Николай Погодин - После бала
Маша. Пускай, а мне надо один… На балу играли, всем понравилось… Потом дома пели.
Первый брат. А ты нам на голос… мелодию.
Скрипач. Вы мотив помните?
Маша. Как же!.. Сейчас… (Запела.) Ля-ля-ля-ля…
Первый брат. Брат, подай ноту.
Второй брат дает, и все они подыгрывают под пение, которое не имеет мотива.
Скрипач. Нет, это похоронное бюро.
Маша. Я ж его с Кременским танцевала. Он же всем понравился. Мужики — и то говорили… Такой длинный сначала… (Поет.) Тра-ля… Потом тонковатое идет… (Поет.) Ти-и-и… Потом как ахнет — бум! И пошло и полилось без остановки. (И сама она пошла под воображаемые звуки и по ассоциации тихо запела памятный вальс.)
Скрипач. Продолжайте, умоляю вас!
Первый брат (шепотом). Брат, подай ноту.
И весь этот оркестр заиграл вальс.
Маша (жестикулирует). Тише.
Скрипач. Пиано.
Маша. Еще тише.
Скрипач. Пиано… пиано… пианиссимо…
Очень тихо, почти на шелесте, звучит музыка.
Маша (в стороне слушает). «Мы не застрелимся с тобой, Маша»… (Вдруг быстро.) Ребята, дорогие, спрячьтесь пока! И если у нас ничего не получится, то промолчим, а если… Скорей отойдите!
Оркестр прячется. Идет Кременской.
Кременской. Где ты была? Почему тебя не нашли? Ты не слыхала сбор? Видишь, народ идет. Недовольны тобой. Тебя выбрали председателем, просят выступить, а ты скрылась.
Маша. Меня утвердили? Меня — без меня? Я ничего не знаю… Я буду…
Кременской. Подтянись.
Маша. Хотя… (Приосанилась.)
Кременской. Иди. Стоят люди, смотрят, молчат. Стыдно за тебя. Коротко скажи. Поблагодари, особенно стариков. Козырем, председатель, голову выше! Пошли вперед! Слово даем нашему новому председателю.
Два-три хлопка.
Мал у нас председатель, дайте ему на что-нибудь подняться.
Лагута. Мал золотник…
Женский голос. Верно.
Маша. Благодарю за доверие, и особенно благодарю людей старых и пожилых.
Одобрение.
Сегодня я ничего не скажу. Видите — небо светает, а мы с вами шуршим, как сонные мухи. Почему вы сбились стаей? Кто, где, за что отвечает — ничего не разберешь. Сколько у нас бригад?
Дудкин. Четыре.
Маша. Одна огородная, три полеводческих. Становитесь отрядами, старшие вперед. Голос. Это зачем?
Маша. Не понимаешь — у дяди спроси… Мужики, качайтесь! Что, вы снизу подмерзли? Или забыли, как мы сеять выходим?
Люди делятся на группы.
Бригадир Соскин, выдь сюда на вид!
Соскин вышел.
Где у тебя огородники? Перемерзли за зиму?
Соскин. Разбрелись… которые за копачами пошли.
Маша. Сам ты разбрелся. Подбери губы на людях. Имя колхоза унижаешь. В прошлом году свеклу поморозили, за твои растрепанные губы восемнадцать тысяч рублей у нас в земле сгнили. Треплетесь, клянетесь, знаменами машете! Советские нахлебники! Барахло!
Дудкин. Ты, Маша, жестко берешь.
Маша. Не мешай! Мы с тобою не в куклы играем, мы делаем свою жизнь. Заря на дворе, а у него люди разбрелись, от него водкой разит. Уходи с виду!
Соскин. Снимаете, значит?
Маша. Снимаем! Аграфена Матвеевна, бери огороды. Золотое дно доверяем. Покажи, как с душою работают люди… кончено это дело! А у вас почему пяти человек нехватает? Голос. Зеньковы не вышли, у них дед помирает.
Маша. Своим двором жили — сеяли в срок. Не маленькие: видим, куда Зеньковы глядят. Спросить у них: станут сеять или не будут? И сказать им, что мы и без них сработаем и без них соберем. Около деда можно сноху оставить… План будет на словах? Я сама и три члена правления берут в руки бригады. Лагута, ты постой!
Лагута. Одурел на старости. Не гожусь.
Маша. Постой, не гуди! Старик Буфетов Агап Агапович здесь?
Буфетов. Здесь я.
Маша. Зимовеев старший здесь? Зимовеев. Вот он.
Маша. Вы, старики, комиссия по качеству. Вы наши глаза… (Кременскому.) Ну как, получилось что-нибудь?
Кременской. Получилось. Действуй дальше.
Маша. И когда здесь вырастили меня, поставили вперед и утвердили, то я поведу свой колхоз на сев, как на прекрасный бал…
Явились музыканты.
Кременской (весело). Второй колхозный бал объявляю открытым!
Маша. Музыка, Штрауса!
ЗАНАВЕС
