Владимир Набоков - Лолита: Сценарий
ЛОЛИТА: Брошу? Ты же прекрасно знаешь, что мне некуда податься.
Коттеджи «Баскервиль». Десять белой краской выкрашенных коттеджей в ряд, с широкой ухоженной лужайкой, отделяющей их от шоссе.
Лолита и Гумберт в тени листьев рядом со своим домиком. Гумберт с книгой в руках сидит в траве. Лолита плавно покачивается на старых садовых качелях.
ГУМБЕРТ: Все это время ты была такой послушной девочкой. Было бы жаль нарушить драгоценный ритм, который у нас установился. Предлагаю провести здесь, в этом сказочном домике, еще одну ночь. Будем бродить по окрестностям и читать. Знаешь, эти мои записки об Эдгаре По, которые я написал для Бердслейского колледжа, всегда напоминают мне Рамздэль и тот день, когда я впервые коснулся тебя. Иди сюда, сядь со мной рядом. Я прочту тебе мое любимое стихотворение.
ЛОЛИТА: (сидя на качели позади него) Я хочу остаться здесь.
ГУМБЕРТ: Ладно, но только не скрипи. Я хочу, чтобы ты очень внимательно следила за интонацией, чтобы оценила внутреннее устройство этих строк.
It was night in the lonesome October
Of my most immemorial year…[69]
Дивная эмфаза в слове «immemorial».[70] Заставляет тебя перейти с одной матовой поверхности на другую, еще более тусклую.
It was hard by the dim lake of Auber
In the misty mid region of Weir…[71]
Обрати внимание, как очаровательно «dim»[72] возвращается обратно в слове «mid»,[73] если прочитать наоборот: «misty mid region».
(Скрип качели.)
ГУМБЕРТ: Дорогая, пожалуйста, не качайся. Пропускаю несколько строф. Теперь слушай дальше:
Thus I pacified Psyche and kissed her,
And tempted her out of her gloom…
And we passed to the end of the vista,
But were stopped by the door of a tomb…
And I said: «What is written, sweet sister?…»
She replied: Ulalume, Ulalume![74]
ЛОЛИТА: А мне кажется, что это скорее избито.
ГУМБЕРТ: Правда? Что именно?
ЛОЛИТА: Vista — sister.[75] Это как «Лолита — сердце разбито».
ГУМБЕРТ: О, в самом деле. Очень хорошее наблюдение.
(Более или менее ручной кролик замирает, щиплет траву, скачет, и исчезает.)
В моем классе ты бы получила пять с плюсом и поцелуй. Но к чему я действительно склоняюсь, так это к тому мнению, что в этом стихотворении есть определенная интонация, которая намного оригинальней и таинственней того, скорее банального, романтизма, что мы находим в «Аннабель Ли». (Оборачивается и видит, что качели пусты.)
ГУМБЕРТ: (вскакивая на ноги) Лолита!
Она исчезла.
ГУМБЕРТ: Лолита, ты куда спряталась?
Высматривает ее среди деревьев и кустов. Он в отчаянии и сильном волнении, с трудом сознает, что происходит. (Она с мечтательной улыбкой, склонившись, преследует гибко ускользающего от нее кролика.)
ГУМБЕРТ: (возникая из зарослей) Лолита!
Она приседает перед настороженным кроликом. Мы видим молодую пару из низшего сословия и их некрасивого ребенка. Они разговаривают с Лолитой на заднем крыльце своего домика. Молодой мужчина похож (и его должен играть тот же актер) на будущего мужа Лолиты.
МОЛОДОЙ МУЖЧИНА: Сдается мне, он хочет удрать.
Гумберт, взволнованный и разгневанный, появляется в кадре.
ГУМБЕРТ: Немедленно идем со мной! Я звал тебя целую вечность. Это нелепый.
(Теряет власть над словами.)
Лолита возвращается к их домику, за ней следуют Гумберт и КИНОАППАРАТ. Она останавливается перед их автомобилем и дергает ручку двери.
ЛОЛИТА: Открой, пожалуйста.
ГУМБЕРТ: Милая, ты должна простить меня.
ЛОЛИТА: Ты оскорбил меня на виду у этих людей.
ГУМБЕРТ: Я был не в себе. Я читал стихотворение. Мне показалось, как в кошмаре, что ты исчезла навсегда, — что тебя, возможно, никогда не было на свете. Не сердись, любовь моя. Я открою, если хочешь, только не сердись. Твоя мать рассказала мне как-то, что, когда ты была совсем маленькой и тебе хотелось поплакать, ты забиралась в семейный автомобиль и сидела там одна.
ЛОЛИТА: Мне все равно. Ты не можешь так поступать со мной.
