Всеволод Вишневский - Незабываемый 1919-й
Буткевич. Оговор, оговор… Люди подтвердят…
Бывший комендант. Матроса этого и я видел. Могу опознать. Интеллигентный вид.
Шибаев. Упустили, ну и раззява я!.. «Свой в доску, сочувствующий братишка…» Братишка его в серой шкуре в лесу бегает. Ну, не уйдет…
Воронов. Ну, достаточно… Шинель дайте гражданину Буткевичу.
Двое конвойных подходят, раскрыв старую офицерскую шинель Буткевича.
Буткевич. А-а… Черный саван… Черный саван… Товарищ член Военного Совета… (Рабочим.) Товарищи делегаты! Помогите!.. (Валится Воронову в ноги, хватает, молит, целует сапоги, протягивает руки Даниловой, та брезгливо отталкивает предателя.)
Воронов. Поднять и собрать вещи. Полотенце там, мыло, зубную щетку…
Буткевич. А-а-а!.. В тюрьму, в тюрьму!.. Люди русские, спасите!.. Господи, отец всех сил, помоги… А семья-то, Оленька, Леля!..
Рыбалтовский. Полковник, не роняйте достоинства мундира. Перестаньте!
Буткевич (бьется в руках конвойных). А-а-а!.. Не виноват, не виноват… (Рыбалтовскому.) Подтвердите… Как перед богом… А-а-а!..
Рыбалтовский (надевая перчатки). Какая шваль! (Бьет одной перчаткой Буткевича по лицу, дважды, накрест.)
Воронов (конвойным). Вывести его…
Обвисшего Буткевича, который что-то мычит, выводят из комнаты.
Рыбалтовский. Так-с… Ну, что ж, направимся для дальнейших деловых бесед, товарищ член Военного Совета. (Светски.) Прошу…
Воронов. Нет уж, теперь мы вас попросим. Прошу…
Рыбалтовский идет своей упругой, покачивающейся барской походкой, указывая на дверь Воронову.
Шибаев. Пригрели птичек.
Потапов. Вовремя взяли…
Данилова. Так как же — поймает Балтфлот этого матроса-агента или упустит?
Воронов (Шибаеву). Вот что: весь Балтийский флот перевернуть, найти этого матроса, который к Буткевичу ходил.
Шибаев. Вот так (жест мимо лица) прошел… Ну, тип!.. Говорит, как шелком шьет… Ну, каждый скажет — свой! Спокойствие, манера, флотские дела — наизусть…
Воронов. Кончаем разговор… Повторяю: Балтфлот перевернуть — найти.
Данилова. От пролетариата Петрограда требуем: найти.
Шибаев. Есть, перевернуть и найти. Умру, а найду. Вот тут у нас с ним и получится флотский разговор. (Крепко сжимает кулаки.)
ЗанавесКАРТИНА ДЕВЯТАЯ
ЗАКАТ РОДЗЯНКО
Всё тот же кабинет генерала Родзянко. Тона кажутся поблекшими. Вид людей тоже поблекший, нервозный. Родзянко, небрежно одетый, за столом. Рядом Зейдлиц. Стоит охрана.
Родзянко. Что на Красной Горке? Что с Неклюдовым? Почему не отвечает?
Зейдлиц. Связь прервалась…
Родзянко. Какие были последние данные?
Зейдлиц. Корабли красных ведут с утра ожесточенный обстрел форта двенадцатидюймовыми орудиями… На форту пожары и повреждения. Провода перебиты, ряд казематов обрушился… Часть раненых доставлена сюда. Авиация красных производит налеты. Морская пехота прогрызает предполье обороны форта и приблизилась к форту.
Разрозненные звуки духовых инструментов. Где-то поблизости идут репетиции оркестра.
Родзянко. Что еще?
Зейдлиц. Прибыли господа иностранные представители: капитан второго ранга Эгар…
Родзянко. Нужны они сейчас, как дыра в голову… Просите, но предупредите: я очень занят… Ах, Зейдлиц, Зейдлиц…
Зейдлиц, понурив голову, уходит. Вскоре он возвращается, за ним входит Эгар в британской военно-морской форме.
Зейдлиц. Ваше превосходительство. Позвольте представить… Коммендер — это соответствует капитану второго ранга — Эгар…
Обычная церемония поклонов и рукопожатий.
Эгар. Имею честь вручить генералу личное письмо от британского военного министра мистера Уинстона Черчилля…
Вручает письмо Родзянко, который уныло и скучающе пробегает письмо, бросает его на бювар. Слышны звуки мотоцикла.
