Эдвард Радзинский - Пьесы
Он. Кроссовки! Брюки! Немедленно! Незамедлительно!
Она (будто не слыша). Кстати, я до сих пор не открыла тебе самый важный секрет: конечно, я не могла допустить, чтобы твоя юная в развратных лисах играла меня… Поэтому мы с Маришей сами решили представить твою пьесу в нашем домашнем театре. Представляешь, сегодня ночью я буду играть себя… А она — тебя… И потому, согласись, будет справедливо, если на сегодня я ей дам мужское имя: например, Фортинбрас! Ну, это персонаж из «Гамлета»! Ей понравится — она любит все красивое и непонятное, ну, как я в свое время! Ха-ха-ха! Кстати, а ты будешь сегодня зрителем нашей «Лилы»?
Он. Кроссовки! Кроссовки! Ты русский язык понимаешь? (В бешенстве ест грибы — и тут же выплевывает.)
Она. Как — еще? Ты думаешь, тех — мало? Ха-ха-ха!
Он (вскочил). Сейчас я вышибу дверь! (Поднялся)
Она (обхватив его). Нет! Нет! Этот номер не пройдет.
Они борются.
Я феминистка — и в этом доме теперь все, как хочу я!
Оба останавливаются, тяжело дышат.
Он (плюхается в кресло). Нет, это уже полный распад! Это все такая «крэза»! И перестань, пожалуйста, все время пугать меня этими дурацкими грибами…
Она (умиротворенно). Хорошо, хорошо! Я обещаю впредь о них молчать! Ха-ха-ха!
Он (с яростью). Послушай, ты! Нет-нет — это все какой-то бред… Знаешь, теперь я уже верю… всему, что о тебе рассказывают! Всему! Про клумбу… про…
Она. Наконец-то! Вот и клумбочка в ход пошла…
Он. Нет, распад! Распад! Клумбы! Жуткие грузины! Какая-то первая встречная девка, с которой она черт-те где познакомилась и уложила ее в мою постель! Распад! Распад личности!
Она. Ну положила! Ну и что? Например, ты клал в эту постель стольких первых встречных! Ха-ха-ха! А я уложила туда Маришу с чисто творческими целями. «Лила» потребовала! Ха-ха-ха! Суди сам: чтобы сыграть тебя сегодня, она должна войти в твой образ, подышать твоими флюидами… Сейчас она спит в твоей комнате, в твоей постели, полной воспоминаний о первых встречных, и задыхается от этих самых флюидов!
Он машинально протянул руку к грибам и тут же судорожно отдернул.
Ха-ха-ха! Молчу! Что же касается познакомились «черт-те где»… совсем «не черт-те»… а у твоей машины и при самых интимных обстоятельствах… Значит, иду я, как всегда, мимо вашего театра. Как всегда — потому что, пока я не стала феминисткой… куда бы я ни шла… стоило мне чуть зазеваться — и ноженьки сами несли меня в этот шести… клятый театр! И вдруг у твоей машины вижу пожар! Горят! Горят золотые волосы! Сияют огромные глазища! И все это на двух бесконечных ногах! Отгадай, что делало это чудо красоты у твоей машины? Смотри, ты уже весь внимание… Ха-ха-ха! Даже о грибках забыл. Пардон, о грибках — ни-ни! Молчок! Она готовилась броситься под твой автомобиль! Ха-ха-ха! Нет, не потому, что ты ее соблазнил. Ты еще не успел, это у тебя впереди! А хотела она броситься… потому что не поступила в театральный. Как я уже говорила, она по профессии машинистка… но решила — стать актрисой. А у нее ни блата, ни родственников-актеров. И не поступила. Как я в свое время! Но она считает себя неотразимой — и потому была абсолютно уверена, что, когда ты на нее наедешь, ты ее сразу полюбишь! И тогда она точно попадет в театральное! Ха-ха-ха! У нее такая возбудимость, как у меня в свое время! Стоит у твоей машины и навзрыд рыдает. Оказывается, она уже представила: как ты на нее наехал, как вы познакомились, как ты в нее влюбился, как соблазнил и устроил в театральное, как потом бросил… и как она от тебя родила ребенка… Пока рыдала, она даже успела придумать имя… Учти, твоего ребенка звали Ромео… Ха-ха-ха! Но я предложу ей назвать его иначе: Фортинбрас! Ха-ха-ха!
Он (в бешенстве). Ты кончишь издеваться, а? Психичка! (В ярости вскакивает с кресла, потом с размаху садится в другое кресло — и тут же в ужасе вскакивает) Это еще что такое?
Она. Череп! Ха-ха-ха! Как смешно ты сел на череп… Совсем, как я в свое время на голову твоего друга! (Берет череп с кресла)
Он. Что это за гадость?
