Фридрих Шиллер - Драмы Стихотворения
1781
Дурные монархи
Перевод Л. Гинсбурга
[259]
Да прославит лира, что, бывало,
Лишь красу Венеры восхваляла,
Вас, монархов, вас, земных богов!
Мой напев, смущенный шумом бурным,
В робости пред облачением пурпурным
Задрожать готов.
Говорите! Взять ли мне цевницу
В час, когда, взойдя на колесницу,
На толпу взирает властелин?
Иль иное должен воспевать я,
Как король меняет панцирь на объятья
Обнаженных фрин?
Может, в раззолоченном чертоге
Смелый гимн сложить я должен, боги,
Как во мгле мистических теней
Скука наряжается в беспечность,
Преступленья пожирают человечность
До последних дней?
Или ваши сны я славить стану?
Червь желаний гложет неустанно
Души обладателей корон.
Лишь к рабу, что у дверей палаты
Злато стережет, не алча блеска злата,
Сходит чистый сон.
Муза, покажи, как за стенами
Короли с галерными рабами
На одном и том же ложе спят.
Там, где жадный взор ласкает мавра,
Театральные смолкают минотавры,
Тигры не хрипят.
Встань! Ключом таинственным Гекаты
Отвори подземные палаты!
Крылья бьют над головой моей.
Там, где смерть глухая завывает,
Дикий ветер страха кудри развевает,
Я пою князей!
Здесь ли тихий берег? В эти ль гроты
Пристают желаний ваших флоты?
Ведь поток поистине велик!
Нет! И здесь вам не найти покоя!
В цепи ночь зловещей, черною рукою
Закует владык!
Мрачно блещут на гробах свинцовых
Скипетры в каменьях бирюзовых.
Как роскошно разукрашен тлен!
Только златом не прикроешь смрада:
Лишь одним червям прожорливым награда
Те, кто мир взял в плен!
Гордые цветы в столь жалкой яме!..
Видишь, как с увядшими князьями
Шутит смерть бесстыжая сейчас!
Каково, лишившись всех сокровищ,
Оказаться в лапах мерзостных чудовищ?
Иль ваш гнев угас?!
Что ж вы спите, что ж вы не стряхнете
Тяжкий сон? Когда конец дремоте?
Гром победы загремел вдали!
Славою овеяны знамена,
И толпа вам рукоплещет исступленно.
Встаньте ж, короли!
Или вы не слышите, о сони?!
Лают псы, и в рощу рвутся кони.
На охоту вас зовет труба.
Хорошо, предчувствуя победу,
Через лес скакать за кабаном по следу!
Бросьте же гроба!
Как! И вы молчите? Непонятно!
Передразнит эхо семикратно
Шепот камер-юнкера тотчас:
«Государь! Примите благосклонно
Тайные ключи! Покорнейше мадонна
В спальню просит вас».
Нет ответа! О, спадут ли шоры
С королевских глаз! Прочтут ли взоры
Слугами придуманный обман?
Даже здесь надеетесь вы глухо,
Что весь мир судьба, слепая потаскуха,
Сунет в ваш карман!
Чванитесь, трещите, куклы божьи,
На паяцев оперных похожи,
Дьявольский вам рукоплещет сброд.
Но на небе ангелы в печали
Горе-музыкантов громко освистали
С неземных высот.
Даже в ту священную обитель,
Где живет всевышний повелитель,
Вы готовы бросить змей клубок.
Но, добро и справедливость сея,
Навсегда срывает маску с фарисея
Вездесущий бог!
Так чеканьте ж на металле лживом
Профиль свой в сиянье горделивом,
Медь рядите в золотой наряд!
Алчный ростовщик спешит к вам с данью,
Но бесплоден денег звон за тою гранью,
Где весы гремят.
Вас не скроют замки и серали,
Если небо грянет: «Не пора ли
Оплатить проценты? Суд идет!»
Разве шутовское благородство
От расчета за вчерашнее банкротство
Вас тогда спасет?
Прячьте же свой срам и злые страсти
Под порфирой королевской власти,
Но страшитесь голоса певца!
