Феликс Лопе де Вега - Испанский театр

Все вверх дном!
Полнейшая неразбериха.

Сеньор дон Педро! Годы странствий
Людей меняют: не такой
Дон Лопе друг мне, как я думал.
А вы, сеньор, могли бы сразу,
Не нанося обиды мне,
Сказать, когда он появился,
Что не женюсь я на Инесе.
Да, вы могли бы, видит небо,
Не заставлять меня напрасно
И хлопотать и волноваться,
Чтобы в конце концов оставить
Ни с чем — и оттолкнуть меня.
Но, почитая вас, я только
Упреком горьким ограничусь.
Пусть извинит меня дон Лопе.

В чем дело, Лопе? Что такое,
Инеса? Что сказал мне Дьего?
Не понимаю! Что за вздор?

Сеньор, одно тут остается:
Чуди, как будто бы опять
Из-за нее отбило память,
А я приду тебе на помощь.

Сеньор, неслыханная наглость:
Он захотел сейчас при мне
Поцеловать Инесе руку.

Но он ведь женится на ней.

Как это женится, сеньор?
А что со мной ты будешь делать?

А что с тобой я должен делать?

Венчаться с нею я не буду?

Венчаться с собственной сестрой!
Такон, да что ж это, помилуй?
И ты его не вразумил?

Сеньор, уж я ли с ним не бился?
Да никакой тут черт ему
Вдолбить той мысли не сумеет,
Что он ей не жених, а брат.

А ты, Инеса, жениха
Не успокоила? Так мало
Тут ценится его любовь?

Ах, я, сеньор, по вашей воле
Его люблю.

«Его люблю»?
О демон лживый и жестокий,
Двуликий!

Лопе, что с тобою?

А, ну теперь я понимаю!
Скажите, как теперь луна?

Сегодня будет новолунье.

Февральское?

Да.

Ну, он будет
Чудить, покуда не пойдет
Луна на убыль.

Почему?

Он в эту пору впал в расстройство,
И каждый год в такую ярость
Его приводит молодой
Февральский месяц, что он может
Невесть чего тут натворить.

Ну, вот утешил! Этот Лопе,
Я чувствую, меня убьет.

Простите, если огорчил вас,
Я должен был предостеречь.
Да вот в Гаване прошлый год
Он голову расшиб монаху —
И только ведь за что? Монах
Напомнил, что пойти он должен
На исповедь.

Что за несчастье!

Не огорчайтесь так, сеньор,
Что этот человек с Инесой
Не обвенчается. Клянусь вам,
Я бы убил его тогда.

Сеньор, молчи и соглашайся,
А то он все тут разнесет.

Ну, будь по-твоему, мой сын,
Не будет этой самой свадьбы,
Пока ты сам, по доброй воле,
Не согласишься на нее.

Ты слово мне даешь?

Даю.

Вот положение отца!

Эй, есть кто дома?

Леонора,
Открой.

Готовьте три монетки.

Вот: «Дону Педро де Лухану,
Сдано в Толедо».

Вам письмо.

Дай что-нибудь ему.

Карманы
Пусты.

Стой, у меня есть мелочь!
Вот вам, чтоб горло промочить.

Всего вам лучшего, сеньоры.

Один из тех, что принесут
Письмо, а плату за доставку
Оставят в первом кабачке.

Нет, видана ль такая наглость!
Узнал какой-то проходимец,
Какое горе у меня,
И злобную игру затеял,
Чтобы свести меня с ума.
И даже почерк у него
Почти такой же, как у Лопе.
Какая наглая проделка!

Что там такое?

Чья-то шутка,
Потеха дерзкого пройдохи,
Который, явно издеваясь,
Прислал письмо. Вот слушай сам.

«Отец мой и сеньор! После стольких лет разлуки, когда мы не получали друг о друге известий, я наконец возвратился на родину. Я не хотел вам писать из Севильи, чтобы не огорчать вас сообщением о том, что я был ранен в этом городе. Сейчас я нахожусь в Толедо. Посылаю вам это письмо, однако ж надеюсь, что буду иметь счастье прибыть почти одновременно с ним. Да хранит вас бог. Лопе».

И это ты зовешь потехой?
Сеньор, скорей потеха то,
Что вытворяют тут со мною.
Нашелся сын, пришло об этом
Письмо к тебе, а ты меня,
Рассудку вопреки, насильно
Желаешь в сына обратить.
Да видит бог, такой потехи
Никто в Мадриде не посмеет
Затеять над рабом последним!

Что, что ты, Лопе! Сын, постой!
Такон, пойди за ним скорее!

И надо ж было вам, ей-богу!
Ведь вы же знаете отлично,
Что новолуние у нас,
И вдруг ему такую новость
Вы преподносите. Эх вы!
Уж я ль не бился с ним, покуда
Он не усвоил понемногу
Ту мысль, что вы его отец!

Беги за ним, Такон, скорее!
Верни его домой.

Иду,
Сеньор.