Грег Гамильтон - Общество слепых
Боб. – А в обратном порядке?
Мэр. – Да, но…
Боб. – Если умеете, считайте!
Мэр. – Пять… Четыре…
Тед. – Три…
Дик и Трой (вместе). – Два…
Мэр. – По-моему, вы все здесь спятили.
Боб. – Последние усилия, дружище. Ну, же!..
Мэр. – Один…
Боб. – И, наконец…
Мэр. – Ноль!
В канцелярию врываются уже знакомые нам представители телевидения: взбалмошная Ведущая и долговязый тип с камерой.
Боб. – Молодцы, телевизионщики! Прибыли минута в минуту!
Ведущая. – Леди и джентльмены! Мы ведем наш репортаж из канцелярии хорошо известного жителям нашего города Общества слепых. Сегодня здесь в гостях господин Мэр…
Боб. – …который только что сообщил нам ошеломляющую новость. Уважаемые сограждане! Принято решение о строительстве в нашем городе приюта обездоленных, где все, нуждающиеся в помощи – и не только незрячие, все! – будут обеспечены жильем, едой, лечением и уходом. Счастлив сообщить, что на его сооружение наш Мэр, человек сострадательный и щедрый, решил внести солидную сумму из своих личных сбережений. Насколько мне известно, речь идет о сотнях тысяч долларов.
Мэр. – Да, у меня столько нет!
Боб. – Общество слепых, разумеется, не останется в стороне. Счастлив сообщить, тем, кто интересуется, куда мы тратим деньги, все пожертвованные средства уже переведены на счет фонда, который займется сооружением приюта обездоленных. Целевой счет, леди и джентльмены! Это означает, что все, до последнего цента, будет потрачено на строительство и ни на что другое!
Ведущая. – Кто возглавит фонд, уже известно?
Боб. – Господин Мэр предложил этот ответственный пост мне.
Флетчер. – Правильное решение!
Мэр. – Мерзавец!
Даниела. – Гениально!
Каролина. – У нашего ведомства никаких возражений нет!
Тед. – Браво, дамы и господа! Браво, господин Мэр!
Ведущая. – А сейчас – слово нашему Мэру Арчибальду Макинтошу!
Мэр. – Чистота помыслов в период экономического спада… (Баррету.) Остановите это безумие, Баррет! Запись ни за что не должна попасть в эфир!
Боб (Даниеле). – Я пообещал им сенсацию только в обмен на прямой эфир. Полагаю, они довольны.
Тед. – Боюсь, что это не по силам даже ЦРУ. Да, и зачем? Такая прекрасная возможность заявить о себе в канун выдвижения кандидатов на президентский пост! Мы все в долгу у мистера Казарлея!
Мэр. – Я-то уж точно!
Ведущая. – Напоминаю, мы ведем наш репортаж из общества слепых, где Мэр Арчибальд Макинтош только что объявил о начале строительства приюта обездоленных. Каков следующий шаг в этом направлении, господин Мэр?
Боб. – Наш уважаемый Мэр направляется туда, где сегодня состоится закладка первого камня в фундамент будущего приюта обездоленных. Он приглашает всех нас присоединиться к нему.
Мэр (Бобу). – Лучше бы я заложил новую тюрьму с персональной камерой для вас, дружище Бо! Скажите хоть, где находится этот чертов камень?
Боб. – Информация в обмен на нейтралитет. Все равно на наших сче тах денег больше нет!
Мэр. – Думаете, я вам поверил?
Тед. – Поехали, господин Мэр!
Мэр. – Вы знаете, куда?
Тед. – В окрестностях нашего города полно камней. Подойдет любой.
Мэр. – Вы напросились, Казарлей. Спускайтесь и сдавайтесь полиции, иначе они поднимутся сюда.
Боб (Мэру). – До встречи в каталажке!
Тед. – Леди и джентльмены! Мы опаздываем к началу церемонии. Прошу вас следовать за мной! Господин Мэр!
Ведущая. – Еще один вопрос, господин Мэр!
Мэр направляется к выходу. Присутствующие тянутся за ним.
Боб (Дику и Трою). – Вы можете остаться. Там и без вас будет полно незрячих.
Каролина. – Кассета, Боб! (Возвращает кассету Бобу.)
Даниела. – Включаешь задний ход, мерзавка? А я ее еще…
Боб. – Блестяще сыграно, дорогая! Если уж Даниела попалась на этот крючок…
Даниела. – Сыграно? Хочешь сказать, вы с ней это все подстроили?
