Фридрих Шиллер - Вильгельм Телль

Да будет так!

Свободны вы, приняв такой закон.
И Австрия насильем не добьется
Того, что мы добром ей не отдали…

Приступим к делу, далее!

Друзья!
А до конца ль изведан мирный путь?
Быть может, Альбрехт Габсбург и не знает,
Что́ здесь его наместники творят?
Испробуем последнее: к монарху
Мы с жалобой еще раз обратимся.
Откажет — что ж, возьмемся за мечи!
Страшит насилье даже в правом деле.
Поможет бог, где люди не помогут.

Теперь пора и вам заговорить.

Я в Райнфельд ездил, к Альбрехта двору,
На тяжкий гнет пожаловаться фохтов
И вольностей старинных подтвержденье
От государя нового принять.
Послы от многих городов там были,
Из Швабии да из земель прирейнских,
И все они уже достали льготы
И возвращались весело домой.
Но ваш посол к советникам был вызван.
И те ему сказали в утешенье:
«Вы поезжайте, император занят,
В другое время вспомнит он о вас».
Я проходил в унынии по залам,
Вдруг вижу — герцог Иоганн в сторонке
Стоит и слезы льет, а рядом с ним
Два рыцаря: фон Тегерфельд и Варт.
И, подозвав меня, они сказали:
«Надейтесь только на себя! А правды
От Альбрехта вам нечего и ждать.
Не он ли у племянника родного
Наследье материнское похитил?
Наш герцог совершеннолетен, может
И сам своей страною управлять.
Но не венец — венок ему дал Альбрехт:
«Пусть это будет юности убором…»

Слыхали? Справедливости не ждите
От Габсбурга! Надейтесь на себя!

Нет выбора у нас! Но как, друзья,
Разумно цели радостной достигнуть?

Цель наша — свергнуть ненавистный гнет
И отстоять старинные права,
Завещанные предками. Но мы
Не гонимся разнузданно за новым.
Вы кесарево кесарю отдайте,
И пусть вассал несет свой долг, как прежде.

От Австрии свой лен я получил.

И продолжайте долг блюсти пред нею.

Я Рапперсвейлям подати плачу.

Платите им, как вы всегда платили.

Я цюрихской обители дал клятву.

Церковное вы церкви отдавайте.

Империя дала мне в лен мой двор.

Что быть должно, да будет, но не свыше!
Мы фохтов из страны должны прогнать
С их слугами и крепости разрушить, —
Без крови, если можно. Император
Пусть видит: нас заставила нужда
Нарушить нами данную присягу.
И если мы в узде себя удержим,
Он гнев смирит, как мудрый государь.
Народ себя заставит уважать,
Коль, взявши меч, умеренность проявит.

Но как, ответьте, к делу приступить?
Ведь у врага оружие в руках.
И он, конечно, не уйдет без боя.

Уйдет, когда перед собою вдруг
Увидит он народ вооруженный.

Сказать легко, да сделать мудрено.
Два крепких замка высятся в стране,
И нам они — смертельная угроза,
Когда войска австрийцев подойдут.
Так Росберг взять и Сарнен мы должны
До той поры, как весь народ восстанет.

Спешите, чтоб врагу не донесли —
Участников немало в нашей тайне.

Предателей в народе нашем нет.

Случается, благое рвенье губит.

Отсрочка тем нехороша, что фохт
Успеет крепость в Альторфе достроить.

Вы о себе лишь помните.

Неправда.

Неправдою нас Ури попрекает?

Во имя клятвы, тише!

Замолчать
Придется нам, коль Швиц — горой за Ури.

Я осудить пред общиной вас должен —
Горячностью вы вносите разлад!
Не за одно ли дело мы стоим?

Нам отложить до рождества бы надо,
Когда велит обычай поселянам
Подарки фохту в замок приносить.
Туда могло бы человек двенадцать
Проникнуть, не внушая подозрений,
Отточенные взяв с собой клинки,
Их надо тайно в посохи заделать —
С оружием не пропускают в крепость.
Вблизи, под лесом, спрячется отряд,
И только поселяне завладеют
Воротами — рог затрубит призывный!..
Тут вся засада кинется на помощь,
И после легкой схватки — замок наш.

А в крепость Росберг я готов проникнуть.
Я там одной служанке приглянулся —
Нетрудно мне уговорить ее,
Чтоб лестницу она в окно спустила.
А как взберусь — за мной друзья ворвутся!

Так все за то, что надо отложить?

Двенадцать против, двадцать за отсрочку!

Так если в день условленный падут
Два замка, то сигнальные огни
Зажгутся на вершинах гор. Тогда
Народное сзывайте ополченье.
И фохты, увидав, что не шутя
Швейцарцы за оружие взялись,
Страну покинут без кровопролитья.
Мы им дадим надежную охрану.

Но с Геслером нам совладать труднее.
Всегда он стражей сильной окружен
И не отступит без кровопролитья.
В изгнанье даже страшен он стране.
Щадить его, я думаю, опасно.

Где гибель ждет, туда меня пошлите.
Я жизнь свою, спасенную мне Теллем,
За край родной бестрепетно отдам.
Честь защитив, я сердце успокоил.

Нас время умудрит. Друзья, терпенье!
Всего сейчас предусмотреть нельзя.
Меж тем как мы ночной совет держали,
Вот утро на вершинах гор зажгло
Багряные сигнальные огни…
Расстанемся до наступленья дня.

Забрезжит день внизу еще не скоро.

При свете, что привет нам раньше шлет,
Чем племенам, которые под нами
Живут в чаду и шуме городов,
Скрепим мы клятвой новый наш союз:
«Да будем мы народом граждан-братьев,
В грозе, в беде единым, нераздельным!»

«Да будем мы свободными, как предки,
И смерть пусть каждый рабству предпочтет!»

«На бога да возложим упованье
Без страха пред могуществом людей!»