Хэ Цзин-чжи - Седая девушка
Явление пятое. В ту же ночь; в кабинете Хуан Ши-жэня.
Картина восьмая: На другой день утром; в кабинете помещика.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕКартина девятая: Семь месяцев спустя; в комнате матери Хуана.
Картина десятая: В тот же вечер. Явление первое. У задних ворот дома помещика.
Явление второе. У склона горы на берегу реки.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕКартина одиннадцатая: Два года спустя, вскоре после начала войны против японских захватчиков; в горах на берегу реки.
Картина двенадцатая: На другой день; под большим деревом, на окраине деревни.
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕКартина тринадцатая: Год спустя; под большим деревом на окраине деревни.
Картина четырнадцатая: В тот же вечер. Явление первое. В кумирне.
Явление второе. На горной тропе.
Явление третье. В горной пещере.
Картина пятнадцатая: На другой день утром; у ворот дома Хуан Ши-жэня.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Время действия: зима 1935 года.
Место действия: один из уездов провинции Хэбэй. Деревня Янгэ, расположенная на равнине, окруженной горами.
Картина первая
Часть сцены представляет комнату, где живет старый крестьянин-бедняк Ян Бай-лао с дочерью Си-эр; другая часть — улицу. Канун Нового года. Идет снег. К дому подходит запорошенная снегом Си-эр. Она несет в руках мешочек с мукой для новогодних пельменей.
Си-эр (поет).
Северный ветер воет, снег по земле метет,
В вихре цветов снежных приходит к нам Новый год
Отец мой ушел из дома, чтоб не попасть в беду.
Как-то с ним проживем мы в новом, грядущем году?
Толкает дверь и входит в комнату. Убранство комнаты простое и бедное, из кирпичей сложен очаг. У очага висит лубочная картинка «Бог очага», по сторонам — дрова и кастрюльки. На очаге стоит керосиновая лампа.
Си-эр. Сегодня последний день старого года. Сейчас все пекут новогодние пампушки, стряпают пельмени, жгут ароматные свечки, наклеивают на дверях картинки с изображением бога очага. А отец вот уже семь дней как ушел из дома и все еще не вернулся. И в доме ничего нет к Новому году. (Пауза.) В семье нас всего двое: мой отец да я. Мама умерла, когда мне только три года было. Отец работает на шести му[3] земли помещика Хуан Ши-жэня. Он сажает рис, а я иду следом под ветром, под дождем и помогаю ему. Год за годом накапливается долг хозяину за аренду земли. Каждый раз накануне Нового года отцу приходится уходить из дома, скрываться от управляющего… До чего же темно! А отец все не возвращается. (Пауза.) Тетушка Ван дала мне немного кукурузной муки. Я подмешаю бобовых жмыхов и сделаю пампушки. Накормлю отца, когда он вернется. (Замешивает тесто.)
Ветер распахивает дверь. Си-эр подходит к порогу, смотрит на улицу. Никого нет.
Си-эр. Это только ветер… (Пауза.) Отец ушел с лотками доуфу[4] на коромысле. Если продаст доуфу, купит два цзиня[5] муки; тогда мы настряпаем еще пельменей. (Поет.)
Жду я отца, за него я боюсь,
Буду я рада, когда дождусь.
Если он белой муки принесет,
Радостно встретим мы Новый год!
На улице появляется Ян Бай-лао, весь в снегу; несет коромысла с лотками для продажи доуфу. Он накрылся тряпкой, которой обычно покрывают доуфу. Идет, шатаясь от усталости.
Ян Бай-лао (поет).
От снега бело на десятки ли[6].
Помещичьи слуги меня не нашли.
Холодный, голодный стоит мой дом.
Ну, ладно, как-нибудь проживем!
(Боязливо оглядываясь по сторонам, стучится в дверь.) Си-эр! Открой!
Си-эр (радостно открывая дверь). Здравствуй, папа! Ты вернулся?
Ян Бай-лао (испуганно останавливает ее).
Си-эр (стряхивая с Ян Бай-лао снег). Какая метель! Посмотри, папа, ты весь в снегу.
Ян Бай-лао. Си-эр! Пока меня не было, от помещика не приходили за долгом?
Си-эр. Один раз, двадцать пятого, приходил Му Жэнь-чжи.
Ян Бай-лао (удивленно). Что? Один раз? (Тревожно.) Что же он сказал?
Си-эр. Ничего не сказал… Увидел, что тебя нет дома, и ушел.
