Бернард Шоу - Майор Барбара
Стивен. Да, я, признаться, удивился, когда услышал, что они помолвлены. Адольф Казенс, конечно, очень порядочный малый. Никому в голову не придет, что он родился в Австралии, а все-таки...
Леди Бритомарт. Из Адольфа выйдет очень хороший муж. В конце концов, против греческого языка ничего не скажешь. Наоборот, сразу видно воспитанного человека. Да и семья моя, слава богу, не какие-нибудь тупоголовые консерваторы. Мы либералы и стоим за свободу. Пускай всякие там снобы говорят что угодно: Барбара выйдет не за того, кто нравится им, а за того, кто нравится мне.
Стивен. Я, конечно, имел в виду только его состояние. А впрочем, на что ему деньги?
Леди Бритомарт. Напрасно ты так думаешь, Стивен. Знаю я эти простые, тихие, утонченные поэтические натуры вроде Адольфа: им немного надо, только давай им все самое лучшее! Они обходятся куда дороже франтов; те — скряги и вообще дрянной народ. Нет, Барбаре понадобится самое меньшее две тысячи в год. Вот тебе еще два хозяйства. А кроме того, мой милый, тебе тоже нужно жениться поскорей. Я не одобряю нынешней моды на флиртующих холостяков и поздние браки. Я и для тебя подыскиваю подходящую партию.
Стивен. Вы очень добры, мама, только лучше уж я сам найду.
Леди Бритомарт. Какие пустяки! Ты еще молод, где тебе самому свататься: тебя поймает первая смазливая девчонка, какое-нибудь ничтожество. Разумеется, я ничего не говорю, тебя тоже спросят, ты это знаешь не хуже меня.
Стивен, поджав губы, молчит.
Ну, уж только не дуйся, Стивен.
Стивен. Я не дуюсь, мама. Но при чем же тут... При чем же тут... отец?
Леди Бритомарт. Милый мой Стивен, откуда же мы возьмем деньги? И ты и другие дети без труда проживете на мой доход, пока все мы под одной крышей, но я не в состоянии содержать четыре семьи, четыре разных дома. Ты знаешь, как беден мой отец, у него теперь еле-еле наберется семь тысяч в год, и, по правде говоря, не будь он граф Стивенэдж, его перестали бы принимать в обществе. Он ничего не может для нас сделать. Он говорит — и совершенно справедливо, что глупо было бы с его стороны заботиться о детях человека, который купается в золоте. Сам понимаешь, Стивен, твой отец должен быть баснословно богат: ведь всегда кто-нибудь да воюет.
Стивен. Вам незачем напоминать мне об этом. Мне еще ни разу в жизни не приходилось развернуть газету, чтоб не натолкнуться на нашу фамилию. Торпеда Андершафта! Скорострельные орудия Андершафта! Десятидюймовки Андершафта! Самоходный лафет Андершафта! Подводная лодка Андершафта! А теперь воздушный броненосец Андершафта! В Харроу меня звали «наследник арсенала». Да и в Кембридже тоже. В Королевском колледже один идиот, вечно носившийся с мыслью о религиозном возрождении, испортил мне Библию — ваш подарок ко дню рождения, — взял и написал под моим именем: «Сын и наследник фирмы Андершафт и Лейзерс, поставщиков смерти и разрушения. Адрес: Христианский мир и Иудея». Но это еще ничего; гораздо хуже, что меня везде принимают с распростертыми объятиями только потому, что мой отец нажил миллионы на торговле пушками.
Леди Бритомарт. Тут не только пушки, тут еще и военные займы, которые устраивает Лейзерс в форме кредитов на эти самые пушки. Просто возмутительно. Два человека, Эндру Андершафт и Лейзерс, прибрали к рукам всю Европу. Вот почему твой отец так себя держит. Он выше закона. Ты думаешь, что Бисмарк, Дизраэли или Гладстон позволили бы себе не считаться с обществом и моралью, как твой отец? Они просто не посмели бы. Я просила Гладстона вмешаться. Просила «Тайме». Просила лорда-чемберлена. С таким же успехом можно было просить, чтобы они объявили войну Турции. Они не хотят. Говорят, что его нельзя трогать. По-моему, они его просто боятся.
Стивен. Что же они могут сделать? Ведь он не совершил ничего противозаконного.
Леди Бритомарт. Ничего противозаконного! Да он всю свою жизнь поступает незаконно. Он и родился-то незаконно. Его родители были не обвенчаны.
Стивен. Мама! Неужели это правда?
Леди Бритомарт. Разумеется, правда. Из-за этого мы и разошлись.
Стивен. Он женился на вас и ничего не сказал вам?
Леди Бритомарт (несколько смущенная таким выводом). Ну что ты, нет! Надо отдать Эндру справедливость - сказать-то он сказал. Ты ведь знаешь девиз Андершафтов: «Без стыда». Это было всем известно.
Стивен. Но вы говорите, что разошлись с ним из-за этого?
Леди Бритомарт. Да, мало того, что он сам найденыш, — он хотел лишить тебя наследства в пользу другого найденыша. Этого я не могла вынести.
Стивен (сконфуженно). Вы хотите сказать — в пользу... в пользу...
