Григорий Горин - Королевские игры
Анна. Нет! Лучше буду защищаться я сама!
Кромвель. А этого никто не запрещает, ваше величество. Я лишь готов помочь параграфом и буквою законов, которых вы, наверняка, не знаете.
Анна. Что ж... Посмотрим! (Садится.)
Норфолк. Ну вот, все разъяснилось... Все довольны. Тогда вперед! Лорд-кардинал, прошу!
Вулси. Милорды! Его величество уже вам разъяснил, как тяжела мне эта ноша! Венчавший королевскую чету, крестивший их ребенка, я вынужден сегодня обвинять. Но пусть мои страдания послужат истине. Итак! Король женился на леди Анне Болейн, которая уже тогда была, увы, не девушкой! Но, впрочем, грех юности прощается легко. Грехи замужней женщины – вот преступленье! Имея непокорный нрав и странное пристрастие к французским веяниям, королева завела в своем дворце салон... а правильней сказать – «притон», в котором молодые люди, следуя бесстыжей моде, творили блуд, разврат... Короче, все, за что еще Всевышний покарал Содом с Гоморрой... Об этом засвидетельствовали слуги в своих признаниях. Оберегая слух ваш, я не считаю возможным здесь их зачитывать. Об этом рассказала и сестра... леди Мэри Болейн!
Норфолк (изумленно). Не может быть!
Вулси. Увы, милорд... (Показывает бумагу.) Вот ее подпись.
Анна. Она готова подтвердить все под присягой?
Вулси. Разумеется. Но сейчас она в отъезде... в Амстердаме.
Анна. Кто ж отпустил ее?.. Не вы ли, Кромвель?
Кромвель. Ваше величество, как ваш защитник, я не советую вам перебивать речь обвинителя. Иначе суд составит невыгодное мнение о вас.
Норфолк. Да, это верно. Анна, помолчи!
Вулси. И, наконец, допрос двух молодых людей. Сэр Норрис и сэр Смитон чистосердечно признаются, что были с королевой... в интимной близости.
Анна. Признание под пыткой!
Кромвель. Вот их мы и допросим в присутствии суда!
Стражник вводит Норрис а. Он бледен и явно напуган.
Сэр Норрис, дайте вашу руку.
Норрис (испуганно). Зачем?
Кромвель. Для Библии... (Подносит к Норрису Библию, тот кладет на нее руку.) Клянетесь говорить лишь правду?
Норрис . Да.
Вулси . Сэр Норрис, часто ли вы бывали в гостях у королевы?
Норрис . Не чаще, чем был приглашен.
Вулси . А приглашали часто?
Норрис . Ну, в общем, да... Ее величество впустила меня в свой круг друзей...
Норфолк (мрачно). Свидетель! Двусмыслицы прошу не говорить! Что значит «в круг впустила»? Здесь не танцы!
Норрис. Милорд, я неудачно выразился... Извините. Я так устал... Короче, встречался... с ее друзьями.
Вулси. Для чего?
Норрис. Как для чего? Музыка. Беседы... Общенье тесное.
Вулси. В какой же мере «тесное»?
Норрис. Простите, сэр... Я так давно не спал... Что вы хотите знать?
Вулси. Вы были с королевой... в интимной связи?
Норрис. Нет, конечно. Как можно? Одна лишь мысль подобная мне кажется ужасной!
Кромвель. Я, как защитник, протестую! Что значит «мысль ужасна»? Это – оскорбленье ее величества как женщины! Она красива и привлекательна!
Норрис. Да, конечно!.. Все прелести ее бесспорны!
Кромвель. Так, значит, мысль была?
Норрис. Наверное... не знаю...
Вулси. Итак, вы в мыслях были с ней в интимной связи?
Норрис. О, господи! Как ни скажу – все получается ужасно... Не в мыслях... Может быть, в фантазиях... Во сне...
Норфолк. Но вы же подписали протокол?
Норрис. Я подписал? Наверное. Не помню. Меня так мучили!
Анна. Все ясно. У него под пыткой вырвано признанье!
Кромвель. А тут я возражу как секретарь суда... Здесь пыток не было! Свидетелю мы не давали спать! И только потому, что он во сне, как только что сказал, спит с королевой... А этого я допустить не мог!
Норфолк. Сейчас вы говорите как защитник?
Кромвель. Разумеется, милорд. Ведь я оберегаю ее честь! Где сон, где явь – понять довольно сложно... Особенно в салонах! Там пьют вино, дурманом благовоний мутят рассудок... Поэтому вполне возможна связь, которую наутро и не вспомнишь! Вот почему прошу о снисхожденье к подзащитной! Своей измены она ни отрицать, ни подтвердить не может!
