Леонард Герш - Эти свободные бабочки
Миссис Бейкер. Конечно. Как и вы — не Белоснежка.
Джил (шагает по комнате с яблоком). Мне там, может, не один час просидеть придется. Ей — богу, прямо на сцене с голода умру!
Миссис Бейкер (идет в кухню, моет салат, режет, кладет на тарелку). Ну, роль-то вы, конечно, получите. Вы это и сами знаете.
Джил. Почему вы так уверены?
Миссис Бейкер. Потому что вы хорошенькая! А для театра больше ничего и не требуется.
Джил. Нет, сейчас просто хорошенькой быть мало… И потом, вовсе я не хорошенькая. Может, я не совсем стандартная и при определенном освещении могу быть ничего… Но хорошенькая — вот уж нет.
Миссис Бейкер. Глупости! Вы необыкновенно хорошенькая! (Приносит салат, садится на диван).
Джил. Ну уж конечно!
Миссис Бейкер. Не конечно, а точно!
Джил. Еще бы не точно: эти крохотные поросячьи глазки! И фигура — как палка! (Ожидает реакции Миссис Бейкер. Та спокойна). Ну как? Может, скажете, это не вы говорили?
Миссис Бейкер (невозмутимо). Отчего же, милочка? Раз вы сами слышали.
Джил. Во мне и так слишком много плохого. Незачем добавлять к этому еще и вранье.
Миссис Бейкер. А знаете, что мне в вас нравится?
Джил. Конечно, знаю: ничего.
Миссис Бейкер. Мне нравится ваша искренность, ваша прямота. А ведь вы молодая, но уже весьма опытная женщина. Не так ли, миссис Бенсон?
Джил. Надеюсь, что так. Только не надо больше называть меня миссис Бенсон?
Миссис Бейкер. Но разве вы не… миссис Бенсон?
Джил. Вы произносите так, будто в этом сомневаетесь.
Миссис Бейкер. Ну, простите. В самом деле, почему бы мне не называть вас просто — Джил? По-дружески. Постараюсь произносить это так, будто не сомневаюсь. Итак, Джил, вы рассказывали о вашем детстве.
Джил. Я?
Миссис Бейкер. Должно быть, это очень интересно — иметь столько отцов.
Джил. Еще бы не интересно. Все мужья у матери были такие разные! И чего только я от них от всех не наслушалась! И про то, как надо жить, и про все на свете. (Садится на край журнального столика). А уж в смысле религии… Мой настоящий отец был протестант. Следующий — баптист. Третий ходил в епископальную церковь. Четвертый — в синагогу.
Миссис Бейкер. А что же ваша мать не охватила католиков? Они ей не нравятся?
Джил. Почему, ей-то они как раз нравятся. А вот им почему-то на ней не разрешают жениться.
Миссис Бейкер. Очевидно, Ватикан включил брак с ней в список деяний, подрывающих нравственность.
Джил (расхаживает по комнате). Очень жалко, если так. Она вообще очень хорошая.
Миссис Бейкер. Не сомневаюсь. Так это видимо благодаря особенности вашего детства вы сумели стать столь опытной и искушенной?
Джил. Видимо. И раз уж я столь опытная и искушенная, то понимаю, что вы не затем меня позвали, чтобы обсуждать мое детство и расписывать мне, какая я хорошенькая.
Миссис Бейкер. Мне хотелось понять, что у вас может быть общего с Донни. Вы ему очень нравитесь.
Джил. Он мне тоже очень нравится. Я таких, как он, и не встречала. Как представишь себе… Жить и знать, что никогда ничего не увидишь! Ни картин, ни цветов… Ни обыкновенной рождественской открытки… Я бы лучше умерла… А Дону хочется жить. Я хочу сказать, жить настоящей жизнью… При этом он еще и шутить способен! Он просто потрясающий!
Миссис Бейкер. Значит, зла вы ему не желаете?
Джил. Ну, наконец-то! Подошли к сути дела! К примеру, почему бы мне не помочь вам уговорить его вернуться домой. Так?
Миссис Бейкер. Донни прекрасно чувствовал себя дома. До тех пор, пока эта Линда Флетчер не внушила ему, что он должен жить отдельно.
Джил. А может это вам так проще — думать, что ему прекрасно только возле вас, Миссис Бейкер! Самый слепой — это тот, кто не хочет видеть! Я ведь могу цитировать не только Дилана Томаса, но и Маленького Донни, победившего Мрак!
Миссис Бейкер (поднимается, уносит салат на кухню). Знаете, вы не перестаете меня удивлять.
Джил. На то мы и опытные, искушенные женщины.
