Кнут Гамсун - У врат царства
Элина. Разве я так долго не возвращалась?
Карено. Конечно, нет. Пойми меня хорошо. Я был за тебя рад. Да. Я совсем не хочу знать, чтС ты там делала, поверь мне. Ты вернулась такая сияющая. Господи, какая ты была свежая, когда сняла вуаль
Элина. Ты находишь?
Карено. А я здесь ходил по комнате и думал, что если ты и придешь через полчаса или через час, или даже через два, три часа, — ты все равно не вернешься ко мне. Не ко мне… Об этом я думал.
Элина (встает). Я вспомнила, что надо налить твою лампу. (Берет лампу и уходит в кухню.)
К а р е н о бродит по комнате. Входит И н г е б о г с налитою лампой.
Карено. Это ты принесла лампу, Ингеборг?
Ингеборг. Да, мне барыня велела.
Карено. Спасибо. А барыня в кухне?
Ингеборг. Да.
Карено. Скажи, Ингеборг, ты не знаешь, сколько ст?ят вышитые носовые платки?
Ингеборг. Нет.
Карено. Сколько, например, могут стоить две-три штуки?
Ингеборг. Я не знаю. Вышитые носовые платки?
Карено. Да. Знаешь, на них вышито… Ну, все равно… Пожалуйста, вычисти мой черный костюм — знаешь, тот черный, только хорошенько. Я хочу его надеть.
Ингеборг. Да. Сейчас?
Карено. Да, пожалуйста, сейчас… Послушай, Ингеборг, по-твоему, он был так нарядно одет — этот Бондесен, который третьего дня был здесь вечером?
Ингеборг. Какой Бондесен? Господин, который там сидел (указывает), когда я принесла кофе?
Карено. Да.
Ингеборг. Нет; разве он был так наряден?
Карено. Не правда ли? В нем не было ничего поразительного.
Ингеборг. Нет, я и не говорю.
Карено. Конечно, нет. Мне просто пришло в голову. Так вот, будь добра, почисти тот костюм. Мне нужно.
И н г е б о р г уходит в спальню, возвращается с черным мужским костюмом и щеткой, и уходит на веранду. Э л и н а входит с тряпкой и начинает вытирать пыль.
Карено. Ты ждешь гостей?
Элина. Я — гостей? Нет.
Карено. Я все время смотрю на тебя, Элина. Мне кажется, я никогда не видел тебя такой молодой. Ты сегодня совсем девушка.
Элина. Сегодня я такая же, как и всегда.
Карено. Нет. Сегодня ты сияешь, у тебя другие глаза. Ты опять уходишь?
Элина. Да.
Карено. Ты бежишь из комнаты, если я там. Оставайся. Я могу уйти.
Элина. У меня работа на кухне. (Уходит.)
И н г е б о р г входит с платьем и уносит его в спальню.
Карено. Спасибо, Ингеборг. (Уходит в спальню и запирается на ключ.)
Элина (заглядывая). Где барин?
Ингеборг (указывая на спальню). Там.
Элина. чтО он делает?
Ингеборг. Переодевается. Он надевает черный костюм. Я вычистила. (Уходит.)
Э л и н а с удивленным видом садится и принимается за свою работу. В заднюю дверь осторожно стучат. Входит Б о н д е с е н.
Элина (испуганно поднимаясь). Боже мой, это вы?
Бондесен. Дорого утра. Спасибо за вчерашний вечер.
Элина. Вы только что пришли? Я не слышала стука калитки.
Бондесен. Я изучил эту садовую калитку. Ее можно открыть без шума.
Элина. Ради Бога, вы должны сейчас же уйти.
Бондесен. Нет, не сейчас. Правда?
Элина (указывает на спальню).
Бондесен (невольно отступая). А!
Элина (тихо, страстно). Нет, не уходите! Не уходите! Да, идите, но возвращайтесь. Приходите немного позднее, я, может быть, дубу одна. Пройдитесь по улице. Но сегодня вечером я не могу уйти.
Бондесен. Вы должны. Вы вчера обещали. Я с тех пор ни о чем другом не думаю.
Элина. Я тоже ни о чем другом не думала. Ни о чем другом. Вы находите дурным, что я это говорю? Я не понимаю себя. (Подносит руку ко лбу.) Это вы виноваты. (Взглядывает на него и улыбается.)
Бондесен. Разве вчера вы слишком долго отсутствовали?
Элина. Нет; мы об этом не говорили. Я ничего не сказала. Я не вхожу в объяснения. После я попрошу у него прощения, а теперь я о нем не думаю… Помните, когда вы вечером были здесь в первый раз?
Бондесен. Да, третьего дня вечером?
