Эрик-Эмманюэль Шмитт - Эликсир любви. Если начать сначала (сборник)
Кассандра. Ах… (Падает на руки Саше.)
Александр (подходит ближе). Не верю. (Поднимает ей веки, смотрит в глаза.) Нет, правда, – обморок.
Саша. Вот видишь…
Александр. Истерия творит чудеса.
Кассандра (приходя в себя, Саше). Мерзавец! Не желаю тебя больше видеть! Никогда, слышишь?
Александр (сквозь зубы). Если бы!..
Кассандра. Ты хочешь, чтобы я ушла? Будь по-твоему: я ухожу!
Саша. Нет, Кассандра, нет!
Кассандра убегает, Саша бежит за ней. Входит Бабушка и видит, как они убегают.
Бабушка. Саша! Саша?..
Саша. Я сейчас, баба Лу! Минутку!
Бабушка остается. Александр, считая себя невидимым, приближается к ней.
В это мгновение Бабушка делает какое-то движение – и задевает его.
Бабушка. О, простите, сударь!
Александр (поражен). Что? (Отступает на несколько шагов.) Ты меня видишь?
Бабушка (в свою очередь поражена, неуверенно). Папа?..
Александр. Нет, я – Александр.
Бабушка. Александр?..
Александр. Ну, то есть Саша…
Бабушка. Боже, вот так и начинается старческий маразм… Кто вы такой?
Александр. Саша, твой внук.
Бабушка. Тот, который только что убежал?
Александр. Тот самый, только потом, позже.
Бабушка. Боже мой, Саша!.. Что с тобой случилось? Это просто ужасно!
Александр. Я постарел.
Бабушка. Вот так, в один миг?
Александр. Ну, нет. Это заняло несколько десятилетий… Мне сейчас шестьдесят пять.
Бабушка. Шестьдесят пять? А сколько же тогда мне?.. Вот он, Альцгеймер!..
Александр. Нет, бабушка. Когда мне исполнится шестьдесят пять, тебя с нами уже не будет.
Бабушка. Какой ужас! Умерла – и даже не заметила!..
Александр. Ты не умерла, ты просто видишь будущее.
Бабушка (сразу поверив, с облегчением садится в кресло). Ах, вот оно что… (Обращаясь к кому-то невидимому.) Это не чужой, это мой внук через много лет.
Александр. Кому это ты?..
Бабушка. Призракам. Ты что, их не видишь?
Александр. Нет.
Бабушка. Не видишь мою маму, которая возится со своим розовым кустом? А твоего двоюродного брата Робера, который писает на бегонии?
Александр. Робера?..
Бабушка. Ну да, вон он, ангелочек… Бедный мальчик, умер в тринадцать лет. Говорить так и не научился, но писает исправно…
Александр. Бабушка, я не верю ни в ангелочков, ни в ангелов.
Бабушка. Веришь ты или нет, а твой двоюродный братец писает в мои цветочные горшки. Что ему, интересно, сделала японская бегония?
Александр. А чем это, интересно, ангелочек может пи́сать? Священники говорят, что ангелы – существа бесполые.
Бабушка. Ты отнимаешь у меня последнюю надежду… Давай лучше поговорим о тебе. (Одобрительно его разглядывает.) Ты выглядишь солидным господином… Солидным и преуспевшим в жизни. Просто невероятно, как ты похож на моего отца… Ты женат?
Александр. Да.
Бабушка. Я ее знаю? (Александр шепчет ей на ухо имя; она взволнована.) Боже, как я рада!.. Это просто чудесно! Так, значит…
Александр. Значит – да.
Бабушка. И дети есть?
Александр. Трое.
Бабушка. Великолепно! Значит, у тебя будут внуки, а внуки – это счастье, можешь мне поверить! Рекомендую. Это гораздо интереснее, чем дети. К внукам не надо вставать по ночам, они едят все, что ты им даешь, им нравятся игрушки, которые ты им даришь, и они быстрее, чем дети, становятся чистоплотными… В общем, внуки – это как твои дети, только без их недостатков и неудобств. Единственное, чего они требуют, это чтобы у тебя в сумочке всегда были конфеты, а поскольку к старости и сам становишься сладкоежкой, это не проблема… Знаешь, если бы можно было все начать сначала, я бы, пожалуй, не стала заводить детей. Сразу – внуков, и точка!
Александр. Да, но ведь у тебя не было других внуков, кроме меня.
Бабушка. А я о тебе и говорю. Знаешь, Саша, у меня просто потрясающий внук!.. Только он слишком много думает о будущем…
Александр. Ну да, в юности как раз и думаешь о том, чем будешь заниматься в жизни.
