается автомат.
– Огонь!! – приказывает старик.
Мальчик целится, но оставляет попытку.
– Я не могу!! – почти плачет он.
Навстречу едет огромный фургон. Почти поравнявшись с ним, старик резко – его рука на рычаге на руке негритянки – тормозит!
Просвет дороги закрыт.
Избегая внезапного столкновения, БМВ выворачивает вправо.…И БМВ перепрыгивает кювет и вязнет по брюхо в топком лугу. С трудом открыв дверцу, вылезает мент с автоматом – и смотрит вслед исчезнувшей машине…
143. Старик, мальчик и негритянка едут в машине по Москве.
Старик смотрит на часы и останавливается у тротуара.
– Свободны, – объявляет он, не оборачиваясь.
– К-как?.. – растерянно спрашивает мальчик.
– Пока, пионер. Привет, черная пантера.
Мальчик и негритянка выходят из машины.
– А есть кому тебя пересадить? – спрашивает мальчик.
– Дверцу прихлопни, – говорит старик и уезжает.144. Мальчик и негритянка в авиакассах. Она считает деньги.
– Есть только бизнес-класс, – печально говорит она.
Мальчик достает деньги и сует ей.
– Откуда у тебя? – отказывается она. – Нет, не надо.
– Это пять кило меня, – вздыхает он. – Плати за свой комфорт!145. Мальчик провожает негритянку в аэропорту.
Они крепко обнимаются и стоят так… Потом она поднимает свою сумку и уходит. Машет ему уже за контролем – издали.
И он машет ей.146. Ресторан, маленький зал, богатый стол, десяток зрелых мужиков. Старик среди них – оживлен, как и все.
Гомон – но без суеты, все фразы различимы, отдельные:
– А вода на Бермудах хуже, чем на Пицунде.
– Лучшие бабы – жены наших офицеров.
– А лучшая рыба – ерш! – В фужер сливается «Абсолют» и пиво.
Едят, накладывают – но каждая реплика выслушивается всеми.
– Шестнадцать процентов – за полгода это сколько?
– Девяносто шесть.
– Значит, надо семнадцать. – Кивок.
На другом краю стола:
– Время вынуть десять лимонов из водки и вложить в землю.
– Юго&Запад занят.
– Дать долю в порту.
– «Ты же меня спа-ас в порту, но, говорит, загвоздка есть, русский я па па-аспорту…» – Спевший эту фразу амбал в наколках натыкается на остановившийся взгляд собеседника – красавчика.
Амбал, меняясь в лице, осторожно берет бутылку и льет ему.
Тот берет рюмку, не отрывая взгляда от его глаз – и улыбается.
Облегченно улыбается и амбал: чуть не случился инцидент.
– Этот отвязок мой, – говорит старик.
– Не держатся у меня «мерсы», – реплика.
– А на «ролсах» только арабские шейхи ездят, – реплика-ответ.
– И утонул пароходик. Уж так они огорчались.
– Железо – оно всегда потонуть может, – как бы сочувствие.
Стук в дверь. Один из двух охранников у двери открывает – берет у официанта блюдо с лебедем: сидит как живой.
Ставит блюдо на стол. Чучело-чехол снимают с жареного лебедя.
Режут его. Жрут.
– Собака этого не стоила, – говорит старик.
– Не сто'ит, так и не сто'ит, – шутит один.
– Да что ты всё э'то. Всё понятно, – машет другой.
Третий наливает старику, чокается с ним, и все тянутся или подходят с ним чокнуться.
– Так как решает суд? – спрашивает (с хорошим лицом) старик.
– Это двести цистерн. Десятитысячник. – Реплика в стороне.
Сосед кладет старику руку на колено – весело, легко:
– Да мы тебе не судьи.
– Бог тебе судья, – дружелюбно говорит сосед напротив, выковыривая жареную улитку из раковины.
Старик меняется в лице. Обводит взглядом стол. Никто не обращает на него внимания. Избегают его взгляда.