Родзянко. У нас говорят: «Дорого яичко ко христову дню». Письмо запоздало и практически беспредметно, мистер Эгар… (Снова отбрасывает письмо.)
Зейдлиц (уходя). Прибыли бежавшие из Петербурга, ваше превосходительство!
Входят Дэкс, мадам Буткевич и Леля. Дэкс в форме мотоциклиста, в перчатках с раструбами. Мадам, как и дочь, в летнем дорожном пальто.
Мадам Буткевич. Генерал, здравствуйте!.. Ужас, что творится… (Сбрасывает пальто.) Ну, возьмите же кто-нибудь там!..
Жабоедов подхватывает пальто.
Аресты… Да, ваш представитель полковник Вадбольский арестован у меня на глазах… Всё, всё рушится… Я тоже была схвачена. Но хорошо, что мне быстро помогли… И я спасена! (Указывает на Дэкса.) Он вывез меня. Будьте знакомы.
Поклоны. Дэкс козыряет.
Ужасные дороги… Красные нас остановили в пути. (Грубо.) «Пропуск!» Дэкс выстрелил два раза, тот упал, и мы благополучно проскочили… Боже, как я утомлена! Дайте мне пить!
Родзянко подает ей стакан воды.
Нет, зачем воду?.. Дайте коньяку… И скажите, чтобы принесли перчику. Из кухни или из буфета… Обыкновенный перец… Ну, я так хочу… (Конвойцу.) Сейчас же, голубчик…
Жабоедов бежит выполнять поручение. Входит военный врач. Обвисшие усы, китель с орденом, повязка Красного Креста.
Врач. Подвоз раненых с Красной Горки усилился. Тяжелые осколочные ранения. Там форменный разгром… Несколько человек у меня умерло.
Родзянко. Захороните.
Врач. А что же остается — закопаю…
Родзянко (раздраженно). Зачем, доктор, вы пристаете ко мне с пустяками? Знаете, бывали в переделках…
Врач уходит, Жабоедов приносит коньяк и перец. Мадам Буткевич встрепенулась, жадно наливает себе и генералу.
Мадам Буткевич. Поль, хотите?
Дэкс отмахивается.
Ваше здоровье, ваши успехи, генерал! (Лихо пьет.)
Зейдлиц (входя снова). Комендант форта Красная Горка поручик Неклюдов!
Родзянко. Сбежал?
Пауза. Все ждут Неклюдова. Он входит, нервный, одежда не в порядке.
Родзянко. Вас хватило только на три дня?
Неклюдов. Нас хватило… Генерал… это ужас… Вы не представляете себе, что значит огонь этих линейных кораблей… Это непрерывные чудовищные удары в мозг. Вбивают острые железные колья… Кругом пожары, гарь, удушье… Обваливается бетон… А вы мне дали зачем-то финнов. Они начали грабить форт… Как бьют красные! Кто им всё это организовал?.. Кто?! (Мрачная пауза.) Почему нам внушали, что они сразу сдадутся, эвакуируются?.. Где Буткевич?
Мадам Буткевич. Nicolas, я здесь… Не надо так переживать.
Неклюдов. Уйдите, я не о вас говорю. Где Буткевич? Где Рыбалтовский? Где их обещанья, гарантии?.. «Поручик, смелее, начните — и перед вами сверкающий путы!..» Сверкают эти чудовищные линейные корабли. Боже, как я верил!..
Звуки панихиды. Хоронят умерших в полевом госпитале.
Родзянко. Кой там чёрт?
Зейдлиц. Доктор хоронит погибших на Красной Горке.
Родзянко. Прекратите!.. Жабоедов!
Жабоедов метнулся.
Неклюдов. Ваше превосходительство! Всё ведь было сделано. Повел весь гарнизон… кроме роты матросов. (Заметив иностранца.) А этот тут зачем?.. А, господа союзники?.. Наблюдатели событий. Смотришь, Британия?..
Эгар. Я был в Ютландском бою, знаю истерики после действия огня линейных кораблей. Поэтому не буду отвечать…
Залп эскадры Балтфлота.
Неклюдов. Вы всегда «не отвечаете». Вы всегда «наблюдатели». Шлете нам письма, комплименты, клозетную бумагу, зубные щетки, бритвенные ножички… (Швыряет из грудного кармана какие-то пакетики.) Нам доставили эту английскую рвань — «доблестной Красной Горке»…
