Кнут Гамсун - У врат царства
Элина. Потому что мне хотелось бы знать.
Карено. Нет, полчаса еще не прошло. Разве у тебя что-нибудь варится?
Элина. Варится ли у меня?
Карено. Да; я думаю, ты боишься, чтобы оно не перегорело.
Элина. Да, у меня что-то варится.
Карено. Видишь ли, Элина, если бы только было возможно, я немного переделал бы свою книгу. Изменил бы кое-где. Поверь.
Элина. Но раз это невозможно, то?..
Карено. Я именно об этом теперь думаю.
Элина. Ты уж часто об этом думал.
Карено. Знаешь, чтО мне кажется? Что ты никогда не вернешься, если теперь уедешь.
Элина. Какие странные мысли!
Карено. Ты не вернешься. Я это чувствую.
Элина. Я ведь не за границу еду.
Карено. Ты заметила, я не спросил, когда ты уезжаешь? Я не хочу этого знать. И ты не должна мне говорить. Щади меня, пока возможно.
Элина. Милый Ивар, я тебя совсем не узнаю!
Карено. Прежде я ничего не имел против этого. Я говорил: уезжай на некоторое время. Но с тех пор столько произошло, теперь я не спокоен и не уверен. Но как хочешь.
Элина. Да. Хорошо.
Карено (осматривается). Подсвечники блестят, пыль стерта, все чисто и красиво. Здесь ты сидела, когда работала. Когда я писал, ты была тиха, как мышка. Ты всегда тут сидела. Однажды маленькие ножницы упали на пол, помнишь? Ты покраснела и сказала: «прости». «Прости» — ты сказала. Пусть благословит тебя Бог, моя маленькая девочка — ты сказала мне «прости»! Это было недавно, всего несколько дней.
Элина. Я не понимаю, что с тобой.
Карено. Я тебя мучу, я ухожу… Ты хочешь ехать, Элина?
Элина. Боже мой, довольно об этом говорить. Ведь не навеки я уезжаю. Это неслыханно.
Карено. Со всем остальным я справился бы. Это не так трудно. (Элина делает нетерпеливое движение.) Я иду… Ты стоишь передо мною, и я здесь чувствую твою теплоту. Когда ты выпрямляешься, я вижу, как ты дышишь. Мне кажется, будто я раньше никогда не видел этого — как ты стоишь и дышишь. У тебя такая белая шея. Почему я так мало целовал тебя! Теперь ты этого не хочешь, ты боишься, что я подойду… Ты любишь другого, Элина?
Элина (молчит).
Карено (страстно). Ты ведь не любишь никого другого, да? Ведь я люблю тебя, я хочу поцеловать тебя. (Делает шаг к ней.)
Элина (быстро поднимая утюг). Посмей! (Они смотрят друг на друга.)
Карено. Ну, ударь утюгом, чорт возьми! Чего ты еще ждешь?
Элина. Я жду тебя.
Карено. Прости, Элина. (Отступает.)
Элина (опускает утюг).
Карено. Прости, Элина! (Уходит на веранду.)
Элина (падает без сил на стул. Через минуту встает и зовет). Ингеборг!
Ингеборг (отвечает из кухни, входит).
Элина. Возьми, пожалуйста, утюг… Послушай, Ингеборг, я хочу съездить домой. Пока меня не будет, ты останешься смотреть за домом.
Ингеборг. Вы уезжаете домой?
Элина. Да. Домой, в деревню. Это всего три мили отсюда.
Ингеборг. На несколько дней?
Элина. Не знаю. Конечно, на несколько дней… Когда ты будешь стирать пыль, не забудь также про картину в спальне, изображение Христа.
Ингеборг. Хорошо.
Элина. Да, и также здесь, все вещи. Но не трогай бумаг моего мужа. Лучше пусть они останутся пыльными, чем их перекладывать. И не забудь также ежедневно наливать лампу, чтобы ему не приходилось делать это самому.
Ингеборг. Когда барыня уезжает?
Элина. После обеда. Сейчас. Я только переоденусь. (Берет красную юбку и идет в спальню.) Кажется, все. Все, что надо, можешь купить внизу в лавке. Бери с собой книжку. (Уходит в спальню; И н г е б о р г в кухню.)
Карено (входит возбужденный, страдающий, тревожно осматривается, отворяет дверь в кухню). Барыня здесь? (Получив ответ.) В спальне? (Подходит к двери, тихо стучит: получив отрицательный ответ.) Нет, я вовсе не хочу войти. Я решил: я пойду к издателю. (Ищет свою шляпу, дверь приотворяется.)
Голос Элины. Я не слышала, что ты сказал.