Леди Бритомарт. Что ты там бормочешь, Стивен? Выражайся ясней.
Стивен. Но это просто ужасно, мама. Приходится говорить с вами на такие темы!
Леди Бритомарт. Мне это тоже неприятно, Стивен, тем более что ты до сих пор не научился вести себя как взрослый: ты теряешься, разыгрываешь какую-то невинность. Только мещане приходят в отчаяние и ужас от того, что на свете существуют негодяи. А людям нашего круга приходится решать, как поступить с этими негодяями; нам нельзя теряться. А теперь задай вопрос как следует.
Стивен. Мама, вы совсем не хотите со мной считаться! Или обращайтесь со мной по-прежнему, как с ребенком, и не говорите мне ничего, или расскажите все; а там уж мое дело, как я это приму.
Леди Бритомарт. Я обращаюсь с тобой, как с ребенком? Что ты, мой милый! С твоей стороны это просто черная неблагодарность. Ты же знаешь, я ни с кем из вас не" обращалась как с детьми. Я всегда считала вас своими товарищами и друзьями и давала вам полную свободу говорить и поступать, как нравится, если вам нравилось то, что я одобряю.
Стивен (в отчаянии). Ну хорошо, все мы очень дурные дети очень хорошей матери, но хоть на этот раз оставьте мои недостатки в стороне, прошу вас, и расскажите, что это за ужасная история. Отец хочет отстранить меня ради другого сына?
Леди Бритомарт (удивленно). Ради какого сына? Я ничего подобного не говорила. Мне это и во сне не снилось. Вот что значит прерывать меня!
Стивен. Но вы же сами сказали...
Леди Бритомарт (резко обрывая его). Ну, Стивен, веди себя прилично, имей терпение меня выслушать. Андершафты происходят от найденыша, подкинутого к церкви святого Эндру Андершафта в Сити. Это случилось очень давно, еще в царствование Якова Первого. Так вот, этого найденыша усыновил один оружейник и пушкарного дела мастер. Со временем он унаследовал мастерскую оружейника и из благодарности или по обету, не знаю уж почему, тоже усыновил найденыша и завещал дело ему. И этот найденыш поступил так же. И с тех пор пушечное дело всегда переходило к найденышу вместе с именем Эндру Андершафт.
Стивен. Но разве они не женились? Разве у них не было законных сыновей?
Леди Бритомарт. Конечно были; они женились, как женился и твой отец, и были достаточно богаты, чтобы купить своим детям поместья и оставить им хорошее состояние. Но они всегда усыновляли и воспитывали какого-нибудь найденыша, с тем чтобы он унаследовал их дело, и, разумеется, жестоко ссорились из-за этого со своими женами. Твоего отца тоже усыновили, и он, видишь ли, считает себя обязанным поддержать традицию и усыновить кого-нибудь, чтобы передать ему дело. Разумеется, я этого не потерплю. Это, может быть, имело смысл, пока Андершафты могли жениться только на женщинах своего круга и пока их сыновья неспособны были управлять большим делом. Но обходить моего сына нет никаких оснований.
Стивен (с сомнением). Боюсь, что из меня выйдет плохой управляющий орудийным заводом.
Леди Бритомарт. Пустяки! Ты можешь нанять управляющего и платить ему жалованье.
Стивен. Отец, как видно, невысокого мнения о моих способностях.
Леди Бритомарт. Какой вздор, Стивен! Тогда ты был младенцем. При чем тут твои способности? Эндру сделал это из принципа, он все дурные поступки совершает из принципа. Когда мой отец потребовал у него объяснений, Эндру не постеснялся сказать ему прямо в глаза, что в истории только два предприятия увенчались успехом : одно — фирма Андершафт, а другое — римская империя при Антонинах; и то будто бы потому, что все Антонины усыновляли своих преемников. Глупости какие! Надеюсь, Стивенэджи ничем не хуже Антонинов, а ведь ты Стивенэдж. Но это похоже на Эндру. Он всегда был такой. Когда нужно защищать какую-нибудь нелепость и несправедливость, он за словом в карман не лезет. А когда нужно вести себя разумно и прилично, злится и молчит.
Стивен. Так, значит, это из-за меня разладилась наша семейная жизнь? Мне очень жаль, мама.
Леди Бритомарт. Ах, милый мой, были и другие причины. Я не терплю безнравственности. Кажется, я не фарисейка, я ничего не имела бы против, если бы Эндру вел себя дурно: все мы далеки от совершенства. Но твой отец вел себя как полагается, а думал и говорил бог знает что, вот это-то и ужасно. И возвел это в какую-то религию. Обычно прощаешь людям, которые ведут себя безнравственно, лишь бы они признавали свои заблуждения и проповедовали нравственность. Я же не могла простить Эндру, что он проповедует безнравственность, а ведет себя нравственно. Вы все выросли бы беспринципными людьми и не умели бы отличить хорошее от дурного, если бы он жил вместе с нами. Ведь ты знаешь, мой милый, твой отец был во многих отношениях очень привлекательный человек. Дети любили его, и он пользовался этим, чтобы внушать им самые возмутительные идеи, так что с вами сладу не было. Нельзя сказать, чтобы я его не любила: напротив, но в вопросах морали между нами всегда была пропасть.
