Мартин Макдонах - Калека с острова Инишмаан
Билли: Ничего, просто смотрел на двух коров, они прямо ко мне подошли.
КЕЙТ отворачивается от него.
Джонни: (обращаясь к КЕЙТ) Вот тебе и вот! А?
Эйлин: Билли, что ж ты коров никак в покое не оставишь?
Билли: Да я на них просто смотрел.
Джонни: Прошу прощения, я, кажется, что-то рассказывал…
Кейт: Что ты в них нашел? Ты же взрослый мужчина!
Билли: Ну нравится мне на хорошую корову посмотреть, и никто мне не указ.
Джонни: (вопит)Не хотите слушать мои новости, я их забираю и ухожу! Болтают тут о коровах с придурком этим!
Билли: С придурком, значит?
Эйлин: Ну, рассказывай скорее свои новости, ДЖОННИПАТИНМАЙК.
Джонни: Если вы закончили с коровами, то я расскажу, хотя уверен, что жареные креветки и те слушают внимательней.
Кейт: Мы слушаем внимательно.
Эйлин: Мы слушаем внимательно.
Билли: Нечего ему поддакивать.
Джонни: Поддакивать, значит, Калека Билли?
Билли: Ты, не называй меня Калекой.
Джонни: Это почему? Разве тебя зовут не Билли и разве ты не калека?
Билли: Разве я называю тебя «ДЖОННИПАТИНМАЙК, у которого такие новости, что даже дохлая пчела сдохла бы со скуки»?
Джонни: Со скуки, значит? А как тебе такая скучная новость…
Билли: По крайней мере ты согласен, что она скучная. Уже кое-что.
Джонни: (пауза)Из Голливуда, штат Калифорния, что в Америке, пришли они, и вёл их янки по имени Роберт Флаэрти, один из самых знаменитых и богатых янки на свете. И пришли они на остров Инишмор, и зачем же они пришли? Я поведаю вам, зачем пришли они. Пришли, чтобы снять кино, кинофильм на миллион долларов, и покажут его во всём мире, и покажут, как живут на островах, и сделают кинозвёздами всех, кого возьмут сниматься, и заберут их с собой в Голливуд, и устроят им беззаботную жизнь — никакой работы, только актёром быть, а это и работой назвать нельзя, так, одна болтовня. Я знаю, что уже взяли Колмана Кинга и платят ему сотню долларов в неделю, а уж если Колман Кинг может сниматься в кино, то и любой может, ведь Колман Кинг страшен, как кирпич дерьма печеного, это всякий скажет, вы уж меня извините за грубость, я просто образно выразился. Небольшой исход из этих краев на большой остров предрекает ДЖОННИПАТИНМАЙК. Исход девушек и юношей, которые похожи на кинозвезд и хотят попытать счастья в Америке. Что, само собой, оставляет вас всех не у дел, если, конечно, им там не нужны калеки и неблагодарные. Я-то в молодости, меня бы точно взяли, с моими-то голубыми глазами, с моей-то шевелюрой, да может, и сейчас возьмут, с моими-то ораторскими способностями я любого бездельника на дублинской сцене обставлю, только, как вам известно, надо за мамашей-пьяницей присматривать. И назовут этот фильм «Человек из Арана», и верно, Ирландия не такая уж дыра, раз янки приезжают сюда кино снимать.
БИЛЛИ сидит сбоку за столом в глубокой задумчивости.
Джонни: Это и была третья новость Джоннипатина, а теперь скажи мне, хромоногий, скучная это новость?
Билли: Эта новость совсем не скучная. В жизни своей я такой важной новости не слышал.
Джонни: Ну раз уж мы сошлись во мнениях о важноте моей новости… «Важнота», конечно, не совсем подходящее слово, сам знаю, да не стану я ради такого, как ты, другое выдумывать… За такую новость возьму-ка я плату натурой, а плата сегодня — пяток яиц, так хочется омлета, да.
Эйлин: Ой.
Билли: Что «ой»?
Эйлин: Этот с яйцами приходил, но без яиц.
Джонни: Без яиц?! Я им такую важную новость рассказываю в довесок к двум первым, которые хоть и поменьше, но тоже не хуже, а у них яиц нет?!
Эйлин: Он сказал, куры не несутся, а Чума-Хелен разбила те, что еще оставались.
Джонни: Так что у вас найдется мне на ужин?
Эйлин: Есть горошек.
Джонни: Горошек! Разве горошек годится мужчине к ужину? Дай-ка мне сюда кусок грудинки. Во-он тот.
Эйлин: Какой тебе? Тот, постный?
Джонни: Да-да, постный.
Эйлин: Ну знаешь, такой грудинки твои новости не стоят, ДЖОННИПАТИНМАЙК.
