Михаил Веллер - Баллада о бомбере (сборник)
Мальчик наливает лимонада, и старик отбирает у него стакан:
– От него толстеют.
Мальчик остается сидеть с разинутым ртом.62. На плите вскипает кружка воды. Рука старика нечувствительно снимает ее с огня, всыпает сверху пачку чаю, помешивает ложкой и ставит обратно. Лезет пена; снимает кружку и накрывает блюдцем.
– А накрывать зачем? – спрашивает пьяноватый мальчик.
– Чифир должен запариться, – поучает старик.
Закуривает, дует на кружку – и через затяжку схлебывает глоток. Протягивает кружку и сигарету мальчику:
– На-ка… хватани.
Мальчик неумело повторяет.
– День был неплохой… на свежем воздухе… – рассуждает старик, щурясь в дыму. – Взбодримся, – отхлебывает. – Теперь неделя курорта… сиди себе да кури, пока соберутся.
– Кто соберется? – спрашивает мальчик.
– Меньше знаешь – дольше живешь, – неприязненно отвечает старик, шаря в пустой пачке. – Сбегай-ка за сигаретами.
Накинув курточку, мальчик вопросительно ждет.
– Ты еще здесь? – раздражается старик. – Чего?
– А… деньги? – мнется мальчик, виновато теряясь под его взглядом. – У меня нет больше…
– Это тебя в школе учили клянчить? «Де-еньги». Щенок. Ничо не знаю! – злится старик. – Укради! Не умеешь украсть – заработай! И не вздумай возвращаться иначе, – ласково и зловеще улыбается. – Дверь не открою. Пшел!63. Мальчик на лестничной площадке – в чужую открытую дверь: – Витька, ты что, четыре тыщи всего. Ну ты же мне должен, ты же обещал отдать… У, жила! – Дверь захлопывается.
64. Мальчик переминается в веренице мелких продавщиц на улице: у них водка, колбаса, сигареты, косметика.
– Водочка! Холодная водочка!
– Сахарные трубочки!
Мальчик упорно косится на сигареты у старушки рядом.
– Авторучка. Хорошая авторучка, – несмело говорит он. – Всего за три тысячи.
Толпа людей идет мимо.
– Копченая колбаска! – выпевает голос.
– Простите, вы бы не поменялись со мной – за авторучку пачку сигарет? – просит мальчик старушку-соседку-сигаретницу.
– Еще чего, – сурово отрезает она, вопреки доброй внешности.65. На перекрестке у светофора пацаны лет десяти моют стекла останавливающихся машин, берут деньги.
Мальчик смотрит, достает носовой платок, мочит в луже и бросается к вставшему лимузину, трет лобовое стекло, развозя грязь.
Вдруг его лицо обдает струйкой воды из&под дворника.
– Ты что мне, говнюк, стекло мажешь? – орет шикарный парень за рулем и срывается, обдавая мальчика грязью из лужи.
Замерев среди потока мчащихся машин, он не может пересечь полоску пространства до тротуара.
А когда, наконец, машины встают на красный и он достигает тротуара – тут же получает в глаз.
Ударил взрослый парень, а пацаны прыгают рядом и жалуются:
– Приперся, никогда его не было! Дай ему еще, Никита!
Никита пинком гонит мальчика:
– Еще здесь увижу – яйца оборву, понял?66. У касс метро он пробует клянчить мелочь – грязный, с фингалом:
– Извините… на жетон не дадите… я кошелек дома забыл…
Никто не обращает внимания. Среднего достатка мужик сует ему жетон. Мальчик переходит к очереди у соседней кассы:
– Жетончик не купите?..
Рука берет у него жетон – и типичный алкаш приказывает:
– Давай отсюда… ну!! Вали!
Мальчик, отойдя, смотрит: алкаш сам продает его жетон.67. В квартире старик, беря скрипку мальчика и смычок, неумело пристраивает ее, выпиливая неумелые дикие звуки. Хмыкает, поведя подбородком, и откладывает.
68. Идя мимо ларьков, мальчик смотрит на множество сигарет.
Останавливается у ряда торговок на тротуаре.
Пристально и отчаянно смотрит в глаза самой безобидной, крайней, ветхой старушке.
– Тебе чего, мальчик? – немного испуганно спрашивает она.
Мальчик молча цапает из коробки в ее руках пачку «Мальборо» и отчаянно удирает, виляя и натыкаясь на прохожих.
– Держите!.. Украли… – затихает за спиной слабый и несчастный, со слезой, старушечий надтреснутый голосок.69. Счастливый мальчик является домой, протягивает старику пачку:
– Вот! – И смотрит, ожидая оценки его подвига.
Старик неторопливо закуривает и выпускает дым ему в лицо:
– На кого ты похож, – презрительно кривится. – Поломойка… А глазом на кого наделся? Тьфу!.. Пачку сигарет украсть не может… скрипач!..70. Склонясь над ванной, мальчик массирует струей глаз – контрастно, меняя холодную на горячую.
– Холодная! Горячая! Холодная! Горячая! – командует старик.
– Горячо… – шипит мальчик.