Сквозь камзолы, сквозь стальные латы —
Все равно! — пробьет, пронзит стрела расплаты
Хладные сердца!
1781
Мужицкая серенада
Перевод Л. Гинсбурга
Слышишь? Выгляни в окно!
Средь дождя и мрака
Я торчу давным-давно,
Мерзну, как собака.
Ну и дождь! Потоп кругом!
Барабанит в небе гром.
Спрятаться куда бы?
До чего же ливень зол!
Мокнут шляпа и камзол
Из-за вздорной бабы.
Дождь и гром. В глазах черно.
Слышишь? Выгляни в окно!
К черту! Выгляни в окно!
Холод сводит скулы.
Месяц спрятался. Темно.
И фонарь задуло.
Слышишь? Если, на беду,
Я в канаву упаду —
Захлебнуться можно.
Темнота черней чернил.
Дьявол, знать, тебя учил
Поступать безбожно!
Дождь и гром. В глазах черно.
Баба, выгляни в окно!
Дура, выгляни в окно!
Ах, тебе не жалко?
Я молил, я плакал, но —
Здесь вернее палка.
Иль я попросту дурак,
Чтоб всю ночь срамиться так
Перед целым светом?
Ноют руки, стынет кровь, —
Распроклятая любовь
Виновата в этом!
Дождь и гром. В глазах черно.
Стерва, выгляни в окно!
Тьфу ты, черт! Дождусь ли дня?..
Только что́ со мною?
Эта ведьма на меня
Вылила помои!
Сколько я истратил сил,
Холод, голод, дождь сносил
Ради той чертовки!
Дьявол в юбке!.. Хватит петь!
Не намерен я терпеть
Подлые издевки.
Дождь и ветер! Шут с тобой!
Баста! Я пошел домой!
1781
К радости
Перевод И. Миримского
[260]
Радость, пламя неземное,
Райский дух, слетевший к нам,
Опьяненные тобою,
Мы вошли в твой светлый храм.
Ты сближаешь без усилья
Всех разрозненных враждой,
Там, где ты раскинешь крылья,
Люди — братья меж собой.
Хор
Обнимитесь, миллионы!
Слейтесь в радости одной!
Там, над звездною страной, —
Бог, в любовь пресуществленный.
Кто сберег в житейской вьюге
Дружбу друга своего,
Верен был своей подруге, —
Влейся в наше торжество!
Кто презрел в земной юдоли
Теплоту душевных уз,
Тот в слезах, по доброй воле.
Пусть покинет наш союз!
Хор
Все, что в мире обитает,
Вечной дружбе присягай!
Путь ее в надзвездный край,
Где Неведомый, витает.
Мать-природа все живое
Соком радости поит,
Всем дает своей рукою
Долю счастья без обид.
Нам лозу и взор любимой,
Друга верного в бою,
Видеть бога херувиму,
Сладострастие червю.
Хор
Ниц простерлись вы в смиренье?
Мир! Ты видишь божество?
Выше звезд ищи его;
В небесах его селенья.
Радость двигает колеса
Вечных мировых часов.
Свет рождает из хаоса,
Плод рождает из цветов.
С мировым круговоротом
Состязаясь в быстроте,
Видит солнца в звездочетам
Недоступной высоте.
Хор
Как светила по орбите,
Как герой на смертный бой,
Братья, в путь идите свой,
Смело, с радостью идите!
С ней мудрец читает сферы,
Пишет правды письмена,
На крутых высотах веры
Страстотерпца ждет она.
Там парят ее знамена
Средь сияющих светил,
Здесь стоит она склоненной
У разверзшихся могил.
Хор
Выше огненных созвездий,
Братья, есть блаженный мир,
Претерпи, кто слаб и сир, —
Там награда и возмездье!
Не нужны богам рыданья!
Будем равны им в одном:
К общей чаше ликованья
Всех скорбящих созовем.
Прочь и распри и угрозы!
Не считай врагу обид!
Пусть его не душат слезы
И печаль не тяготит.
Хор