Александр Володин - С любимыми не расставайтесь! (сборник)
СЛАВА (простонал). Устраивает.
ИЛЬИН. Тсс… (Отпустил.) Какое мы имеем сегодня число?
СЛАВА. Пятнадцатое.
ИЛЬИН. Так вот, в течение этих дней, что я провожу в вашем доме, я намерен обеспечить этой женщине счастливую жизнь. Усвоил?
СЛАВА. Усвоил. (Взял полотенце, ушел на кухню.)
Ильин погасил свет. В полумраке мы видим Тамару и Ильина.
Они лежат в своих комнатах с открытыми глазами.
ИЛЬИН. Тома…
Тамара не отвечает.
Тома.
Тамара молчит.
Тома!..
Пауза.
ТАМАРА. Что?
ИЛЬИН. Не спишь? (Пауза.) А я тебя вспоминал. А ты?
ТАМАРА. Первое время вспоминала.
ИЛЬИН. А ты мало изменилась.
ТАМАРА. Не болтай.
Ильин засвистел мотив песенки.
Довольно уж, мне на работу рано.
ИЛЬИН. Спокойной ночи.
ТАМАРА. Спокойной ночи.
Лежит с открытыми глазами. На сцене меркнет свет. Так закончился первый вечер.
Второй вечер
Мы сразу перейдем к нему, потому что за день ничего существенного не произошло.
Ильин и Слава в комнате Тамары. Ильин сидит верхом на стуле, наблюдая за Славой. В продолжение последующего разговора Слава постелит на стол белую скатерть, распределит по комнате три букета мимозы в стеклянных банках, оботрет пыль с комода.
ИЛЬИН. Видишь, как хорошо. Когда на столе белая скатерть и цветы – неловко быть мелочным, грубым, злым. Скатерть должна быть со складками от утюга: они пробуждают воспоминания детства.
СЛАВА. Возвышенно.
ИЛЬИН. Жить надо мудро, без суеты. Учти, в книге жизни много лишних подробностей. Но тут существует секрет: эти страницы можно пропускать.
СЛАВА. Ну так вот, эту самую страницу мне читать неохота. Придет тетя Тома, пускай убирается. В конце концов, существует разделение труда?
ИЛЬИН (учтиво). Не серди меня, работай.
Слава, не ответив, сел на другой стул точно в такой же позе, как Ильин.
И будешь проделывать эту операцию каждую субботу.
СЛАВА. Ха-ха.
ИЛЬИН. А ну, встань.
Слава не двигается.
ИЛЬИН. Неудобно же мне бить сидячего.
Слава встал, Ильин тоже.
Опусти подбородок на грудь, развернись боком к противнику, левая рука выставлена вперед, правая защищает подбородок. В боевой стойке ты неуязвим для удара.
Слава встал в стойку.
Наиболее эффективны удары, нанесенные по концу подбородка. В боксе нет замахов. Поступательное движение кулака происходит по прямой, ибо прямая – кратчайшее расстояние между двумя точками. Усвоил?
СЛАВА. Усвоил.
ИЛЬИН. Бей.
Слава бьет. Ильин подставил ладонь, шаг назад.
Вперед левой, протягивай правую. Удар.
То же самое.
Пальцами вниз, коротко, неожиданно, бей!..
Отходя к двери.
Бей!..
За его спиной открывается дверь. Это Катя, в оранжевом платье. Мгновение она смотрит на происходящее молча и вдруг с пронзительным визгом бросилась на Ильина, вцепилась ему в руку.
КАТЯ. Ты что делаешь, гад ползучий! Ты что делаешь!
СЛАВА. Обалдела? Пусти, это запрещенный прием.
Катя оставила Ильина.
Тренируемся, понятно? Техника бокса.
КАТЯ (Ильину). За такую тренировку знаете что бывает? Пятнадцать суток.
ИЛЬИН. Демоническая женщина. Маникюр у тебя, что ли?
КАТЯ (Славе). Зачем на переговорный приходил?
СЛАВА. Так, мимо шел – зашел.
КАТЯ. А я думала – по делу. Больше так не приходи. (Направляется к двери.)
СЛАВА. Посидела бы.
КАТЯ. Еще чего!
СЛАВА. Куда спешить-то…
КАТЯ. Детишки плачут.
СЛАВА. Александр Петрович, правда, она на Земфиру похожа из «Цыган»?
КАТЯ (польщена, хотя это нисколько не соответствует действительности). Неправда. Вот, говорят, я на артистку Ларионову похожа, – это может быть.
СЛАВА (Ильину). А что, сходство есть.
КАТЯ. Не знаю. А другие говорят, что я похожа на сестер Федоровых. Только худею что-то. Прошлый год в талии было семьдесят, а сейчас шестьдесят семь. Совсем дистрофик стала.