ДЖОННИ с ненавистью смотрит на них, затем в раздражении уходит.
Эйлин: Ну, хорош….
Кейт: Не стоит нам с ним ссориться, Эйлин. Как мы еще узнаем, что в мире творится, если не от Джонни?
Эйлин: Да ведь это первая приличная новость за двадцать лет.
Кейт: Да, а следующей мы теперь можем и не услышать.
Эйлин: Приходит сюда каждую неделю яйца вымогать.
Билли: А новость-то интересная.
Кейт: (подходит к нему) Тебе обычно дела нет до новостей Джоннипатинмайка, Билли.
Билли: Когда новости про то, что жаба споткнулась, дела нет. А когда про съемки, про то, как можно уехать с Инишмаана, очень даже есть.
Кейт: Ты что, снова думаешь о своих бедных родителях?
Билли: Да нет. Я так, вообще о своем.
Эйлин: Он опять за старое?
Кейт: (вздыхает) За старое.
Эйлин: Опять думает?
Кейт: Кто его знает.
Эйлин: Когда доктор твою грудь осматривал, он голову тебе не проверил, а, Билли?
Билли: (безучастно) Нет.
Эйлин: Думаю, тебе в следующий раз стоит проверить голову.
Кейт: Точно, это дальше по списку.
Дверь магазинчика с грохотом распахивается. ДЖОННИ заглядывает внутрь.
Джонни: (зло) Раз уж вам на меня наплевать, давайте сюда свой дерьмовый горошек!
ЭЙЛИН дает ДЖОННИ банку горошка. ДЖОННИ уходит, громко хлопнув дверью. БИЛЛИ не обращает на него внимания, женщины в смущении. Затемнение.
Сцена вторая
БАРТЛИ:, парень лет шестнадцати, стоит у прилавка и разглядывает леденцы в двух прямоугольных банках, которые перетряхивает ЭЙЛИН. БИЛЛИ сидит на стуле и читает.
Бартли: (пауза) А Ментос у вас есть?
Эйлин: Все что есть, перед тобой, Бартли МакКормик.
Бартли: А в Америке есть Ментос.
Эйлин: Вот и езжай в Америку.
Бартли: Тетя Мэри прислала мне семь Ментосов в пакетике.
Эйлин: Повезло тебе с тетей.
Бартли: Из Бостона, штат Массачусетс.
Эйлин: Из Бостона, штат Массачусетс, угу.
Бартли: У вас их нету?
Эйлин: Все что есть, перед тобой.
Бартли: Вам бы надо завести Ментос, очень вкусные конфетки. Вам бы надо заказать его. Вам бы найти кого-нибудь в Америке, чтобы Ментос присылали. В пакетиках. Посмотрю-ка я еще.
Эйлин: Давай, посмотри-ка еще.
БАРТЛИ снова принимается копаться в коробках. БИЛЛИ улыбается ЭЙЛИН. Та закатывает глаза и улыбается в ответ.
Бартли: (пауза) А Чупа-Чупсы у вас есть?
Эйлин: (пауза) Все что есть, перед тобой.
Бартли: А вот в Америке есть Чупа-Чупсы.
Эйлин: Это точно. Наверное, тетя Мэри и их тебе в пакетике прислала.
Бартли: Нет. Она прислала мне фотографию пакетика. Из конфет она мне только семь Ментосов прислала. (Пауза.) Лучше бы прислала четыре Ментоса, а три — Чупа-Чупса, тогда у меня был бы выбор. Или три Ментоса и четыре Чупа-Чупса. Так вот. Но если честно, я и семи Ментосам рад. Вкуснющие конфетки. Хотя фотография Чупа-Чупсов разожгла во мне любопытство. (Пауза.) Так у вас их нет?
Эйлин: Чупа-Чупсов?
Бартли: Да.
Эйлин: Нет.
Бартли: Жалко.
Эйлин: Все что есть, перед тобой.
Бартли: Посмотрю-ка я еще разок. Хочется что-нибудь пососать. Ну, знаете, в дороге.
Билли: В какой дороге, Бартли?
Дверь распахивается, входит ХЕЛЕН, хорошенькая девушка лет семнадцати, и начинает орать на БАРТЛИ.
Хелен: Ты идешь, засранец, на хрен, или нет?!
Бартли: Я тут конфетки выбираю.
Хелен: Да затрахал ты своими конфетками!
Эйлин: Ну вот, уже девушки ругаются!
Хелен: Точно, девушки ругаются, а как им не ругаться, если они уже битый час ждут своего хренова братца-идиота? Привет, Калека Билли.
Билли: Привет, Хелен.
Хелен: Опять какое-то старье читаешь?
