Михаил Лермонтов - Том 5. Драмы
2-й гробовщик
Вот чего не понимаю!
Не всё ль равно усопшему, в парче
Или в холсте он будет съеден червем?..
1-й гробовщик
Так принято.
2-й гробовщик (обвивая покрывалом тело на носилках, чтобы оно не упало)
Вот брачная постель твоя,
Красавица!
(Молчание.)
Куда была она прекрасна!..
Хоть я привык к таким работам, а теперь
Мне как-то жалко, как-то тяжело
На сердце.
(Подымают носилки с Эмилиею.)
1-й гробовщик
Полно тут болтать! за дело!
Пойдем… вот так! смотри, держать ровнее!
(Уносят тело.)
Сцена II
(Улица в городе близко жилища Алвареца.) (Народ.)
1-й испанец
А! здравствуй! добрый день! ты слышал ли
Печальную историю Фернандо.
2-й испанец
Он в город приведен сегодня, взят
В тюрьму; уж суд над ним окончен;
Костер стоит готов — я видел сам;
У нас не любят очень долго мешкать,
Когда какой-нибудь монах обижен;
Сейчас сожгут, хотя не виноват.
3-й испанец
Однако же Фернандо виноват, зачем
Он бедную Эмилию зарезал;
Жестокосердый!.. нет! пускай горит он.
4-й испанец
Он смерть предпочитал позорной жизни,
И думал сделать ей добро, не зло!..
2-й испанец
Народ валит толпой, чтоб посмотреть,
Как умирает человек.
(Показывая на толпу)
Кто скажет,
Что эти люди сами смертные?
Сара (за сценой)
О, помогите удержать ее!..
(Ноэми входит с растрепанными волосами, а за нею Сара.)
До самого до города она
Всё так бежала… я измучилась!
Ноэми! ах! — она сошла с ума.
Ноэми
Пусти меня! — мой брат! мой брат! мой брат!
Куда ты?.. я тебя люблю, люблю так нежно.
Закон — тиран! — какой уродливый
И гадкий вид! — дай руку мне! — о, нет:
Как? — эти пальцы пахнут смертью!
Отдайте ожерелье мне назад…
Мой брат! мой брат! мой брат!
Я знала, он погибнет, Сара,
Пойдем домой.
(Сара берет ее за руку.)
Нет! так я не хочу!
(Бросается на колена.)
О люди добрые! скажите мне,
Где брат мой?
2-й испанец
Кто она?
Сара
Ах! сжальтесь!
Вы видите, она сошла с ума,
Никто ее не может удержать…
2-й испанец
Когда бы все жиды с ума сошли,
Как эта девушка, нам было б лучше.
Ноэми
Где брат мой?
4-й испанец
Бедная еврейка!
Ноэми (встав)
Вы думали, что я бедна — но мой отец
Стократ богаче вас — и в столько ж лучше.
Вы думали, что долго буду я
Стоять пред вами на коленах — так ошиблись!
Я буду петь, плясать и веселиться!
(Обтирает глаза.)
Прочь! прочь, вы, слезы! — вы лжецы!
Не плакать я хочу, но веселиться.
Прочь слезы — мой отец богат!..
(Стонет.)
Сара
Что говорит она? — всё бредит!
Мы бедные евреи!..
2-й испанец (глядяна Ноэми)
Как жалка!
Ноэми
Где он?
Пылает небо, люди гибнут,
Земля трепещет… там, в огне, в огне,
Мой брат! мой брат! — я не пойду к нему?
Пустите!..
Сара
Что ты делаешь,
Великий боже! образумь ее!
5-й испанец (вбегает)
Всё кончилось! я был в суде, Фернандо
Ведут на казнь, его пытали долго,
Вопросы делали — он всё молчал, ни слова
Они не вырвали у гордого Фернандо —
И скоро мы увидим дым и пламя.
2-й испанец
Пойдемте посмотреть на казнь Фернандо!..
(Некоторые идут.) (Народ толпится через улицу.)
Ноэми
Чья казнь! —
(Упадает на землю.)
Я… слышала, Фернандо.
(Тихо)
Мой брат! что ж? смейтесь! — казнь и смерть!..
Как это больно!
(Группа составляется вокруг нее.)
Сара
Помогите ей!
Воды! — я заклинаю богом, помогите.
(Становится на колени возле.)
Она еще тепла… о демоны, не люди!
Что я могу, бессильная старуха?
О, помогите, помогите ей!
6-й испанец (сухо)
Жидовка умереть одна не может?
Пускай она издохнет!.. И Фернандо,
Как говорят, был сын жида.
Сара
Он сын
По крайней мере человека — ты же камень!
Проклятье на тебя, кто б ни был ты!
(Склоняясь к Ноэми)
Ноэми! ты оставить хочешь нас!
Ужасная судьба отца, и дочь, и сына
В одну минуту потерять!
Ноэми (тихо)
Фернандо!..
(Молодой человек из толпы подходит ближе.)
7-й испанец
Прелестные черты! когда б печаль
И смерть не истощили их
Красы до половины — что за бледность!
(Сара берет ее за руку и вздрагивает.)
Свинцу подобны сделалися губы,[5]
Menschen und Leidenschaften[6]*
Посвящается:
Тобою только вдохновенный,
Я строки грустные писал,
Не знав ни славы, ни похвал,
Не мысля о толпе презренной.
Одной тобою жил поэт,
Скрываючи в груди мятежной
Страданья многих, многих лет,
Свои мечты, твой образ нежный;
На зло враждующей судьбе
Имел он лишь одно в пре<д>мете:
Всю душу посвятить тебе,
И больше никому на свете!..
Его любовь отвергла ты,
Не заплативши за страданье.
Пусть пред тобой сии листы
Листами будут оправданья.
Прочти — он здесь своим пером
Напомнил о мечтах былого.
И если не полюбишь снова,
Ты, может быть, вздохнешь об нем.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Марфа Ивановна Гро́мова — 80 лет.
Николай Михалыч Волин — 45 лет.
Юрий Николаич, сын его — 22 лет.
Василий Михалыч Волин, брат Н<иколая> М<ихалыча> — 48 лет.
Любовь, Элиза } дочери 1) — 17 лет, 2) — 19 лет.
Заруцкий, молодой офицер — 24 лет.
Дарья, горнишная Громовой — 38 лет.
Иван, слуга Юрия.
Василиса, служанка 2-х барышень.
Слуга Волиных.
(Действие происходит в деревне Громовой.)
Действие первое
(Утро.)
(Стоит на столе чайник, самовар и чашки)
Дарья. Что, Иван, сходил ли ты на погреб? Там, говорят, всё замокло от вчерашнего дождя… Да видел ли ты, где Юрий Николаич?
Иван. Ходил, матушка Дарья Григорьевна, — и перетер всё что надобно — а барина-то я не видал — вишь ты — он, верно, пошел к батюшке наверх. — Дело обыкновенное. — Кто не хочет с родным отцом быть — едет же он в чужие края, так что мудреного… А не знаете ли, матушка, скоро мы с барином-то молодым отправимся или нет? Скоро ли вы с ним проститесь?
Дарья. Я слышала, барыня говорила, что через неделю. Для того-то и Николай Михалыч со всей семьей привалил сюда — да знаешь ли, вот тебе Христос — с тех пор, как они приехали сюда, с тех самых пор — (я это так твер<до> знаю, как то, что у меня пять пальцев на руке) — я двух серебряных ложек не досчиталась. Ты не веришь?