Каролина. – Даже среди агентов специальных служб встречаются порядочные люди.
Выходит.
Боб (Флетчеру). – Родина в опасности!
Флетчер. – Не более чем всегда. Но мы не должны расслабляться.
Боб. – Спасибо за все, Майкл!
Флетчер. – Был рад помочь старому другу. Пойду закладывать камень. Раз уж мы в это ввязались… Меня беспокоит наш друг Арчи. Он нервничает. Как бы чего не вытворил.
Флетчер покидает канцелярию.
Даниела. – Вы что, были знакомы раньше? Он действительно психиатр?
Боб. – Старина Флетч! Много лет назад я открыл в нем способности к психоанализу. Это привлекло его гораздо больше, чем отъем денег у доверчивых граждан, хотя и там он был не из последних. Гений импровизации! Когда синоптики напророчили шторм, я попросил его прийти сюда и действовать по обстоятельствам. Остальное ты видела.
Дик (Трою). – Никогда не поздно поучиться дельным вещам, малыш. Даже в нашем возрасте.
Даниела. – Чек семейству Карабах, синдром «Родина в опасности», приют обездоленных и наши деньги, переведенные на их счет – это все импровизация?
Боб. – Самая лучшая импровизация та, которую готовишь заранее.
Даниела. – Значит мы снова нищие?
Боб. – Что отличает настоящего шулера от того, кто себя им считает? Умение делиться с нуждающимися. Зато мы свободны, независимы, уважаем сами себя и готовы снова броситься в пучину головокружительных приключений.
Трой. – Поневоле бросишься, если из имущества у тебя лишь рваные штаны да очки, сквозь которые ничего не видно.
Дик. – И все же неприятно, когда у тебя отбирают то, что ты заработал честно.
Даниела. – Душевное состояние людей улучшается прямо на глазах. Два месяца назад самые опытные рудокопы не смогли бы отыскать в лексиконе нашего Дика слова о честности. Если ты, Дики, попытаешься уверить меня, что всю выручку сдал в кассу, значит, я в тебе ошибалась.
Дик. – На первое время хватит.
Боб. – Мне не понравились намеки нашего Мэра по поводу каталажки. Боюсь, он не шутит. (Даниеле.) Пойдем взглянем, какая одежонка осталась в нашей костюмерной. Вертолет за нами не прилетит. С двадцать четвертого этажа не выпрыгнешь. Будем прорываться в боевых порядках. (Дику и Трою.) Расслабьтесь, джентльмены! Больше нет необходимости изображать слепых.
Боб и Даниела выходят в костюмерную.
Дик. – Знаешь, Трой, мне жаль, что все кончилось. Стоишь в приятном месте, несешь какую-то чепуху, народ хохочет, в шляпу сыплятся денежки и никто не считает твою деятельность противозаконной. Не жизнь, а сказка.
Трой. – Не по мне это, Дики. Не могу я изображать убогого!
Дик. – Но ведь изображал же!
Трой. – Если б ты знал, чего мне это стоило – такое нельзя компенсировать никакими гонорарами! Дождь, темень, шум погони, крики «Стой», выстрелы вслед, несешься, не разбирая дороги – только тогда и чувствуешь себя человеком! Слушай, парень, давай смотаемся! Руки чешутся затеять что-нибудь стоящее.
Дик. – Нельзя. Надо держаться вместе.
Трой. – А если явятся копы?
В канцелярии, не узнанные присутствующими, появляются Даниела и Боб в мундирах полицейских.
Дик. – Уже явились!
Боб. – Вы оба – оставайтесь на местах! Руки за головы, лицом к стене! Вы арестованы!
Тр ой. – Наконец-то!
Дик. – Это ты, Боб? Зачем же так шутить?
Боб. – Как говорят в моем родном штате, перед тем, как попасть на небеса, надо сделать пересадку в Атланте. Похоже, что и нам пора пересесть. В этом деле все должно быть предельно достоверным! Я вам не Боб, бандиты! Я офицер полиции! Вы преступники. Вы попались. Вы подавлены, ни на что не реагируете и мечтаете об одном: угодить за решетку к моменту, когда раздают ужин.
Трой. – Какое знание психологии представителей преступного мира!
Боб. – Опыт, парень, опыт и личные наблюдения, сделанные в периоды вынужденного отдыха. Мы спускаемся на лифте, степенно следуем через вестибюль, медленно выходим на улицу, садимся в мою машину.