Она. Ай-яй-яй… ну разве так можно, Саша! О центре мироздания… О человеческой голове… (Поигрывая черепом) Я сейчас — как шекспировский могильщик! Вот глаза… им было мало целого мира… но хватило горсти земли… ха-ха-ха! Этот череп подарил Марише очередной прохвост, в которого она была влюблена. Представляешь, подарил череп на день ее рождения — чтобы не тратиться. Ха-ха-ха! Ну она, конечно, пришла от черепа в безумный восторг. Ну как я пришла бы в свое время! Хотя, сказать по-честному, этот череп нам так пригодился… Он оказался главным реквизитом в нашем домашнем театре. С ним теперь так удобно играть пьесы про убийство… Оказалось — большинство хороших пьес написано про убийство: «Гамлет», «Макбет», «Чайка»… Просто ужас, правда? Как только классическая пьеса — бац! — убийство! А о современных говорить не приходится. Там эти убийства — через раз! Ты спокойненько смотришь пьесу и думаешь: она про колхоз или про маляра. А она (шепотом ) да… про убийство… Не надо все время глядеть на часы… Мариша, то есть Фортинбрас… скоро проснется. Обычно она делает это в два ночи. В это время она начинает читать, есть мороженое, мыться… как я в свое время. Боже мой, как она будет тебя любить… ну, как я в свое время. Нет, ты не подумай, что она какая-то девка, которая готова на все ради знакомства со знаменитостью… С любой хреновой знаменитостью… Она девушка со строгими принципами. Ей вон сам Евтушенко предложил сняться голой в его фильме. Она сказала: «Ни за что! Не хочу сверкать голой задницей на весь Союз!» Ха-ха-ха! Ты знаешь, когда Фортинбрас выйдет…
Он. Как я устал! Как я устал! В последний раз (с силой) — мне дадут мои кроссовки, а?
Она. И тренировочные брюки… Послушай, ты пьесы сочиняешь — очень прошу: придумай себе другую реплику, а? Боже, Саша! Что с тобой? Как ты был остроумен, когда пил… Тебя будто промокнули! Ха-ха-ха! Значит, о чем я? О современных пьесах про убийство. Вот недавно Марише… то бишь Фортинбрасу… ее очередной подонок… Кстати, врал, что переводчик Петрарки, оказалось, работает в бюро «Интуриста» при Аэрофлоте — иностранцев встречает… Ха-ха-ха! Он рассказал ей потрясающую вещь. Оказывается, у них… там, за бугром, есть специальный репертуар для домашних театров. Называются психодрамы. Их можно играть на улице, в ванной, в подъезде, в туалете — ну в любой реальной обстановке… И представляешь, все эти психодрамы — сплошь про убийство! Я тебе расскажу, ты заинтересуешься. Ты начинающий драматург, ты повышай квалификацию! В этих психодрамах устанавливается только сюжет, все остальное — импровизация. Допустим, ты идешь меня разыгрывать. Ну, как сегодня! И вдруг у входа в мою квартиру увидишь труп мужчины. Естественно, ты в ужасе кричишь! Тотчас выхожу я. И объясняю, что все это домашний театр. Но ты можешь принять участие в нашем театре и узнать, за что же убили этого мужчину! Для этого ты должен купить один жетон, и тогда ты побеседуешь с женой убитого. За два жетона — с его любовницей, а за три и с его матерью… и так далее. И знаешь, что обычно понимает прохожий после подобных бесед? Что труп у двери — это он сам! Ха-ха-ха!
Ну, естественно, у нас роль убитых всегда исполняет этот череп. Хотя, конечно, было бы приятнее, реалистичнее иметь настоящий труп… Ха-ха-ха!
Она останавливается, но Он молчит. Он, усмехаясь, молчит.
(Продолжает, будто совсем не замечает этого нарочитого насмешливого молчания?) Но психодрама — это не российский жанр. Понимаешь, мы не очень сильны в импровизации… У нас вся импровизация должна быть на листочках написана. Поэтому я так обрадовалась, когда прочла твою пьесу. Вот, думаю, наконец нашла без всяких там выкрутас нашу, простую пьесу — про убийство…
Он (изменил тон, вежливо). Было бы очень любопытно… узнать, где же там убийство? Но сейчас… (Яростно) Сейчас мне нужны…
Она. Кроссовки и тренировочные брюки! Ха-ха-ха. «Любопытно узнать — где там убийство?» — спросил автор! «Как, разве там нет убийства?» — ответила героиня. Ах, какой это важный спор! Но через каких-то всего несколько минуток проснется Фортинбрас… И мы начнем играть твою пьесу… И тогда все решится! Ха-ха-ха! Решит «Лила»! Как я представляю вашу встречу… Она бросается к твоей ручке, как к чему-то священному. А ты подбираешь животик, незаметно приглаживаешь лысинку… Нет, как она мечтала показаться тебе в твоей пьесе… Сколько дней она тебя ждет! И готовится! И каждый день с утра я ей обещала: «Наверное, придет сегодня! Сегодня он к нам пожалует!» И так вот всю эту неделю мы тебя… и поджидаем… (Помолчав) Все понял?
