Александр Володин - С любимыми не расставайтесь! (сборник)
Егоров выпроводил девушку за дверь, сел к столу Лямина.
ЕГОРОВ. Алексей Юрьевич, вам звонили по поводу меня?
ЛЯМИН. По поводу вас? Нет, никто не звонил.
ЕГОРОВ. Я вынужден попросить у вас отпуск на неделю за свой счет.
ЛЯМИН. Иван Никифорович! Какие же сейчас отпуска! Мы с вами говорили, вот сейчас бы как раз взяться! А вы, наоборот, отпрашиваетесь.
НЮТА. Зачем вам отпуск, вы только недавно вернулись!
ЛЯМИН (Нюте). Спасибо, Нюта, я разберусь.
ЕГОРОВ. Дело в том, что мне надо приготовить материал для выступления по телевидению о поэте Семене Гудзенко, с которым мне довелось в сорок первом году служить в одной части.
ЛЯМИН. Вы это нам уже рассказывали.
ЕГОРОВ. Дело в том, что этот период его жизни почти не освещен. Когда он был ранен, я вез его на санях, и с тех пор у нас завязались особые отношения.
ЛЯМИН. Но вы же так хорошо это рассказываете, зачем же вам на это неделя?
ЕГОРОВ. Видите ли, когда я узнал, уже в мирное время, что он стал известным поэтом, я начал записывать характерные случаи, наши с ним беседы, показал в редакции – там заинтересовались. Ну, отсюда и пошло. Но для выступления по телевидению надо как-то обдумать, отобрать существенное…
ЛЯМИН. Ну как же, мы знаем… И все-таки… Вы видите, какое сейчас время.
ЕГОРОВ (сочувственно). Вижу.
ЛЯМИН. Мы горим. Кончается квартал. Все, о чем вы говорили, представляет серьезный интерес, и, конечно, не только для нас с вами. Но хорошо бы немного попозже…
ЕГОРОВ. Так попозже нельзя!
ЛЯМИН. Наверное, живы и еще люди, которые его знали. Есть поэты, которые могут рассказать о нем даже более квалифицированно.
Егоров. Более квалифицированно, это верно, я, разумеется, менее квалифицированно, кто спорит… Ну что ж, придется отказаться. Разрешите, тогда я от вас позвоню на студию? (Набирает номер.)
ЛЯМИН. И объясните им, что это невозможно.
ЕГОРОВ (в трубку). Здравствуйте, Елена Сергеевна. Это Егоров говорит… Вот видите, ничего не получается. Сижу в кабинете товарища Лямина, говорит, что невозможно. Что? Да. Вот говорит – никак… Хорошо, сейчас. (Протянул трубку.) Хотят с вами поговорить.
ЛЯМИН. Слушаю вас… Здравствуйте… (После длительного высказывания собеседницы.) Нет, понимаете ли, в чем дело!.. (Еще один длительный довод.) Нет, почему, в принципе я ничего не имею против… Но я хотел бы… Ну да, понимаю… Понимаю…
НЮТА (чувствуя, что он склонен к уступкам). Алексей Юрьевич!
ЛЯМИН (все более виновато). Конечно… конечно… Нет, я и сам имел в виду… Вот это – не знаю, надо подумать… (Засмеялся.) Нет, я еще ничего не обещал… Ну хорошо… хорошо. Пожалуйста. Но вы меня зарезали… Спасибо… Спасибо… (Повесил трубку, все еще улыбаясь.)
НЮТА. Интересно, за что вы ее благодарите?
ЛЯМИН (Егорову). Пишите заявление.
ЕГОРОВ. Хорошо, Алексей Юрьевич. (Вышел.)
НЮТА. Я бы убивала таких баб.
ЛЯМИН. Каких?
НЮТА. Которая тебя уговорила по телефону. Представляю, что бы с тобой стряслось, если бы вы с ней встретились лично.
ЛЯМИН. Нюта, подожди меня там, у себя. Кто-то еще был.
НЮТА. Нет уж, я побуду. Мне интересно, что будет дальше. Войдите, девушка.
ДЕВУШКА (вошла, очень возбуждена). У меня к вам большая просьба. Может быть, необычная.
ЛЯМИН. Слушаю.
ДЕВУШКА. Дайте мне справку, что я отработала у вас два года. Это мне нужно для поступления в институт.
ЛЯМИН. Почему бы и нет? (Нюте.) Отпечатайте, пожалуйста, я подпишу.
ДЕВУШКА. Спасибо. (Протянула бумажку.) Вот, я все подготовила.
НЮТА (официально). К сожалению, девушка работала у нас не два года, а один год.
ЛЯМИН. Напишите, что один год.
ДЕВУШКА. Зачем же мне один год? Мне именно нужно, чтобы справка была за два года, иначе не имеет смысла. Я же предупредила, что это необычная просьба.
ЛЯМИН. Не понимаю.
ДЕВУШКА. Я все равно не буду у вас работать. Я буду поступать в институт. Если вы хотите, чтобы я не работала и не училась, можете не давать. Но мне почему-то казалось, что вы понимающий человек, который может войти в положение.
ЛЯМИН. Вы ошиблись. Я ничего не понимаю и не умею входить в положение. До свидания.
ДЕВУШКА. Что значит – до свидания? Вы прекращаете разговор?
НЮТА. А на что вы рассчитываете, девушка? На то, что Алексей Юрьевич ради вас нарушит все законы? Строите глазки, постыдились бы. Он вдвое старше вас.