Элина. Вы сидели вот здесь. Вы не были ширмами, как говорите. Может быть, вначале, но не все время. Один раз вы сказали что-то, чтС меня взволновало.
Бондесен. чтО я сказал?
Элина. Я не помню. Может быть, это был только ваш голос. Я не помню слов, но они взволновали меня. Тогда я отошла от вас.
Бондесен (обнимает ее).
Элина (мягко освобождается). Нет, нет, — не делайте этого. У меня и без того достаточно грехов. Вы будете хороши ко мне?
Бондесен. Я вам обещаю.
Элина. Потому что иначе я не хочу вас больше видеть. Сегодня вечером я все-таки выйду; мы сделаем длинную прогулку, далеко за город. Окажите мне большую услугу: проводите меня до дому. Это три мили отсюда.
Бондесен. Да, с удовольствием. Мы поедем.
Элина. Да, спасибо, поедем. Я хочу отправиться домой и там устроиться некоторое время. Ивар ничего не имеет против; он об этом часто говорил. Теперь я так и сделаю. (Осматривается.) Здесь смерть. Даже не слышно тиканья часов, ни малейшего звука; мертвая тишина и бумага. Сегодня я услышала на улице шум экипажа; я выбежала и смотрела ему вслед, пока он не исчез. Потом я вернулась сюда, ко всему этому. Ах! (Скрестив руки на груди, прижимает их, откидываясь назад.)
Бондесен (увлеченный). Большая красивая девочка.
Элина. Может быть, нехорошо то, что я сделала.
Бондесен. Нет, прекрасно.
Элина. Я чувствую жизнь в себе.
Бондесен. Могу я сказать вам?..
Элина. Нет. Теперь вы должны уйти. Но я буду говорить с вами, когда вы вернетесь немного погодя. Мы поедем с вами. Я ему все расскажу и скажу, что еду домой. Вы находите меня ужасной?
Бондесен. Вы?
Элина. За все то, что я делаю.
Бондесен. Я молюсь на вас.
Элина. Этого вы не должны. Я только проснулась. Я опять проснулась, понимаете? Когда я вчера вышла к вам, и вы взяли меня за руку, во мне снова проснулась жизнь. Когда-нибудь я расскажу об этом Ивару, Господи, и на коленях буду просить у него прощения. Теперь я не могу.
Бондесен. Нет! (Напряженно прислушиваясь, указывает на спальню.)
Элина (закидывает голову назад и улыбается). Вы боитесь? Нет! Этого не надо. Я не думаю, что есть опасность. Но уходите теперь. И не думайте обо мне дурно. Знаете, Бондесен, у вас зеленые глаза. Если бы я могла быть уверенной, что вы будете со мной милым и хорошим!
Бондесен. Я это обещаю.
Элина (смотри на него и улыбается). У вас так дрожат губы, — я заметила. А теперь идите. (Ведет его к двери.)
Бондесен. Значит, через полчасика? (Хочет ее обнять.)
Элина (отстраняясь). Да, через полчаса. (Запирает за ним дверь.)
Э л и н а в сильном возбуждении делает несколько шагов, берет себя за голову, улыбается, взволнованно дыша, садится за роботу. Входит К а р е н о в черном костюме; он кажется другим, похорошевшим. Элина смотрит на него.
Карено (извиняясь). Мне вздумалось… Сегодня такая хорошая погода. И ты права, за последнее время я, действительно, не обращал на себя внимания. (Смущенно улыбаясь.) Теперь я опять похож на юношу.
Элина. Мне кажется, ты даже вырос.
Карено. Ты находишь? Я вырос?
Элина (не отвечает).
Карено (стараясь поддержать разговор). Это, вероятно, от сюртука. Или, ты думаешь, от брюк?
Элина (несколько нетерпеливо). Не знаю, Ивар.
Карено. Ты все еще со своими мыслями? (Улыбается.) Если бы твой бол был прозрачен и я мог бы видеть твои мысли, то, вероятно, узнал бы замечательные вещи.
Элина (не отвечает).
Карено (осторожно приближаясь). Что ты шьешь, Элина?
Элина (не отвечает).
Карено. Это очень красиво. Конечно, не для меня.
Элина (устало). Это мое старое платье.
Карено. Я только что заметил, что на моем жилете не хватает двух пуговиц. На другом жилете. Не понимаю, как это случилось.
Элина. Я их пришью.
Карено. Я буду тебе очень благодарен, если ты это сделаешь… Тебе идет, когда ты шьешь, Элина. У тебя теперь такой скромный вид. И какая красивая рука!
Элина (нервно отодвигается).
Карено. Боже сохрани, я тебе ничего не делаю. Я даже не трогаю тебя.
Слышен стук садовой калитки.