Миссис Бейкер (собирает с пола тарелки, складывает скатерти). Поразительно, до чего у вас много общего с Линдой. Надо отдать ему должное, мой мальчик Донни проявляет постоянство вкуса.
Джил. Почему вы зовете его Донни?
Миссис Бейкер. Потому что его так зовут. Или по-вашему, в этом я тоже сомневаюсь?
Джил. Он терпеть не может, когда его называют Донни.
Миссис Бейкер (кладет на место подушки дивана, которые были на полу, идет в кухню, оставляет там скатерть). Мне он никогда этого не говорил.
Джил. Наверняка говорил. Но вы не слышали. Самый глухой — это тот, который не хочет слышать! В этом роде еще много чего можно сказать. Самый голодный — это тот, кто не хочет есть. Самый беззубый — тот, кто не хочет иметь зубов.
Миссис Бейкер. Значит, вы полагаете, что для Донни будет лучше, если он останется жить здесь, в одиночестве?
Джил. Я полагаю, что для Дональда будет лучше там, где он сам хочет. И здесь он не в одиночестве. Здесь есть я.
Миссис Бейкер. Вы? И надолго ли? Вы заплатили за квартиру вперед?
Джил. Вообще не заплатила!
Миссис Бейкер. Стало быть, вы можете уехать отсюда хоть завтра?
Джил. Точно.
Миссис Бейкер. Тем более, что в браке вы ведь больше шести дней не выдерживаете, верно?
Джил (с некоторой тревогой и растерянностью). В браке? А с чего это вы вдруг о моем браке?
Миссис Бейкер. Ну разумеется, вам-то эта мысль и в голову не могла придти.
Джил. Почему не могла? Могла…
Миссис Бейкер. Могла?… Да вы хоть представляете, что это значит — выйти замуж за слепого? На такое не замахнулась бы даже ваша матушка!
Джил. Может, оставим мою матушку в покое?
Миссис Бейкер. Извините. Не думала, что это вас так заденет.
Джил. Ничего меня не задело. Просто не желаю о ней говорить, вот и все!
Миссис Бейкер. Хорошо, поговорим о вас. Ведь вы видели Донни, когда он в полном порядке, в этой комнате, где он уже все запомнил… Когда он уже знает сколько шагов до аптеки и до прачечной… Но заберите его отсюда — из этой комнаты, с этой привычной улицы… И он погиб! Он будет беззащитен и беспомощен!.. Донни нуждается в человеке, который был бы рядом с ним постоянно… А не шесть дней!
Джил. Напрасно волнуетесь, миссис Бейкер. Между нами не может быть ничего серьезного. Я не тот человек.
Миссис Бейкер. Зато Донни тот человек!
Джил. Да бросьте. Нам с ним просто весело, вот и все.
Миссис Бейкер. Весело! У него с Линдой Флетчер тоже так начиналось. Просто весело. А потом он по-настоящему в нее влюбился… А если он вас полюбит по-настоящему? Тогда что?
Джил. Не знаю!
Миссис Бейкер. А раз не знаете — остановитесь. Пока еще не заставили его страдать.
Джил. А вы-то сами! Думаете, вы не заставляете его страдать?
Миссис Бейкер. Страдать — нет! Я его могу только раздражать! А вот страдать он будет из-за вас. И чем дольше вы с ним будете, тем больнее сделаете, когда от него уйдете! Так что уж оставьте его мне! Веселитесь с кем-нибудь другим! Кому ваше веселье не обернется слезами, когда вы его бросите!
Джил. А по-моему, если кто его по-настоящему и угробит, так это вы. Ну да, он слепой. Но вы-то с ним вообще как с грудным! И если он еще хоть чуть-чуть в свои силы верит — так это не вам спасибо. Это Линда Флетчер. И вообще — что вы про него знаете? Вы даже не знаете, что он песни сочиняет… Вот насчет меня — это да, тут вы правы. Я для него не тот человек. Это уж точно. Только знаете… Если я кому-то и дала бы совет вернуться домой, так это вам. Возвращайтесь домой, миссис Бейкер! Возвращайтесь! Очень вам советую! (Быстро уходит в свою комнату, захлопывает дверь).
Миссис Бейкер молча смотрит ей вслед.
Занавес.
Сцена вторая
Там же. Вечер того же дня. Обеденный стол накрыт на двоих. На нем стоит и корзиночка с цветами Джил, горят праздничные свечи в подсвечниках. Два табурета стоят друг против друга возле стола. Дон сидит на полу возле правой стойки, раскладывая магнитофонные кассеты в коробки. Тут же стоит магнитофон. Миссис Бейкер — на кухне. Она открывает и закрывает холодильник, потом духовку, потом заглядывает в шкафчики. Ищет что-то.