ГУМБЕРТ: Конечно, конечно. Прошу твоего прощения. Это больше не повторится. Я глупец. Решил, что ты сбежала.
ЛОЛИТА: Куда мне бежать?
Завтрак за стойкой в закусочной «Приют дальнобойщика». Простецкий зал с оленьей головой и рекламными картинками райского пломбира с сиропом на стене. У Лолиты, сидящей за стойкой, справа — Гумберт, а слева — огромный водитель грузовика с волосатыми предплечьями. «Дальнобойщик» и Лолита одеты одинаково — в комбинезон и тенниску. Мужчина неряшливо доканчивает свой завтрак. Гумберт и Лолита ожидают свои порции.
Лолита и Гумберт едут в автомобиле мимо холмистых фермерских участков по сторонам, затем дорога начинает петлять среди разбросанных там и сям поселений, перемежающихся сосновыми рощами.
«Гребешковый Двор» — полукругом стоящие оштукатуренные секции под общей крышей, сообщающиеся с тесными гаражами.
Лужайка перед ними покрыта тенью широких кленов.
В комнате две идентичные картины (стилизованные георгины) украшают стены над двумя односпальными кроватями. Нестерпимый гул работающего кондиционера создает постоянный звуковой фон.
Длинный план — приезд Гумберта и Лолиты. Это обычная процедура. Оба выходят из автомобиля перед конторой мотеля. Женщина-управляющая кричит им: «Я сейчас к вам подойду», а сама в это время торопливо ведет несколько других гостей из комнаты, которую она им показывала, обратно в контору. Теперь она провожает Гумберта и Лолиту. Они следуют по дорожке за суетливой женщиной. Она показывает им комнату. Гумберт кивает головой. Безучастная Лолита падает в низкое кресло. Гумберт идет вслед за женщиной обратно в контору и там регистрируется.
ГУМБЕРТ: Где я могу купить прохладительных напитков?
ЖЕНЩИНА: Всего в одном квартале отсюда, прямо по дороге.
Гумберт отправляется по ее указанию, но затем решает вернуться в комнату, где Лолита с журналом развалилась в кресле.
ГУМБЕРТ: Давай выйдем через пять минут и перекусим. Отложи этот старый журнал и поговори со мной.
Лолита продолжает просматривать журнал, не отвечая.
ГУМБЕРТ: Ты меня слышишь, дорогая? Я хочу поговорить с тобой, mon petit chat.[76] Прошу тебя.
ЛОЛИТА: Если дашь грош. Отныне я как автомат — бросил монету, получай.
Продолжает читать.
Гумберт, стянувший с себя сорочку, замечает в окне, что к ним идет женщина-управляющая, и укрывается в ванной. Женщина входит с кувшином, полным кубиков льда.
ЖЕНЩИНА: Вот. Можешь приготовить себе чудный холодный напиток, милочка. Дом далеко?
ЛОЛИТА: Дом? Пожалуй, да. Очень далеко.
ЖЕНЩИНА: Должно быть, тебе весело путешествовать вот так, вдвоем с папочкой?
ЛОЛИТА: Ох, не знаю…
ЖЕНЩИНА: Смотря что считать веселым, да?
ЛОЛИТА: Угу.
ЖЕНЩИНА: Оставили мамочку одну на ферме?
ЛОЛИТА: Угу. У нас нет фермы.
ЖЕНЩИНА: Хорошо ладишь с папочкой?
ЛОЛИТА: Да.
ЖЕНЩИНА: А у тебя не такой выговор, как у него. То есть он говорит как иностранец, а ты нет.
ЛОЛИТА: Ну да — я ходила в школу в этой стране.
ЖЕНЩИНА: А он нет? Он что, французский канадец?
ЛОЛИТА: Вроде того.
ЖЕНЩИНА: Знаешь, здесь через дорогу живет канадская пара. Наверное, тебе бы хотелось поболтать с ними?
ЛОЛИТА: С какой стати?
ГУМБЕРТ: (появляясь на пороге ванной) В самом деле, с какой стати?
ЖЕНЩИНА: Ах, я думала, что вы ушли за напитками.
ГУМБЕРТ: Кстати, могли бы вы выключить этот вентилятор или как вы его называете? Не выношу этого стрекота.
Другой отрезок пути. Впервые появляется полынь и можжевельник. То ли гряда облаков, то ли смутные очертания гор начинают виднеться над горизонтом. У дороги стоит гранитный обелиск в память о кровавой баталии — разгроме под Блю-Булл.
Переполненное кафе. Перегруженная, спешащая молодая подавальщица старается изо всех сил, чтобы обслужить слишком большое число посетителей.
ЛОЛИТА: (к Гумберту) Дай мне пятак для музыкального автомата. О, у них есть моя песенка.