Анна (Норфолку). Дядя! Молю! Избавь меня от этого кошмара!
Норфолк. Ну, хорошо... Действительно, запутали... Отправьте-ка свидетеля поспать! (Стража берет пошатывающегося Норриса под руки.) Но только спать пристойно, чтоб – ни-ни... Стража! Чуть что – будите! Давайте Смитона!
Норриса уводят. На его место ставят Смитон а. Он весь в кровоподтеках и синяках.
Анна. О Боже! Смитон! Что с вами сделали?! (Кромвелю.) И снова скажете, что пыток не было?!
Смитон (испуганно). Конечно! Ваше величество, меня никто не мучил! Я сам себя... в отчаянии.
Кромвель. Готовы подтвердить вы это под присягой? (Протягивает Библию.)
Смитон. Да! Разумеется! Клянусь!.. И все другое сразу подтверждаю!
Норфолк. Да вас еще и не спросили.
Смитон (кричит). Не надо спрашивать! Я все уже сказал... Да, виноват! Прелюбодействовал! Неоднократно!
Анна. О, бедный Смитон! Вам обещали жизнь за эту ложь? Но вас обманут, как вы сейчас обманываете всех!
Смитон. Нет! Правда! Ваше величество, я вами овладел... насильно. Вы не виноваты! Лишь только мой неукротимый нрав... Я повалил вас, заломил вам руки... Вы сопротивлялись... потом сдались...
Генрих (вскочив с кресла). Мерзавец! Тебе придется это доказать! Когда и где?! (Надвигается на Смитона.)
Смитон (дрожа от страха). Ваше величество... Все – в протоколе. По-моему, в Йорке!..
Генрих. Ложь! Не мог ты спать с ней в Йорке! Там спал с ней я.
Смитон. Ну, значит, в Виндзоре!
Генрих. И снова – ложь! Я в Виндзоре на шаг не отпускал ее... Там был медовый месяц!.. Подлец! Спасаешь жизнь? Но ты – приговорен! И казнь сейчас свершится! (Замахивается на Смитона.)
Анна. Не смей! Желаешь казни, Генрих? Тогда казни себя!.. Да! Смитон правду говорит: спала с ним! И с Норрисом! С Уайетом! С другими!
Генрих (в ужасе). Анна... Замолчи!
Анна. Тебе придется слушать!.. Каков был суд – таков и приговор. Со мною спали все... И даже сам судья, лорд Норфолк!
Норфолк. Я?!
Анна. Да, дядя! Вы меня растлили еще ребенком... Вот почему я стала такой распущенной! Могла ли после этого хранить я верность королю?
Норфолк. Неправда! Нет! Мне плохо... (Стонет.)
Генрих. Ты лжешь! Клянись на Библии! Пред Богом!
Анна. А где здесь Бог? Здесь властвует король. Или себя назначил ты главою церкви и Всевышним? Но сам – лишь жалкий мнительный мужчина. И до конца дней будешь мучаться теперь в сомнениях! Я все сказала.
Норфолк (вдруг издает какой-то странный, почти звериный вой). У! У! У!..
Кромвель. Что с вами, лорд?..
Норфолк (воет). У! У... мира... ю... (Валится на стол. Кромвель подскакивает к нему, щупает пульс.)
Кромвель. Его хватил удар... Врача! (В зал.) Милорды! Ввиду отсутствия судьи, суд должен быть отложен. Перерыв!
Затемнение
Сначала удары молотка – это в глубине сцены сколачивается помост эшафота. Затем к ним добавляются странные звуки, напоминающие рычание и вой зверей. На переднем плане высвечивается Генрих с лютней в руках. Рядом с ним – Музыкант.
Генрих (отрешенно, как бы ни к кому не обращаясь). Тигры!
Музыкант. Р-Х-Р-Р! (Подражает тигриному рыку.)
Генрих. Олени!
Музыкант. Й-О-У! У-О-У! (Трубный звук.)
Генрих. Волки!
Музыкант. У-У-У!!
Генрих (подражая волчьему вою). У-У-У!
Музыкант. Глубже выдох. Звук изнутри... Так плакала волчица, когда убили волка-мужа... У-У-У!
Генрих. У-У-У!
Вой переходит в странную мелодию. Появляются Кромвель, Экономка, Слуга. Некоторое время наблюдают за королем и музыкантом.
