Лев Толстой - От ней все качества
Акулина. И насчет земли, значит?
Прохожий. А то как же. Тоже и в аграмарном вопросе.
Акулина. Дал бы господь, царица небесная. Уж больно теснота одолела. Ну, а как же теперь?
Прохожий. Теперь как? теперь я до Москвы. Приду к эксплотатору. Что ж делать, покорюсь, скажу: в какую хошь работу, только возьми.
Акулина. Что ж, пейте еще.
Прохожий. Благодарю – мерси, значит.
Слышен в сенях шум и говор.
Акулина. Вот и Михайла, как раз к чаю.
Марфа (встает). Ох, горе мое. С Игнатом. Пьян, значит.
Вваливаются Михайла и Игнат, оба пьяные.
Игнат. Здорово живете? (Молится на образ.) А вот мы, едрена палка, как раз к самовару поспели. Мы к обедни, ан отпели, мы к обеду, ан отъели, мы в кабак, ан только так. Ха, ха, ха. Вы нам чайку, а мы вам винца. Так, что ль? (Хохочет.)
Михайла. Этот щеголь-то отколе? (Вынимает из-за пазухи бутылку, ставит на стол.) Давай чашки.
Акулина. Что ж, хорошо съездил?
Игнат. Уж чего, едрена палка, лучше, и попили, и погуляли, и домой привезли.
Михайла (наливает чашки и подвигает матери, а потом и прохожему). Пей и ты.
Прохожий (берет чашку). Приношу чувствительную благодарность. Будьте здоровы. (Выпивает.)
Игнат. Молодчина, как хлобыснул, должно ученый, едрена палка. С голодухи-то, я чай, по жилкам пошла. (Наливает еще.)
Прохожий (пьет, к Михайле и Игнату). Желаю успеха во всех предприятиях.
Акулина (Михайле). Что ж, за дорого продал?
Игнат. Дорого ли не дорого. Все пропили, едрена палка. Правда, Михайла?
Михайла. А то как же. Что ж на них смотреть. В кои-то веки и погулять можно.
Марфа. Что куражишься-то. Хорошего мало. Дома есть нечего, а ты вон что...
Михайла. Марфа! (Угрожающе.)
Марфа. Что Марфа? Знаю, что Марфа. Ах, не смотрели бы мои глаза, бессовестный.
Михайла. Марфа, смотри!
Марфа. Нечего смотреть, и смотреть не хочу.
Михайла. Разливай вино, подноси гостям.
Марфа. Тьфу, пес лупоглазый, и говорить с тобой не хочу.
Михайла. Не хочешь? Ах ты, шкура собачья. Ты что сказала?
Марфа (качает люльку. Дети испуганные подходят к ней). Что сказала? Сказала, не хочу и говорить с тобой, вот и все.
Михайла. Аль забыла? (Вскакивает из-за стола и бьет ее по голове, сбивает платок.) Раз.
Марфа. O-о-o-o! (Бежит в слезах к двери.)
Михайла. Не уйдешь, стерва ты этакая... (Бросается к ней.)
Прохожий (вскакивает от стола и хватает Михаилу за руку). Не имеешь никакого полного права.
Mихайла (останавливается, с удивлением смотрит на прохожего). Али давно не бит?
Прохожий. Не имеешь полного права женский пол подвергать оскорблениям.
Михайла. Ах ты, сукин сын. А это видал? (Показывает кулак.)
Прохожий. Не дозволю над женским полом эксплытацию производить.
Михайла. Я тебе такую остолбацию задам, что кверху тормашками...
Прохожий. На, бей. Что ж не бьешь? Бей. (Выставляет лицо.)
Михайла (пожимает плечами и разводит руками). Ну, а как я двину?
Прохожий. Я говорю, бей.
Михайла. Ну и чудак же, посмотрю на тебя. (Опускает руки и качает головой.)
Игнат (к прохожему). Зараз видно, что дюже до баб охоч, едрена палка.
Прохожий. Я за права стою.
Михайла (к Марфе, идет к столу, тяжело дыша). Ну, Марфа, здоровую свечу за него поставь. Кабы не он, избил бы тебя вдребезги.
Марфа. Чего же и приждать от тебя: бейся всю жисть, и пеки, и вари, а как что...
Михайла. Ну буде, буде. (Подносит прохожему вино.) Пей. (К жене.) А ты что слюни-то распустила. Уж и пошутить нельзя. На деньги, прибери: две трешницы да вот два двугривенных.
