Юрий Поляков - Как боги. Семь пьес о любви
Олег. Почему?
Даша. Ты ни за что не догадаешься, почему…
Целует его и уходит.
Олег. А что тут догадываться! Женщина может забыть, каким человеком был ее муж. Но каким он был мужчиной, она не забывает никогда! Где моя записная книжка?
Сцена третьяВечер. Холл отеля. Олег сидит с пивом. Паркинсон роется в бумагах.
Олег. Сегодня я видел в море огромную синюю медузу. Она напоминала человеческий мозг. И знаете, о чем я подумал?
Паркинсон. О чем?
Олег. О том, что через много тысяч лет эволюции человек превратится в мозг, просто в мозг. И эти, извините за прямоту, мозги будут, как медузы, плавать в океане, разговаривая с помощью импульсов и размножаясь почкованием. И только ночью, покачиваясь в черной глубине, они будут иногда видеть древние сны. Им будет казаться, что они странные существа с ногами, с руками, с волосами, с желаниями, со страстями… И они будут вспоминать, как, плача от счастья, сплетались в тугой узел желания и любви…
Паркинсон. Обязательно запишите!
Олег. Пойду за блокнотом…
Олег начинает подниматься по лестнице. Паркинсон включает радио.
Голос диктора. …Сегодня в аэропорту при попытке вывезти за границу крупную сумму фальшивых долларов арестована молодая женщина. В интересах следствия имя задержанной пока не разглашается…
Олег и Паркинсон значительно смотрят друг на друга. Олег скрывается в номере. Входят молодожены с вещами. Она одета с изысканной строгостью. На нем пробковый колониальный шлем.
Тараканушкин. А вот и мы! Я все боялся опоздать к ужину.
Паркинсон. Простите, вы заказывали номер?
Тараканушкин. Ну конечно, моя фамилия — Тараканушкин.
Паркинсон. Ах, вы — супруги Тараканушкины!
Тараканушкин. Нет, Тараканушкин — это я. А жена у меня — Иванова. Она почему-то не захотела взять мою фамилию. Может, передумаешь, дорогая?
Иванова. Не передумаю, дорогой!
Тараканушкин. Разрешите ключик от номера. Хочется отдохнуть с дороги.
Паркинсон. Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! Сердечно рад приветствовать вас в отеле «Медовый месяц». Моя фамилия Паркинсон. Что означает…
Тараканушкин. Да, я знаю. Руки вытяните! Нормально. Болезнь Паркинсона возникает в результате поражения подкорковых узлов головного мозга. Сколько вам лет?
Паркинсон. Трудно сказать…
Тараканушкин. Атеросклероз. Ключ дайте!
Паркинсон. Паспорта, пожалуйста! (Берет у них паспорта, исследует, смотрит на Иванову.) У вас редкое имя — Калерия. Штампы ЗАГСА. Все в порядке…
Тараканушкин. А что обманывают?
Паркинсон. Бывает. Но чаще обманываются… Заполните пока анкету заезжающих, а я оформлю договор и расскажу вам о нашем отеле.
Тараканушкин. Не надо. Вы мне высылали проспект, я прочитал и очень хотел бы взглянуть на грудь Афродиты…
Иванова. Зачем? Тебе моей мало?
Тараканушкин. Милая, ты же знаешь, я не могу пройти мимо женской груди. Это профессиональное.
Портье сочувственно смотрит на новобрачную и торжественно достает из сейфа шелковую подушечку с грудью.
Паркинсон. Вот она — грудь Афродиты Таврикийской. Есть такое поверье: если прикоснуться к ней правым безымянным пальцем…
Тараканушкин. Хм, левая грудь…
Паркинсон. Левая? Вы уверены? Вы археолог?
На лестнице появляется Олег с блокнотом. Увидев Калерию, замирает, изумленный.
Тараканушкин. Нет, я врач-маммолог и левую грудь от правой отличу с закрытыми глазами. Та-ак… Молочная железа явно не кормившей женщины. Можно пальпировать?
Паркинсон. Что?
Тараканушкин. Пощупать.
Паркинсон. Пожалуйста.
Тараканушкин. Та-ак. Уплотнений, новообразований, узелков не наблюдается. Идеальная грудь! Божественная! Калерия, хочешь потрогать?
Калерия. Нет.