– Мне твои особые приметы не нужны… Горячая!!71. Мальчик сидит на кухне, прижимая к подбитому глазу кусок мяса.
– Понял, зачем в доме мясо? – спрашивает старик.
Звонит телефон, мальчик снимает трубку. Голос матери:
– Алло! Ну как вы там? Не слышу!..
Старик отбирает трубку и отводит на вытянутую руку:
– Алло!! – кричит он как бы издалека. – Кто это? Ничего не слышно! Это ты? Что?!!! А?!! У нас все в порядке! Какой&то ремонт на станции! Связь не работает! А?! Сказали – неделю!..
И вырывает ее с проводом из аппарата.
– Меньше говоришь – дольше живешь, – поясняет изумленному мальчику.72. Мальчик собирается спать. У расстеленной тахты, в трусах, принимает культуристские позы перед зеркалом.
Старик лениво листает старый журнал мод. Наблюдает в дверь за мальчиком, подъезжает.
– Ничо мужик, – льстит он. – От баб, поди, отбоя нет?
– Ну… – полыценно мнется мальчик.
– Ну бабы&то у тебя есть? – Старик подмигивает.
– Да… вообще… – мычит мальчик.
– Чего мычишь?! – свирепеет старик. – Есть бабы?! Приведи мне!
– К-к-какую бабу?.. – лепечет мальчик.
– С дыркой между ног! И чтоб кругом волоса!
– Я н-не могу…
– Тебе мать что велела? Заботится обо мне! А ты что? Онанизмом мне заниматься, что ли?
– Я… я… – заикается в отчаянии мальчик.
– И ты отвыкай! На зоне успеешь.
– Где… ее? – страшится мальчик.
– О Господи! школьное образование… Да хоть у Телеграфа, на Тверской! «Где»!.. В подъезде! На парте!
– Какую бабу! – плачуще кричит мальчик.
– Вот такую!! – ярится старик, выдергивая с треском страницу из журнала мод и суя мальчику.73. Вечер, Тверская, Центральный телеграф, мальчик идет вдоль ряда стоящих проституток. В руке – страница из журнала. Со школьной старательностью сверяет девушку – картинку, девушку – картинку.
Вечерняя жизнь, одну проститутку снимают и она садится в машину, подходит еще пара девиц, здороваются с уже дежурящими.
Мальчик осматривает вдоль ряда сапожки, сумочки, пальто девиц. У страницы журнала оторван верх – головы у рисунка нет.
Мальчик видит точно такие сапожки, пальто, сумочку – долговязая стройная девица, гораздо выше него. Подходит!74. – Привел! – торжествует мальчик, вводя в дом девицу.
Старик смотрит на девицу, и у него отвисает челюсть:
– Ты кого привел, мудак!! – орет он.
– Смотрите сами, – мальчик обиженно подает вырванную страницу: – Такая самая.
Снизу вверх, от сапожек и ног, старик ведет взгляд с рисунка на натуру. Точно совпадает все. Кроме одного: у картинки оторвана голова. А девка – негритянка!
– Раздевайтесь, пожалуйста, – вежливо помогает ей мальчик.
Сняв пальто, негритянка расстегивает молнию на платье, оно распахивается – под ним узкое белое прозрачное белье.
– Застегнись!.. – с досадой командует старик.
– Сказал: раздевайтесь, пожалуйста, – непонимающе, с акцентом, округляет глаза она.
– Что я должен с ней делать, кретин?! – зло спрашивает старик. – На скрипке играть?!
– Я не умею на скрипке, – сообщает она. – Он не говорил.
– Тьфу. На мою голову, – плюет старик. – А что ты умеешь?
– Спать, – говорит негритянка, складывая ладошки у щеки. – Любовь, – поясняет она, делая непристойные жесты.
– «Любовь!» – передразнивает старик, с треском рвет надвое страницу и повторяет ее движение, маша бумажками сбоку бедер: – «Любовь»! «Спать»! – Он аж подпрыгивает на кресле в злости.
На мальчика нападает смех, он фыркает. Следом фыркает негритянка, и они хохочут, глядя на хлопающего крыльями старика.
Глядя на них, начинает хохотать и старик.
– И сколько же стоит твое «спать»? – кашляет он благодушно.
– Двести долларов, – мило говорит негритянка.
Мальчик поперхивается и вытаращивает глаза.
– Сколько? – повторяет старик.
– Двести баксов, – уточняет негритянка.
– За двести баксов твой папаша трахнет носорога в джунглях.
– Почему носорога? – удивляется она.
– У него рог большой, – говорит старик.75. Ночь. Старик лежит под одеялом. Негритянка снимает платье.
– Ты хочешь свет? – спрашивает она.
– Выключи.
Она гасит, снимает белье в темноте и лезет к нему под одеяло.
– Ты не можешь? – тихо спрашивает она.
– Я все могу, – усмехается старик. – Он не может.
– Я тебе помогу.
– И как я до сих пор жил без вашей помощи.
– Как ты жил? – не понимает она.
– Нормально я жил. А там – будем посмотреть.
– Ты не любишь черных?
