Фансуаза Дорэн - Самая-самая
Роксана. Я только переоденусь. Одна минута. (Выходит.)
Матье (беря куклу). Не торопись, Юлиус со мной побудет. (К кукле.) Дружок, помоги мне, пожалуйста.
Кукла хлопает себя ручкой по сердцу.
Да, верно, я сам знаю, великий человек сказал: «Гений – в сердце». Но для меня это слишком. Я столько не прошу.
Кукла хлопает Матье по лбу.
Да, это уже ближе к делу: «Талант – в голове». (Ударяет себя кулаком по голове.) Только сейчас там звучит пустота. Ее надо заполнить; всего-то надо – женщину и мужчину. Да и женщина… (бросает взгляд в сторону комнаты Роксаны) вроде бы есть… но мужчина!..
Звонок в дверь. Матье удивлен. Он открывает и оказывается лицом к лицу с красивым, элегантным молодым человеком – Дэвидом, держащим в руке чемодан.
Дэвид. Простите, здесь живет мадам Обертэн?
Матье. Да.
Дэвид. А вы – Матье Метайе?
Матье. Да.
Дэвид. Я – Дэвид Грэг.
Матье. Грэг?
Дэвид. Да, сын того самого. Мы однажды виделись, в поместье моего отца, в Швейцарии, на озере Тюн.
Матье. Ах да! Правда!.. Проходите же, прошу вас. Озеро Тюн… Как давно это было…
Дэвид. Четырнадцать лет назад.
Матье. Ну, естественно, я вас не узнал. Вы тогда были маленьким мальчиком.
Дэвид. На вид – да, но, по существу, мне уже было под сорок.
Матье. А сейчас?
Дэвид. Быстрыми темпами приближаюсь к восьмидесяти.
Матье. Значит, у вас ранний старческий маразм?
Дэвид. Деньги никогда не были омолаживающим эликсиром… по крайней мере для морали.
Матье. О вашем отце этого нельзя было сказать. У него был очень молодой характер, а тем не менее его богатство…
Дэвид. Он! Он… с ним не родился. Он добился его в трудной борьбе, и очень не скоро. Власть денег для первого поколения – хмель и стимул; для второго – похмелье и тяжелый сон… У вас кофе нет?
Матье. Кофе?
Дэвид. Да, хотя бы растворимого. А то я никак не проснусь.
Матье. Не проснетесь? Растворимого? Может быть, здесь найдется. (Направляется к кухонной части комнаты.)
Дэвид. Вы по-прежнему живете внизу?
Матье (останавливается, удивленно). Откуда вы знаете?
Дэвид. От отца: он мне часто говорил о вас… и о мадам Обертэн, конечно.
Матье (из кухни). Меня это не удивляет: я знаю, что он ее очень любил… Впрочем, она его тоже.
Дэвид. Он был ее лучшим заказчиком.
Матье (за кухонным столом). Это верно, мистер Грэг. Но дело не в этом.
Дэвид. Все-таки это не способствует ухудшению отношений.
Матье. К ней с такой меркой нельзя подходить!
Дэвид. В точности эти слова и он сказал мне… еще вчера утром.
Матье. Он в Париже?
Дэвид. Нет, в Аргентине. Я его навещал на ранчо, где он поселился после того, как удалился от дел.
Матье (занятый приготовлением кофе). А! Я не знал. Вот почему о нем последнее время не было слышно.
Дэвид. Да! Уже год, как он забавляется игрой в ковбоя, а я подыхаю от скуки, управляя его империей…
Матье (суетясь на кухне)…которая в один прекрасный день станет вашей.
Дэвид. Которая уже моя – с нового года.
Матье. Неплохой подарок вы нашли под елкой.
Дэвид. И все-таки ребенок – он, а я – старик! (Зевает.)
Матье (выходя из кухни с сервированным подносом). Наверно, вам хочется спать из-за разницы во времени.
Дэвид. Нет. Из-за змей!
Матье. Каких змей?
Дэвид. Тех, которые мне всю ночь снились, щекотали своими раздвоенными язычками мои руки и ноги.
Матье. Ой! Замолчите! У меня болезненное отвращение к этим тварям!
Дэвид. У меня тоже. Подумать только, находятся люди, которые их дрессируют, змеи сладострастно обвиваются вокруг них…
Матье (прерывает). Какой ужас! Дорого мне надо было бы заплатить, чтобы я согласился взять змею в руки!
Дэвид (неожиданно деловым тоном). Сколько?
Матье. Простите, не понимаю?
Дэвид (очень спокойно). Вы только что сказали мне, что вам дорого надо было бы заплатить, чтобы вы взяли змею в руки. Так вот, я спрашиваю: сколько?
Матье. Да! Я сказал просто так… чтобы выразить мое отвращение…
Дэвид. Да, я прекрасно понял и повторяю вопрос: сколько за ваше отвращение?
Матье. Ну в конце концов, это глупо, здесь змей нет.
Дэвид. Я знаю, как их доставать. Они мне иногда требуются.
Матье. Зачем?