– Полсотни шмар одним грузом! Они весь Гамбург натянут!
Смех.
– Я берег людей, – мертвым голосом говорит старик.
– Ты что, такой катала, по стольнику штук на буре снимает.
Он уже списан. Разговор без него.
– Поедем, сыграем.
– Ну что. Вроде все и обсудили.
Все начинают вставать, вытираются салфетками, отодвигают стулья, выходят.
Старик остается один за столом с объедками. [10]147. Главарь сидит бледный на стуле посреди проходного зальчика. Четверо охранников в креслах по углам. При появлении паханов все встают. Ждут приговора. Паханы, проходя, молча пожимают главарю руку. Он расцветает и уходит с ними – последним.
148. Старик лежит на досках, обнаженный.
Два нагих атлета с лицами убийц приближаются к нему.
В их руках веники. Это парилка. Умело, крепко они парят его.
…Старик сидит на скамье у стены в «зале» бани. Один атлет, в джинсе, подает чистые белые кальсоны, старик начинает надевать их на ноги. Атлет держит наготове белую нижнюю рубаху.
…Старик, одетый, в своем кресле, в том же дощатом банном «зале», сидит у стола. Второй атлет, уже в спортивном костюме, наливает в стоящий перед стариком стакан водку до краев и придвигает тарелку, на которой лежит ломоть черного хлеба.
Старик выпивает водку и закусывает хлебом.
…Атлет в джинсе кладет перед стариком сигареты. Дает ему прикурить, кладет зажигалку у пачки.
…Атлет в спортивном костюме прокручивает пустой барабан нагана. Вкладывает в гнездо один патрон, замыкает барабан, и кладет револьвер перед стариком.
…Атлет в джинсе держит отрывной календарь, вырывает из него один листок, кладет перед стариком. Это завтрашний день, воскресенье. [11]149. Пустынная ночь. Старик медленно едет по асфальтовой дорожке.
Из темноты выступает мальчик с неизменной скрипкой – усталый, встревоженный.
– Ты чего здесь? – спрашивает старик.
Мальчик виновато пожимается.
– Следил? – усмехается старик. – Ну дур-рак…
Он едет, мальчик идет рядом.
– Ты куда? – спрашивает старик.
– А ты куда? – спрашивает мальчик.
– …Не бойся, вас больше не тронут, – говорит старик.
– Дядя Володя!.. – произносит мальчик, чуть не плача.
– Пшел вон, – бросает старик, уезжая.
Мальчик догоняет его:
– Может, тебе что&нибудь сделать?
Старик, остановившись, достает из бумажника последнюю купюру:
– Сыграй на прощание. Бери! За музыку платят. А-а, у тебя же смычка нет.
– Есть, – мальчик открывает футляр, показывает смычок.
– Украл?
– Купил… Что сыграть?
– Марш!
– Какой?..
– Кавалерийский, блядь!
Старик уезжает. Мальчик играет меж деревьев в темноте.
Он играет «Полюшко-поле» – на верхах, пронзительно.
В звук вступает виолончель, бас, оркестр, мелодия гремит по низам. [12]
Старик едет по пустой набережной.
Мальчик играет и плачет. Начинает идти по пути старика. Звучит уже только скрипка, он выходит на набережную – и разбивает скрипку об ограду.150. Старик едет по набережной. Топот сзади.
Мальчик догоняет, встает перед ним.
Старик останавливается. Смотрит.
Мальчик бросается к нему, словно обнимая – но вместо этого вдруг выхватывает у него из кармана наган и отходит на шаг.
Глядя в глаза старику, наган наставлен, он взводит курок. Лицо его искажается.
Старик кивает – благодарно, с тенью улыбки.
– Давай, сынок, – говорит он.
Мальчик стреляет в воздух и швыряет наган в реку.
Старик начинает двигаться к нему – со страшным лицом.
Мальчик вырывает провода моторчика кресла. Хватает его сзади за спинку и быстро везет вперед.
Старик, сопя, пытается помешать ему, оттолкнуть, затормозить. Не удается.