Карено. Я говорю, что пойду к издателю. Кое-что в моей книге я могу переделать. Я обдумал это. Глава о либерализме задела профессора Гюллинга; я ее вычеркиваю. Это не важно. Два-три излишне резкие мнения я тоже могу вычеркнуть. Все-таки это будет большая книга, даже если я вычеркну. (Грубо.) Повторяю, я ее переделаю.
Голос Элины. Ты это сделаешь?
Карено. Я вернусь с авансом. У меня в руках будут развеваться кредитные бумажки.
Голос Элины. Как хочешь. (Дверь закрывается.)
Карено (опять стучит). Так ты мною довольна? ЧтС ты там делаешь? (Прислушивается.) Я ухожу. (Берет свою рукопись и быстро уходит через заднюю дверь. Вслед затем слышен громкий стук садовой калитки.)
Тихо входит Б о н д е с е н, осматривается, стучит в дверь. Э л и н а быстро появляется из спальни в красном платье; лиф еще не застегнут; вскрикнув, скрывается.
Голос Элины. Одну минуту.
Бондесен. Вы показались, как видение.
Голос Элины. Я сейчас выйду. Сейчас.
Бондесен. Но в красном платье! (Садится.)
Элина (входит, останавливается у двери, радостно смотрит на него).
Бондесен (вскакивает). А! (Подходит к ней; восторженно.) Боже мой!
Элина (улыбаясь). Я в красном платье: вам нравится? (Протягивает ему руки.) Пожалуйста, садитесь. Так мы едем? Как я вам благодарна!
Бондесен. Карета ждет внизу на улице.
Элина. Ходите смелее. Ничего. И говорите громко, как угодно. (Они садятся.)
Бондесен. Куда ушел ваш муж? Я его встретил; я почти столкнулся с ним.
Элина. Мой муж в городе. Вы чуть не столкнулись с ним?
Бондесен. Почти у самой калитки. Я посторонился.
Элина. Я столько пережила за эти полчаса. Какая пытка! Я вам расскажу в карете. Наконец я свободна!
Бондесен (заметив сокола). Вот как! Птица все-таки попала на свое место.
Элина. Да. Об этом я тоже расскажу вам в карете. Да, теперь все становится на свое место, но слишком поздно. Теперь я хочу уехать; я это ему сказала, он знает… Я все время боялась, что вы придете слишком рано. Или совсем не придете.
Бондесен (в восхищении). Большой ребенок! Ну, одевайтесь.
Элина. Вы очень хотите?
Бондесен. Вам нужен ответ? (Берет ее за руку.)
Элина. Как я рада, что вы хотите!
Бондесен. Почему?
Элина. Значит, не я одна. К сожалению, на мне все сразу видно. Он говорит, что я сияю и у меня новое выражение глаз; вы тоже находите?
Бондесен. Да, вы вся сияете.
Элина. Правда?.. Да, я хочу это сделать теперь, потому что Бог знает, смогу ли я сделать это после. Едем. Я молодая девушка, а вы…
Бондесен. А я что?
Элина (улыбается). «Весна проносится над землей…» — Знаете это? Я люблю вас каждым уголком моего сердца. Посмотрите на меня.
Бондесен (хочет ее привлечь к себе).
Элина. Нет, нет. Садитесь… Недавно здесь был Йервен; он так несчастен; он умолял помочь ему в чем-то. Но Ивар ему отказал.
Бондесен. Йервен опять был?
Элина. Да. Но суть в том, что Ивар был неумолим. Как я теперь… Карета закрытая?
Бондесен. Да.
Элина. Может быть, лучше открытую?
Бондесен. Одевайтесь, милая.
Элина (встает). Вы сказали: милая. (Откидывает его голову назад и смотрит.) Теперь я стою совсем близко от вас. (Внезапно.) А! (Обнимает его, крепко целует и быстро отбегает.)
Бондесен (вскакивает).
Элина. Нет, нет; сидите. Я сейчас пойду и оденусь. Но у меня еще есть маленькое дело. (Уходит в спальню и приносит оттуда, пряча под рукой, жилет Карено. Останавливается в дверях.) Может быть, вы на минуту пойдете на веранду? Обсмотрите сад; вы можете чувствовать себя вполне свободно.
Бондесен. Вы хотите остаться одна?
Элина. Да.
Бондесен. Я ухожу неохотно; но… (Уходит на веранду.)
Э л и н а начинает быстро пришивать пуговицы к жилету. Б о н д е с е н опять входит.
Элина (прячет жилет). Нет, я еще не кончила.
Бондесен. Мне нельзя войти? Я не могу больше быть без вас.
Элина. Я должна пришить две пуговицы к этому жилету, вот и все. Я не хотела вас обидеть; это жилет Ивара.
Бондесен. Вы теперь можете думать о таких пустяках?
Элина. Я обещала. Я не хочу, чтобы он терпел из-за меня. Потому что теперь мне хорошо. Но все-таки я думаю только о вас.