Акулина. А чай-сахар я приказывала.
Михайла (достает сверток из кармана и подает жене. Марфа берет деньги и, уходит в чулан, молча оправляя платок). Бестолковое это бабье сословие. (Опять подает прохожему.) На, пей.
Прохожий (не пьет.) Пейте сами.
Михайла. Ну, будет ломаться.
Прохожий (пьет.) Будьте благополучны.
Игнат (к прохожему). А видал ты, я чай, виды. Ох хороша на тебе бонжурка. Хформенная бонжурка, и где ты такую достал. (Показывает на его оборванную куртку.) Ты ее не оправляй, она и так хороша. В годочках она, значит, ну да что ж делать? Кабы у меня такая же была, и меня бы бабы любили. (К Марфе.) Верно говорю?
Акулина. Напрасно это, Агеич, что, ничего не видамши, человека на смех поднимать.
Прохожий. Потому необразованность.
Игнат. Я ведь любя. Пей. (Подносит.)
Прохожий пьет.
Акулина. Сам говорил, что от ней качества все, и в тюрьме из-за ней сидел.
Михайла. По каким же делам сидел?
Прохожий (очень захмелевший). За экспроприацию страдал.
Михайла. Это как же?
Прохожий. А так что пришли к нему, к толстопузому. Давай, говорим, деньги. А то вот: ливольвер. Он туды, сюды. Вынул две тысячи триста рублей.
Акулина. О господи.
Прохожий. Мы только хотели, как должно, распорядиться суммой, Зембриков руководствовал. Налетели... эти воронья. Сейчас под стражу в тюрьму заключили.
Игнат. И денежки отобрали?
Прохожий. Известно. Да только не могли они меня обвинить. Прокурор на суде мне такое слово сказал: вы, говорит, украли деньги. А я сейчас ему в ответ: крадут воры, я говорю. А мы для партии экспроприацию совершили. Так он и не мог мне ответа дать. Туды, сюды, ничего не мог ответить. Ведите, говорит, его в тюрьму, значит в заточение свободной жизни.
Игнат (к Михайле). И ловок же, сукин сын. Молодчина. (Подает прохожему.) Пей, едрена палка.
Акулина. Тьфу, нехорошо говоришь ты.
Игнат. Я, бабушка, это не поматершинно, а только так, поговорка у меня: едрена палка, едрена палка. Будь здорова, бабушка.
Марфа приходит, стоя у стола, разливает чай.
Михайла. Вот и хорошо. А то что, обижаться. Я говорю. Спасибо ему. Я тебя, Марфа, во как уважаю. (К прохожему.) Ты что думаешь? (Обнимает Марфу.) Я мою старуху так уважаю, во как уважаю. Старуха моя, одно слово, первый сорт. Я ее ни на кого не променяю.
Игнат. Вот и хорошо. Бабушка Акулина. Пей. Я угощаю.
Прохожий. Что значит сила енерции. То все в меланхолии находились, а теперь одна приятность. Дружеское расположение. Бабушка, я любовь имею к тебе и ко всем людям. Братцы миленькие. (Поет революционною песню.)
Михайла. Уж дюже разобрало его – с голодухи-то.
Занавес
Второе действие
Та же хата. Утро. Марфа и Акулина. Хозяин спит.
Mарфа (берет топор). Пойти дров нарубить.
Акулина (с ведром). Избил бы он тебя вечор, кабы не энтот. А не видать его. Аль ушел? Должно, ушел.
Уходят одна за другой.
Михайла (слезает с печи). Вишь ты, солнышко-то уж высоко. (Встает, обувается.) Видно, за водой с старухой ушли. Болит, голова болит. Да не стану. Ну ее к чертям. (Молится богу, умывается.) Пойти запрягать.
Входит с дровами Марфа.
Марфа. А вчерашний побирушка? Аль ушел?
Михайла. Должно, ушел, не видать.
Марфа. Ну и бог с ним. А человек, видно, умный.
Михайла. За тебя заступился.
Марфа. Чего мне.
Михайла одевается.
А чай-сахар вчерашние ты прибрал, что ль?
Михайла. Я чаял, ты взяла.
Входит Акулина с ведром.
Марфа (к старухе). Матушка, не ты взяла покупку?
Акулина. И знать не знаю.
Михайла. Вечор я на окно положил.
Акулина. И я видела.
Марфа. Где же ему быть? (Ищут.)
Акулина. Вишь ты грех какой.
Входит сосед.
