Евгений Татарский - Записки кинорежиссера о многих и немного о себе
Так возник сценарий «Колье Шарлотты». Это была повесть Толи Ромова «Таможенный досмотр», которую Артур Сергеевич Макаров превратил в сценарий. Мне не надо было обсуждать ничего с Аксеновым. Однако у сценария «Колье Шарлотты» началась трудная судьба. В Ленинграде приняли, послали в Москву, а Москва как-то не хотела запускать:
— У нас есть претензии к сценарию, мы не можем…
— Мы хотим, но мы не можем…
Поскольку история была связана с Комитетом Государственной Безопасности, то у меня были и консультанты оттуда. И я подумал: а может, это опять происки моего «друга» — директора студии Аксенова?
Я позвонил в Москву автору сценария Ромову и сказал:
— Толя! Ты как-то связан с Комитетом Государственной Безопасности, есть какие-то кураторы? С кем можно поговорить?
— Есть! Генерал Киселев!
По-моему, он тогда командовал пресс-службой Комитета и имел дело с кино. Я говорю:
— Устрой с ним встречу.
Он позвонил через два дня:
— Приезжай, завтра он нас примет!
Мы приехали на Лубянку. Генерал Киселев нас принял:
— Слушаю вас, какие проблемы?
Я говорю:
— Знаете, товарищ генерал, вы назначили консультантов в связи со сценарием. Они прочитали сценарий, у них нет замечаний по нему. Они его одобрили. Но Гостелерадио считает, что они понимают больше, чем вы. И у них возникли претензии, которые они явно не высказывают.
Генерал Киселев взял трубку, набрал какой-то номер и сказал:
— Хесина!
Это директор объединения «Экран» Гостелерадио.
Ему ответили, что Хесина нет! Тогда он говорит:
— Грошева!
— Грошева тоже нет!
— Кто есть?
Ему сказали, что есть Огородникова.
Он сказал:
— Хорошо! Тамару Георгиевну пригласите к телефону. Генерал Киселев!
Тамара Георгиевна тут же подошла к телефону.
— Тамара Георгиевна! — сказал генерал Киселев.
— А что у нас происходит со сценарием «Колье Шарлотты»?
Что-то она ему говорила, но потом я услышал такую реплику:
— Тамара Георгиевна, этот сценарий принят комитетом нашей страны, что мы тут с вами будем обсуждать? Запускайте! — и тут же повесил трубку.
«Комитетом нашей страны»! Каково!
— Поезжайте, я думаю, все будет хорошо! — сказал нам генерал.
Мы с Толей Ромовым поехали в Гостелерадио. Блины надо печь, пока горячо!
Мы приехали, и надо же, на лестнице, между этажами я встретился нос к носу с Тамарой Георгиевной Огородниковой.
— Тамара Георгиевна, а что с «Колье Шарлотты»?
— Поезжайте в Ленинград, я уже отправила факс о запуске… Делаете с нами все что хотите!
Я говорю:
— Что такое, что мы делаем с вами?
— Знаю я все, я все понимаю… Делаете с нами все что хотите!.. Езжайте в Ленинград!
На следующий день я приехал в город-герой Ленинград и в телевизионном объединении мне радостно сообщили, что получили факс о запуске фильма «Колье Шарлотты». Директор студии в процесс не вмешивался.
Я снял фильм с Героем Социалистического Труда Кириллом Юрьевичем Лавровым, с которым у меня сложились замечательные, самые нежные отношения до последних его дней. К взаимному удовольствию мы отработали этот фильм…
Так невозможно расставаться!
Сценарий «Колье Шарлотты» написал Артур Макаров. Сценарий был крепким, профессиональным. Начался запуск картины. Мне было нужно, чтобы артисты были одинаково известны, и по росту, и по званию, и по популярности. Поэтому я на маленькие роли взял известных артистов, а на главные — неизвестных. Это был детективный ход.
На героя — молодого парня — нашелся тогда еще неизвестный кинематографу Вадим Ледогоров, сын Игоря Ледогорова. Одну из ролей играл Саша Эстрин, актер из театра Комиссаржевской, очень хороший артист и мой товарищ.
Когда-то у нас на кухне сидела компания актеров, и Саша начал ко мне приставать:
— Ты почему не снимаешь друзей?
Наша общая приятельница актриса Таня Ткач ему сказала:
— Саша, оставь Женю…
— Нет, Танька, ты не понимаешь! Если нас не будут снимать наши друзья, то кто нас будет снимать?!
Это было задолго до «Колье Шарлотты», но я всегда помнил этот крик души. Поэтому, когда возникла возможность, я сразу же пригласил Сашу сниматься.
Мне всегда был симпатичен, до последнего дня его жизни, Кирилл Юрьевич Лавров. В тот момент я не был с ним знаком. Познакомились. Я предложил ему роль полковника Серегина. Он согласился.
