Эдвард Радзинский - Она в отсутствии любви и смерти
Она (в запальчивости). А я тоже не все понимаю! В вас есть все, что я ненавижу… Вы жертва!.. (Бешено.) Если хотите… Я предпочитаю жертве — палача! Вы — буржуа! Вы не похожи ни на одного из моих героев, но я вас люблю! Я вас почему-то смертельно люблю, как никого и никогда не полюблю в жизни! Я вас люблю, хотя все в вас не принимаю! Вы слепой! Ведь вы с самого начала считали меня чуть ли не девкой… А хотите, я вам сейчас скажу самую смешную вещь: первый человек в жизни, которого я сама поцеловала, — это вы! Меня целовали один раз до вас! Но это было насильно… Если бы вы знали, как я готовилась к этому поцелую. Я боялась, что у меня не получится. (Кричит.) Вам смешно! А я с самого начала чувствовала, что вы ни черта не понимаете! Но уверяла себя в обратном и все-таки чувствовала… Я только теперь поняла наконец, почему я вас называла «милое чудо». Не подвела интуиция! Хотите, скажу? У одного моего обожаемого фантаста есть такое определение: «Чудо — это всегда в конечном счете шарлатанство».
Он (тихо). Я люблю тебя…
Она. Перед тем как мы расстанемся… сейчас это уже точно, потому что Каштанка во мне должна подохнуть… я попрошу вас исполнить мое последнее желание! Это последнее сентиментальное желание издыхающей жалкой собаки! Знаете, когда я бесславно сутками слонялась перед вашим домом, поджидая вас… я всегда покупала себе мороженое. Так вот, в последний раз мы встретимся с вами на улице и вдвоем пройдем этим проклятым маршрутом. И вы сами мне купите мороженое, идет?
Он. Да! Да! Да!
Он целует ее… Бесконечно. И Она уже совсем в безумии отвечает на эти поцелуи, когда раздается звонок в дверь. Вновь звонок.
(Усмехнулся). Понедельник. (Подумал и пошел к двери.) Она (бросаясь перед ним). Не открывайте!
Он в изумлении глядит на нее.
(Кричит.) Ну не надо! Я вас прошу, не надо!
Он, смеясь, отталкивает ее и открывает дверь. На пороге стоит Маленький джазист. Он в розовых джинсах. За ним — двое других.
(Метнулась между ними.) Уйди! (Кричит Джазисту.) Уходи! Немедленно!
Маленький джазист. Нет! Я хочу, чтобы все закончилось! Я пришел поглядеть на мужика, который тебя…
Она. Заткнись!
Маленький джазист (заводясь). Что же ты, отец, делаешь, а?
В каком-то оцепенении Он растерянно пытается отыскать в кармане очки.
Она. Уйди!
Бросается на Маленького, но один из Джазистов уже держит Ее.
Маленький джазист (схватил Его за лицо). Я же спросил тебя, отец: что же ты с нею делаешь, а?
Она (визжа и вырываясь). Я прошу! Я прошу!
Но они уже ловко и как-то весело начинают швырять его на руки друг другу. И Он, ничего не видя без очков, тычется между ними.
Маленький джазист (приговаривая). А, отец? (Швыряет.) А? Ну, отец? Быстрее, отец!
Она вопит.
Затемнение.
Та же «квартира». Все комнаты наполнены народом. В ванной почему-то на полу перед телефоном сидит Жена. А в это время в телефоне-автомате в своем парадном Доктор торопливо набирает номер. В это же время Подруга и Ее мать разговаривают по телефону.
Подруга. Он приехал!
Мать. Кто?
Подруга. Этот! С кладбища!
Звонок во входную дверь.
Мать. Подожди, я открою.
Звонок телефона в ванной.
Жена. Алло…
Доктор (зло). Что случилось? Почему ты мне сама позвонила?!
Жена (глухо и спокойно). Прости… Но он… Его избили… Он связался с какой-то девкой… Его избили. И тут же, на диване… причем даже не от побоев… (Хрипит.)
Молчание.
Доктор. От сердца?.. Я говорил. Жена. Эта сука не догадалась вызвать «скорую».
В комнату молча входит Она.
Мать (возвращаясь к телефону). Ты что, ключ забыла? (Не оборачиваясь, в телефон.) Алло… Подруга. Хочешь, скажу, как зовут этого, с кладбища? (Хохочет.) Рафаэль!
Мать закатывается.
Жена (вдруг вопит). А-а-а! (Зажала себе рот кулаком и вопит в руку.)
Доктор. М-да.
Мать (взглянув на часы). Я перезвоню тебе, сейчас. (Повесила трубку.)
В своей комнате Она садится на кровать и молча раскачивается — взад и вперед.
Жена (почти изумленно). Не удалась жизнь.
Мать (набирая номер, кричит Ей). Еда на кухне. Только не ешь стоя! (В трубку.) Алло, ты не звонил мне… а то у меня было занято… (Стараясь весело.) Сегодня — понедельник…