Тараканушкин. Ну, потрогай, я тебя прошу!
Калерия (сопротивляясь). Нет, я не хочу! Не хочу!
Олег, не отрывая взгляд от Калерии, спускается вниз.
Тараканушкин. Ну в чем дело? Что за капризы?
Хватает ее руку и прижимает к мраморному осколку. Гаснет свет. В темноте раздаются голоса.
Калерия. Пусти меня! Что ты делаешь?
Тараканушкин. Ничего я не делаю…
Калерия. Я тебя ударю!
Олег. Ударь!
Слышен звук пощечины.
Тараканушкин. За что?
Паркинсон. Не волнуйтесь, господа! Подстанция у нас старенькая. Иногда гаснет свет. Сейчас снова загорится. Лучше не двигайтесь, а то можно свалить пальму или удариться о перила…
Загорается свет. Немая сцена.
Занавес.
Смотрины (Контрольный выстрел)
Семейная комедия в двух актах
Иван Афанасьевич Кораблев, академик.
Вера Михайловна, его жена, профессор.
Иосиф Иванович, их сын, доктор наук.
Эдита Ивановна, их дочь, актриса.
Юрий Павлович, ее муж, полковник.
Дарья, их дочь, переводчица.
Виктор Кораблев, племянник из Ташкента.
Владимир Ильич Корзуб, олигарх.
Инна Константиновна, секретарь-референт.
Кабулов Нурали Худайназарович, участковый милиционер.
Светлана Петровна, дворничиха.
Галя, ее дочь, студентка.
Алексей, старший лейтенант, подводник.
1-й телохранитель.
2-й телохранитель.
Персей Лоидис, греческий миллионер.
Секвоев, кинорежиссер.
Марк Львович, издатель.
Солдатик.
Акт первый
Декорации в стиле 50-х годов. Двор большого «сталинского» дома. Доносится шум улицы. Виден один подъезд. Вдали шпиль Университета. Конец апреля. Цветут старые яблони.
Дворничиха Светлана Петровна метет мостовую.
На лавочке сидит участковый Кабулов и разгадывает кроссворд. Мимо идет Марк Львович.
Светлана Петровна. Гражданин, вы к кому? Ой, Марк Львович, извините, не узнала Вас в шляпе-то.
Марк Львович. Здравствуйте! (Идет в подъезд.)
Светлана Петровна. Здравствуйте.
Кабулов. Петровна, Петровна! По горизонтали. Писатель, лауреат Нобелевской премии. Десять букв.
Светлана Петровна. Как ты меня достал! Солженицын. (Садится рядом с Кабуловым.)
Кабулов. Правильно. Солженицын.
Светлана Петровна. Через два «и» пишется, грамотей! Иван Афанасьевич из двенадцатой квартиры с ним в одной шарашке работал.
Кабулов. Шарашке? Шарашка-чебурашка. И чего только в русском языке нет? Вот он мне и надо.
Светлана Петровна. Солженицын?
Кабулов. Афанасьевич.
Светлана Петровна. Он только что в магазин пошел. Скоро вернется.
Кабулов. Подождем. По вертикали. Юбка с большим каркасом. Пять букв. Третья — «ж».
Светлана Петровна. Фижмы.
Кабулов. Правильно. Откуда ты все, Петровна, знаешь?
Светлана Петровна. Мне директор института так говорил: вы, Светлана Петровна, по гидравлике кандидат наук, а по кроссвордам — доктор! Э-э, да что теперь вспоминать…
Кабулов. Ну тогда вот тебе, доктор, по вертикали: жидкий продукт жизнедеятельности организма?
Светлана Петровна. Пот.
Кабулов. Пот да не тот. Пять букв. Ага, знаю!.. Опять не подходит!
Светлана Петровна. Урина.
Кабулов. Какая еще урина-мурина?
Светлана Петровна. Обыкновенная. В каждом подъезде. Вымоешь, хлоркой засыплешь, а утром снова. А ведь у нас дом Академии наук! Квартиры давали только докторам, да членкорам.
Кабулов (пишет). Урина. В вашем русском языке шайтан ногу сломает… Пока протокол напишешь — запотеешь. Легче лепешку на ладони испечь. Фу, напылила!
Светлана Петровна. Чистоты без пыли не бывает!
Кабулов. Бывает. Надо из шланга поливать.