С Кириллом Юрьевичем работалось удивительно легко. Он был очень обаятельный человек. Мы подружились. В год съемок «Колье Шарлотты» ему исполнилось шестьдесят лет, и он пригласил меня на день рождения, на юбилейный вечер в БДТ. С той поры он позволил мне называть его Кирилл, на «ты», это были очень нежные отношения.
Когда снимали кинопробы для «Колье Шарлотты», я решил сделать пробы так же, как я снимал на «Золотой мине». Жанр будущего фильма позволял снимать куски из фильма, но из этих кусков сделать другой, маленький фильм, ничего общего с сюжетом будущего фильма не имеющий, зато интересный экшн на 20 минут: милиция куда-то несется, машины разворачиваются, кто-то за кем-то бежит, кто-то кого-то обыскивает, кто-то в кого-то стреляет.
В зале вместе с художественным советом сидел новый директор киностудии — Аксенов. Обсуждение было в кабинете директора. Вдруг неожиданно:
— Татарский всем показал, как надо снимать пробы!
«Колье Шарлотты» снимали в Ленинграде и немножко на Кавказе. Финал — в пельменной на Исаакиевской площади. Пельменная закрывалась в 12 часов ночи, и нас выставили за дверь. Но к этому времени мы уже закончили. Это был последний съемочный день и, сделав последний кадр, мы выпили по рюмке водки и закусили пельменями.
Кирилл Юрьевич говорит:
— Что, ребята, так и расстанемся?
— А что такое? — говорим мы.
— Поехали куда-нибудь! Нет, так невозможно расставаться!
Это было самое начало кооперативов, и все рестораны закрывались. Куда пойти?
Кто-то вспомнил, что есть еще пельменная на Рубинштейна, и она работает до 3 часов утра. Кирилл тут же заявил:
— Поехали!
Я говорю:
— Поехали!
Не вся группа, а руководство: Кирилл Юрьевич, я, Вадим Ледогоров, еще кто-то… Мы поехали туда, а пельменная закрыта. Мы постучали. Швейцар буркнул: «Нет мест». И тогда Кирилл Юрьевич говорит:
— Так, Женя, подожди!
Он подошел, там увидели его лицо и тут же открыли двери. Старые скатерти со столов сняли, накрыли новые. В общем, мы замечательно посидели с Кириллом Юрьевичем Лавровым!
Потом, когда я стал председателем Союза кинематографистов, а Кирилл был в то время председателем ВТО, то мы тем более дружили.
В это время запускалась 40-я поликлиника для творческих работников на Невском проспекте, все Союзы были прикреплены к этой поликлинике. Я помню, как Кирилл бегал, суетился, чтобы получить для поликлиники хороший зубоврачебный кабинет с протезистом. Он понимал, как важно это для актеров. Проблема с зубами была и у него.
Он приложил максимум стараний, использовал свое обаяние на все сто процентов. Как-то раз:
— Женя, все, добился! Это хороший зубоврачебный кабинет со всеми процедурами!
Последняя встреча была с ним за неделю примерно до его кончины. Он пришел в Союз кинематографистов, а я в это время уже сидел в пальто в кабинете и собирался ехать к Валентине Ивановне Матвиенко.
Влиятельная поклонница
История была простая. Как-то на традиционной встрече губернатора с творческими работниками, в середине января, по случаю старого Нового года, я сказал:
— Валентина Ивановна, «Ленфильм» совсем загибается. Вы можете сделать так, чтобы он стал собственностью Петербурга? Помогите выстоять!
Она ответила:
— Я подумаю, Евгений Маркович, я подумаю. Решу этот вопрос так или иначе и позвоню вам.
— Договорились!
Это было первое общение с Матвиенко. И вдруг раздался звонок — помощник Матвиенко — Виктор Павлович Акулов:
— Евгений Маркович, Валентина Ивановна ждет вас завтра в 7 часов.
Вот наступило это завтра. Если говорить о «Ленфильме», то это «да» или «нет», а дальше-то о чем?.. Не воспользоваться ли моментом и не поговорить ли с Валентиной Ивановной по другому поводу? Союз кинематографистов — вот отдельная боль. И я попросил принести мне список всех, кто старше 75-ти лет, таких оказалось человек 70–80. А это значит, что у всех болезни. Вечером Петр Иванович лег спать, а утром мне его жена звонит:
— Евгений Маркович, Петру Ивановичу плохо…
— Что такое?
— А он встал, а нога не ходит… Вывих тазобедренного сустава.
А у второго инсульт, а у третьего инфаркт, и так далее, и тому подобное. И на все это нужны деньги! Кинематографисты были нищими. Мы зарабатывали деньги только в Доме кино на показе фильмов в зале. И все. Никто никогда нас не финансировал. Я подумал, надо попросить Валентину Ивановну помочь, потому что сумасшедшие деньги тратились на коммунальные услуги… Посчитал: миллион на коммуналку, миллион на здоровье ветеранам — кому-то материальную помощь, кому-то починить сустав, кому-то шунты вставить в сердце, а кого-то и похоронить и оказать помощь вдовам, детям.