Бабушка. Слава богу, с возрастом это проходит…
Александр. Верно, в наши годы от забот о будущем уже избавляешься.
Бабушка. Да и от самого будущего тоже… (Со смехом.) Расскажи-ка лучше, как прошли мои похороны?
Александр (отступая на шаг). Почему ты меня об этом спрашиваешь?
Бабушка. А кого мне еще спросить? Вокруг меня только живые да призраки. А тут вдруг кто-то из будущего явился, – как же не воспользоваться?
Александр. Ты боишься смерти?
Бабушка. Нет, я уже все про нее знаю. Эти рассказали, объяснили…
Александр. Кто – эти?
Бабушка. Мои призраки.
Александр. Вот именно что твои. Ты их выдумываешь.
Бабушка. Ничего подобного.
Александр. Тогда объясни: если они – не плод твоего воображения, как они могут до сих пор быть членами твоей семьи?
Бабушка. Я их вижу, потому что они здесь живут… Ведь наша семья здесь обитает уже полтора столетия.
Александр. Ну а прежние обитатели? Которые здесь жили триста лет назад? Или тысячу?.. Почему ты их призраков не видишь?
Бабушка. Хороший вопрос. Я тоже об этом думала и спросила своих… Они говорят, что после первого ухода бывает еще и второй.
Александр. Надо полагать, окончательный.
Бабушка. Понятия не имею! Да они и сами не знают. Похоже, смерть никого не просвещает… (Нетерпеливо.) Давай про мои похороны! Рассказывай. Мне же хочется знать! В юности мечтают о красивой свадьбе, в старости – о красивых похоронах.
Саша появляется в глубине сцены. Не желая мешать важному разговору, он прячется и слушает.
Александр. Ну, как тебе сказать…
Бабушка. Тебя что, там не было?
Александр. Как меня могло там не быть?.. Просто мне трудно рассказывать об этом – тебе…
Бабушка. Давай, не стесняйся…
Александр. Народу было столько, что пришлось оставить двери церкви открытыми. Про тебя так хорошо говорили, потом хор исполнял те арии, что ты выбрала.
Бабушка. Я ведь выбрала только арии из оперетт… Кюре был не против?
Александр. Он совсем оглох к тому времени. Грянь там республиканская гвардия военный марш, он бы и тогда ухом не повел.
Бабушка. Слава богу. А цветы?
Александр. В жизни столько не видел. И сплошь белые, как ты просила. Кроме…
Бабушка. Кроме?..
Александр. Было несколько букетов алых роз.
Бабушка (взволнованно). О… Сколько их было? (Пауза.) Шесть?
Александр (без колебаний). Шесть.
Бабушка (недоверчиво). Точно шесть?
Александр. Точно, я сосчитал.
Бабушка. Как чудесно! Они все пришли!
Александр. Ты про тех мужчин, что стояли чуть в сторонке, – высокие, элегантные, в длинных пальто?
Бабушка (краснея). Да.
Александр. Поначалу они, похоже, были в ярости, узнав друг друга, но церемония шла своим ходом, и постепенно они поддались нашему общему горю… Мне даже показалось, что у всех шестерых в глазах были слезы, как будто они переживали совершенно одинаково…
Бабушка. Ну конечно! (Хлопая в ладоши.) Как здорово, что они все пришли, и Франсуа, и Пьер, и Соам… Как бы я хотела тоже там быть!
Александр. Ты и была!..
Оба смеются.
Бабушка. Мой чудесный внук! Как мило, что ты мне все это рассказал! (Целует его.) Знаешь, мне надо побыть одной, ты меня разволновал…
Александр. Шесть букетов алых роз, бабушка! Шесть!.. Экая ты, однако, шалунья!
Бабушка (смущенно). Я ведь красивая была… (Нежно обнимает Александра.) Сашенька, мне бы хотелось, чтобы однажды ты тоже увидел призраков, – не глазами, нет, – сердцем… Понимаешь, ты все еще очень рационален, ты видишь только то, что видят глазами, и ничего больше. Но со временем ты научишься видеть и другое, незримое… Внутри нас, знаешь ли, сокровищ ничуть не меньше, чем вокруг нас…
Александр. Нет, этого я не знаю.
Бабушка. Может, еще узнаешь… Во всяком случае, я на это очень надеюсь… (Пересекает сцену в направлении выхода, на пороге останавливается, вздыхает.) Последнее время я чувствую себя старой.
