Николай Языков - Стихотворения

                       Довольно я наговорил,
                       Довольно ясны объясненья!
                       Я знаю — в них я погрешил
                       Против общественного мненья,
                       Против Кипридиных детей.
                       Быть может — юношеских дней
                       Мечты нескрытные, живые
                       Где-где веселости моей
                       Внушали мысли удалые.
                       Я виноват; но знаю — вы
                       Поэта вашего поймете
                       И шутку вольной головы
                       Невинной шуткой назовете.

                        Молю святое провиденье:
                        Оставь мне тягостные дни,
                        Но дай железное терпенье,
                        Но сердце мне окамени.
                        Пусть, неизменен, жизни новой
                        Приду к таинственным вратам,
                        Как Волги вал белоголовой
                        Доходит целый к берегам!

                         Я знаю, друг, и в шуме света
                         Ты помнишь первые дела
                         И песни русского поэта
                         При звоне дерптского стекла.
                         Пора бесценная, святая!
                         Тогда свобода удалая,
                         Восторги музы и вина
                         Меня живили, услаждали;
                         Дни безмятежные мелькали;
                         Душа не слушалась печали
                         И не бывала холодна!
                         Пускай известности прекрасной
                         И дум высоких я не знал;
                         Зато учился безопасно
                         Зато себя не забывал.
                         Бывало, кожаной монетой
                         Куплю таинственных отрад —
                         И романтически с Лилетой
                         Часы ночные пролетят.

                         Теперь, как прежде, своенравно
                         Я жизнь студентскую веду;
                         Но было время — и недавно!
                         Любви неметкой и неславной
                         Я был в удушливом чаду;
                         Я рабствовал; я все оставил
                         Для безответной красоты;
                         Простосердечно к ней направил
                         Мои надежды и мечты;
                         Я ждал прилежного участья:
                         Я пел ланиты и уста,
                         И стаy, и тайные места
                         Моей богини сладострастья;
                         Мне соблазнительна была
                         Ее супружеская скромность,
                         Очей загадочная томность
                         И ясность белого чела, —
                         Все нежило, все волновало
                         Мою неопытную кровь,
                         Все в юном сердце зажигало
                         Живую первую любовь.
                         Ах! сколько….. сновидений,
                         Тяжелых вздохов, даже слез,
                         Алкая полных наслаждений,
                         В часы полуночных явлений,
                         Я для надменной перенес!
                         Я думал страстными стихами
                         Ее принудить угадать,
                         Куда горячими мечтами
                         Приятно мне перелетать.
                         И что ж? Она не разумела,
                         Кого любил, кому я пел.
                         Я мучился, а знаком тела
                         Ей объяснить не захотел,
                         Чего душа моя хотела.
                         Так пронеслися дни поста,
                         И, вольнодумна и свята,
                         Она усердно причастилась.
                         Меж тем узнал я, кто она;
                         Меж тем сердечная война
                         Во мне помалу усмирилась,
                         И муза юная моя
                         Непринужденно отучилась
                         Мечтать о счастье бытия.
                         Опять с надеждой горделивой
                         Гляжу на Шиллеров полет,
                         Опять и радостно и живо
                         В моей груди славолюбивой
                         Огонь поэзии растет.

                         И призиаюся откровенно,
                         Я сам постигнуть не могу,
                         Как жар любви не награжденной
                         Не превратил меня в брюзгу!
                         Мои телесные затеи
                         Отвергла гордая краса. —
                         А не сержусь на небеса,
                         А мне все люди — не злодеи;
                         А романтической тоской
                         Я не стеснил живую душу,
                         И в честь зазорному Картушу
                         Не начал песни удалой!

                         Сия особенность поэта
                         Не кстати нынешним годам,
                         Когда питомцы бога света
                         Так мило воспевают нам
                         Свое невинное мученье,
                         Так помыкают вдохновенье,
                         И так презрительны к тому,
                         Что не доступно их уму!
                         Но как мне быть? На поле славы
                         Смешаю ль звук моих стихов
                         С лихими песнями аравы
                         Всегда отчаянных певцов?
                         Мне нестерпимы их жеманства,
                         Их голос буйный и чужой…
                         Нет, муза вольная со мной!
                         Прочь жажда славы мелочной
                         И легкий демон обезьянства!
                         Спокоен я: мои стихи
                         Живит не ложная свобода,
                         Им не закон — чужая мода,
                         В них нет заемной чепухи
                         И перевода с перевода;
                         В них неподдельная природа,
                         Свое добро, свои грехи!

                         Теперь довольно, до свиданья!
                         Тогда, подробней и ясней
                         Сего нестройного посланья,
                         Я расскажу тебе доянья
                         Любви поконченной моей!

                         Напрасно я любви Светланы
                         Надежно, пламенно искал;
                         Напрасно пьяный и непьяный
                         Ее хвалил, ее певал.
                         Я понял ветренность прекрасной,
                         Пустые взгляды и слова —
                         Во мне утихнул жар опасной,
                         И не кружится голова!
                         И сердце вольность сохранило,
                         За холод холодом плачу;
                         Она res publica, мой милой,
                         Я с ней бороться не хочу!