ДЕВУШКА. Вот это новость. Можете не давать мне справку, но она пусть передо мной извинится.
ЛЯМИН. Ладно, извинитесь, Нюта.
НЮТА. Я?.. Помолчала бы!
ДЕВУШКА. Ну, кому я строила глазки, ну, скажите!
НЮТА. Только не заступайся, только не заступайся!
ЛЯМИН. Товарищи, я устал!..
В двери Люба. Она рассеянна и словно бы немного не в себе.
ЛЮБА. Леша, ты скоро домой? Я тебя там ждала, мне надо с тобой поговорить. Но, в общем, все равно. Я могу и так.
ЛЯМИН. Да, пожалуйста.
ЛЮБА. Мой муж получил отпуск и едет отдыхать. Вероятнее всего, он поедет не один, а с Валей Чулко.
ЛЯМИН. Люба, ты очень впечатлительный человек, тебе что-то показалось, и вот ты портишь жизнь и себе, и мужу, и всем вокруг. Не надо так все осложнять.
ЛЮБА (мирно улыбнулась). Что ты, Леша, я нисколько не преувеличиваю, их отношения я знаю досконально. Ему не с кем делиться, так он делится со мной. Я его должна утешать и давать советы, как быть с Валей Чулко. Ведь эта история длится уже больше года, она началась в тот незапамятный день, когда он наконец получил пропуск в плавательный бассейн. Бедняге надо было два раза в неделю вскакивать в шесть утра и ехать на другой конец города. Но он никогда не пропускал. Он говорил, что неудобно подводить инструктора. Вот этот инструктор и оказался Валей Чулко. Я увидела ее уже много позднее. Ничего, тоненькая такая, спеленькая, как фрукт. Фрукт – в смысле овощ. У меня это все запротоколировано в дневнике по числам. Когда мама прочитала дневник, пришлось вызвать неотложку…
ЛЯМИН. Что я должен сделать? Говори.
ЛЮБА. Мне надо ехать с ним. Я должна быть с ним рядом. Тогда, может быть, это пройдет.
ЛЯМИН. Вполне возможно. Я бы на твоем месте поступил именно так.
ЛЮБА. Да, ты прав.
ЛЯМИН. Так что?
ЛЮБА. Что – что? Мне нужен отпуск с завтрашнего дня.
ЛЯМИН. Это невозможно.
ЛЮБА. Мне полагается отпуск за этот год. Я требую только то, что мне положено.
ЛЯМИН. Хоть бы ты сказала пораньше.
ЛЮБА. Я специально отложила отпуск, чтобы ехать с ним одновременно. Я не виновата, что он вдруг взял сейчас.
ЛЯМИН. А я виноват?
ЛЮБА. Виновата Валя Чулко. Но это уж, как говорится, стихия, к ней можно только приноравливаться.
ЛЯМИН. Я только что дал отпуск Егорову. Если бы я знал, я бы дал не ему, а тебе.
ЛЮБА (рассеянно). Ну да, понятно. Тогда, конечно, нельзя…
ЛЯМИН. И вообще как-то странно. Помнишь, мы говорили: вот сейчас как раз бы и взяться, всем вместе. Так, наоборот, все отпрашиваются! Нет, Люба, нет. Надо найти какой-нибудь другой выход.
ЛЮБА (машинально). Я понимаю. Надо искать другой выход. И потом, что я там увижу нового? Как мой муж с Валей Чулко будет плавать наперегонки? (Направилась к двери.)
ЛЯМИН. Если Саня не ушел, пускай зайдет ко мне.
ЛЮБА. Ладно. (Ушла.)
ДЕВУШКА. Алексей Юрьевич!
ЛЯМИН. Вы еще здесь?
ДЕВУШКА. Так как же?
ЛЯМИН. Что там у вас? Давайте.
Девушка подала свою справку, Лямин подписал, поставил печать.
Все? Идите.
ДЕВУШКА. Спасибо. Может быть, мне еще что-нибудь понадобится, я тогда зайду. (Ушла.)
НЮТА. Подписал фальшивую бумажку. Такие вещи рано или поздно обнаруживаются.
ЛЯМИН. Подожди, что с Любой? Тебе ничего не показалось?
Входит Саня. Вытеснив Лямина, уселся на его место.
САНЯ. Что вы сделали с Любой? Ушла, утопая в слезах.
ЛЯМИН (страдая). Ах, как нехорошо. Это я виноват. Но что я могу сделать? Саня, тебе придется взять на себя часть работы Егорова. Я на неделю его отпустил.
САНЯ. Никогда в жизни!
НЮТА. Как ты отвечаешь! Тебе приказывает начальник.
ЛЯМИН. Подожди. Вот ты отказываешься. На каком основании?
САНЯ. Чтобы распутать то, что может напутать Егоров, для этого нужно иметь такой же рабочий стаж, как у него.
ЛЯМИН. Ему остался год до пенсии, я не могу его уволить, у меня нет морального права.
САНЯ. Каждый имеет право на то, на что он считает себя вправе. Один может не прийти домой до утра, другой не имеет права опоздать на час. Леша, тебе нужно отпустить бороду, у тебя неволевое лицо… Слушай, я сейчас иду в одну компанию, хочешь со мной? Есть симпатичные варианты.
Нюта подошла к Сане, отвесила пощечину.
В чем дело? Что такое? В чем дело?