Ян Бай-лао. А потом он еще приходил?
Си-эр. Нет, больше не приходил.
Ян Бай-лао. Ты не шутишь?
Си-эр. Правда, папа!
Ян Бай-лао (все еще не веря). Так ли это, девочка?
Си-эр. Разве я буду тебя обманывать, папа?
Слышно, как воет ветер.
Ян Бай-лао (успокоившись, закуривает трубку). Ну вот и ладно. Опять удалось ускользнуть от уплаты долгов[7].
Си-эр (радостно). Вот и хорошо, папа!
Ян Бай-лао. Подбрось-ка дров, я погреюсь немного. (Осмотрелся по сторонам, увидел хворост.) Как ты в такой холод собирала хворост?
Си-эр. Я ходила в горы с братцем Да-чунем. (Подкладывает дров в очаг.) Ты, наверное, голоден, папа?
Ян Бай-лао (греется у огня). Да, я проголодался. Ох, как я голоден!
Си-эр. Я замесила тесто, сейчас испеку пампушки.
Ян Бай-лао. Погоди, Си-эр! Посмотри-ка, что я принес! (Вытаскивает из-за пазухи кулек.)
Си-эр (берет у него кулек, радостно). Что это, папа?
Ян Бай-лао. Целых два цзиня муки! А вот и еще кое-что!
Ян Бай-лао вытаскивает из-за пазухи маленький бумажный сверток. Медленно разворачивает несколько оберток и наконец достает красный шелковый шнурок для косы. Поет:
Люди дарят цветы дочерям,
Но где мне на это денег найти?
Купил я только два чи[8] шнурка,
Чтоб ты его в косу могла вплести.
Си-эр опускается на колени. Ян Бай-лао завязывает ей косу шнурком.
Си-эр (поет).
Люди дарят цветы дочерям,
Но денег на это отец не нашел.
Он смог только красный шнурок купить,
Шнурком этим косу мою заплел. (Встает.)
Ян Бай-лао (смеется). Ну-ка, повернись, дай погляжу! (Си-эр поворачивается.) Хорошо! Вот теперь позовем братца Да-чуня и тетушку Ван. Пусть придут и полюбуются.
Си-эр смущается и кокетливо отворачивается. К дому подходит соседка, тетушка Ван.
Тетушка Ван. Сегодня Да-чунь на базаре купил два цзиня муки. Сейчас узнаю, вернулся ли дядя Ян Бай-лао. Если вернулся, позову их обоих, отца и дочку, на пельмени. (Смотрит на дом.) О! Дядя Ян Бай-лао наверняка вернулся! Смотрите-ка, на дверях — бог очага. (Стучит в дверь.) Си-эр! Открой!
Си-эр. Кто там?
Тетушка Ван. Твоя тетушка!
Си-эр открывает дверь. Тетушка Ван входит в дом.
Си-эр. Тетя, отец вернулся!
Тетушка Ван. Когда же ты вернулся, дядя Ян?
Ян Бай-лао. Да только что… Едва успел трубку выкурить.
Си-эр. Тетя! Отец купил два цзиня муки. Я хотела позвать вас делать пельмени, а вы и сами пришли. (Показывает заплетенную косу.) Посмотрите, посмотрите!
Тетушка Ван. Ах, ты, моя милая! Твой братец Да-чунь тоже купил два цзиня муки да еще рис обменял на кусок мяса. Вот я и пришла звать тебя с отцом на пельмени.
Си-эр. Тетя! Давайте стряпать пельмени у нас.
Тетушка Ван. Нет, пойдемте ко мне.
Си-эр. Нет, лучше здесь. Ладно, тетя?
Ян Бай-лао. Стряпайте здесь.
Тетушка Ван. Ну, ладно, пусть будет по-вашему. Какие вы оба упрямые. (Тихо говорит Ян Бай-лао.) Посмотри-ка, дядя Ян, вот и еще год прошел. Си-эр и Да-чунь стали старше еще на год. Скоро пора их женить. Я все жду, когда ты скажешь свое слово.
Ян Бай-лао (боится, как бы его не услышала Си-эр, но в то же время как будто хочет, чтобы она услышала). Ты не торопись. Подожди, наступит хороший год, тогда и поженим наших детей.
Си-эр (делая вид, что ничего не замечает, вступает в разговор). Не пора ли месить тесто, тетя?
Ян Бай-лао (улыбаясь). Давно пора…