Дэвид. Для забав с друзьями, как, например, сейчас с вами. С друзьями, которые не выносят одного вида змеи и которым я плачу за то, чтобы змея вокруг них обвилась.
Матье. И сколько платите?
Дэвид. В зависимости от того, что за человек! Вы сами должны назначить – сколько!
В этот напряженный момент входит Роксана, свежая, радостная.
Роксана. Вот, я готова. Надеюсь… (Замечает Грэга.) О! Простите, я не знала…
Матье (указывая на Дэвида). Мистер Дэвид Грэг. Сын Анри…
Роксана (улыбаясь). Очень рада.
Дэвид. Я тоже. Мой отец сохранил о вас наилучшие воспоминания и шлет вам свой самый сердечный привет.
Роксана. Ваш отец хотя и американец, но в душе – галантный французский рыцарь; однако эти милые слова, наверно, не единственная цель вашего визита…
Дэвид. То есть… конечно, нет! Я принес вам несколько книг.
Роксана. Прекрасно! Это его книги или?…
Дэвид. Нет, книги друзей, которые высоко оценили вашу работу в библиотеке отца. В моей… с некоторых пор.
Роксана. Как это любезно с вашей стороны. Могу я взглянуть?
Дэвид. Книги в этом чемодане. (Приносит его и открывает.) Первые издания и, кажется, большой ценности.
Роксана (смотря в чемодан). Да, вижу: Мальро, Колет, Пруст…
Матье (берет в руки одну книгу). А какое посвящение! Редчайший экземпляр!
Дэвид. Такие книги заслуживают дорогих переплетов. Разумеется, заказчики полностью полагаются на ваш вкус.
Роксана. Постараюсь оправдать ваше доверие и доверие ваших друзей.
Дэвид. Я записал фамилии и телефоны на отдельных листках и вложил в каждую книгу. Посмотрите…
Роксана (вынимая листок). О! Это родственники тех…
Дэвид. Это они сами.
Роксана (оценивая). А!
Дэвид. Чемодан вам оставить?
Роксана. Нет, не нужно. Сейчас переложу книги в сейф. (Закрывает чемодан).
Матье (беря чемодан). Дай, это тяжело, я отнесу. (Идет в рабочую часть комнаты; там его не видно.)
Дэвид. А вы страхуете книги ваших клиентов?
Роксана. Нет, это очень хлопотно, у меня нет времени. Каждый раз, когда я получаю книги или возвращаю, надо сообщать в агентство.
Дэвид. Вы много работаете?
Роксана. К счастью, да.
Дэвид. И по воскресеньям?
Роксана. Очень часто, но не сегодня. Сегодня мой день посвящен Матье.
Дэвид. Жаль! Я бы с удовольствием свозил вас в Монтлери.
Роксана. Что там делать, в Монтлери?
Дэвид. У меня днем там тренировка.
Роксана. Автомобильные гонки?
Дэвид. Да.
Роксана. Ненавижу.
Дэвид. Не может быть! Вы не любите скорость?
Роксана. Умираю со страха, когда больше шестидесяти.
Дэвид. Но не со мной! У меня сейчас потрясающий мотор – на спидометре двести пятьдесят, а как будто стоишь на месте.
Роксана. Дорого бы мне надо было заплатить, чтобы я с вами села!
Дэвид. Сколько?
Роксана. Не поняла?
Дэвид. Сколько вам нужно заплатить, чтобы вы сели в мою колымагу?
Роксана. Я не сяду в нее за все золото мира.
Дэвид. Уверяю вас, сядете. Сколько?
Матье (возвращаясь из рабочего угла). Мистер Грэг, у вас это идея фикс?
Дэвид. Кстати, вы ведь мне тоже не ответили – сколько?
Роксана. Вы его тоже спрашивали?
Дэвид. Спрашивал насчет того, чтобы взять змею в руки.
Матье (Роксане). А тебя?
Роксана. Насчет того, чтобы сесть в гоночный автомобиль, который делает двести пятьдесят километров в час.
Дэвид. Видите ли, я специально расспросил отца о ваших маленьких слабостях.
Матье. И вы пришли сюда с намерением их оценить в денежном измерении?
Дэвид. Да, у меня кончились партнеры.
Роксана. Какие партнеры?
Дэвид. Партнеры по моей любимой игре.
Матье. Ах, так это вы не в первый раз…
Дэвид. О нет, в первый раз это произошло пять или шесть лет тому назад. Я встретил на пляже девушку самых строгих правил…
Роксана. Она, наверно, заблудилась…
Дэвид. Во всяком случае, не туда попала. Она возмущалась видом полуголых красоток и в конце сказала: «Дорого мне надо было бы заплатить, чтобы я разделась на людях!» Машинально я спросил: «Сколько?» После долгих препирательств она произнесла наконец цифру – астрономическую для нее, скромной студенточки, – и пари было заключено.
Роксана. Ну и что она?
Дэвид. Прилагала все усилия… в течение трех часов на пляже в Памплоне. В конце концов она сохранила свои бикини, а я – свои деньги, но, наблюдая издали за ее колебаниями, усилиями, гневом, я получил полное наслаждение!