СЛАВА. С чего бы это?
КАТЯ. Влюбилась сильно.
СЛАВА. В кого, не секрет?
КАТЯ. В монтера нашего, Ваню.
СЛАВА. А я смотрю – вырядилась. (Ильину.) Нет, девушки не должны одеваться ярко. Пускай хотя бы делают вид, что они неземные существа. Ладно, раз пришла, давай включайся, а то мы тут зашились.
КАТЯ. Что это у вас за приготовления?
ИЛЬИН. Праздник такой. День рождения.
КАТЯ (кивнула на Славу). У этого, что ли?
ИЛЬИН. Нет, не у этого… у тети его.
КАТЯ. Сколько же ей стукнуло?
СЛАВА. Вообще день рождения, абстрактно.
КАТЯ. Понятно. Между прочим, у нас на лестнице одна женщина – тридцать восемь лет – вышла замуж.
СЛАВА. За семидесятилетнего.
КАТЯ. В тридцать восемь лет можно выйти за что угодно.
ИЛЬИН. Ну, ближе к делу. Оботри окошко, полочку, в общем, вас теперь двое – действуйте. Я скоро вернусь. (Ушел.)
КАТЯ (сняла пальто, подвязалась фартучком). Сперва скатерть постелили, потом пыль вытирают. Уборщики!
СЛАВА. Ладно, больше дела – меньше слов. (Сел на место Ильина, наблюдает за работой.)
КАТЯ (после паузы). Сейчас иду по улице, смотрю, птицы сидят над карнизом. Он спит, а она его клюет – ей скучно.
Слава молчит.
(Глядя в окно.) Вон девочка пошла в ботиночках, они триста рублей стоят. Хорошо бы они сто пятьдесят стоили, я бы обязательно купила.
СЛАВА. У тети Томы есть календарь женщины – там точно подсчитано: если средняя продолжительность жизни семьдесят лет, то на сон уходит двадцать пять лет, на еду – шесть, на умывание – полтора года. А если подсчитать, сколько уходит на бессмысленные разговоры…
КАТЯ. Можешь не разговаривать. (Убирается молча. Обтирает книжную полку, достала книжку, раскрыла.) Жюль Ренар.
СЛАВА. Это тебе неинтересно.
КАТЯ. Почему неинтересно!.. (Отложила книжку на тумбочку, продолжает работать молча.) Я еще тоже студентка буду, в техникум связи пойду. Это почти что институт, там четыре года учатся.
СЛАВА. Давай старайся.
КАТЯ. А что, наш монтер говорит, у меня есть технические способности. Это редкость у женщины. У меня в школе были очень хорошие характеристики, что я ангел. Только с переговорного уходить неохота. За все время ни одного замечания, одни благодарности. Потому что меня все знают, что я четко работаю. У меня на дежурстве даже голос становится другой, правда? (Пауза.) Слава, хочешь в «Зарю» на восемь тридцать? У меня там билетерша знакомая. Я один раз двоих провела. Сижу между ними, один говорит: «Ты со мной пришла, повернись ко мне». Поворачиваюсь, тогда другой с претензией.
СЛАВА. А я третий буду сидеть? Совсем извертишься. (Указал.) В той комнате убери.
Катя уходит в комнату Славы. Входит ТАМАРА. Некоторое время молча смотрит на происходящее.
ТАМАРА. Что здесь происходит? Кто тебе разрешил стелить эту скатерть? Зачем ты взял банки, их надо сдать в магазин, я специально приготовила. Слезь со стола и объясни мне, в чем дело…
СЛАВА. А я знаю… Жилец твой распорядился.
ТАМАРА (после паузы). При чем тут мой жилец?! Пускай скажет спасибо, что его пустили ночевать. Новое дело, со своим уставом в чужой монастырь. Освободи банки.
Слава складывает на окно мимозу. Тамара убирает скатерть. Постепенно комната приобретает прежний вид. В дверях появляется Катя.
(Испуганно.) Кто это?
КАТЯ. Это я, Катя.
ТАМАРА. Какими судьбами?
КАТЯ. А я… пришла.
ТАМАРА. Сама?
Катя опустила голову, неопределенно пожала плечами.
А что вы там делали?
КАТЯ. Чемодан обтерла.
ТАМАРА (Славе). Задвинь его обратно.
СЛАВА. Может, и мусор обратно принести?
Входит Ильин и останавливается у двери. В руках у него разнообразные свертки и бутылка вина.
ИЛЬИН (Славе). В чем дело? А ну, поставь обратно цветы.
Славе нравятся эти разногласия. Вразвалочку пошел за цветами, снова ставит их в банки.
ТАМАРА (следит за ним молча). Освободи банки, мне нужно сдать их в магазин.
Слава радостно хмыкнул, ожидает дальнейших распоряжений.
