Эжен Скриб - Бертран и Ратон, или Искусство заговора
Обзор книги Эжен Скриб - Бертран и Ратон, или Искусство заговора
Эжен Скриб
Бертран и Ратон, или Искусство заговора
Действующие лица
Мария-Юлия — вдовствующая королева, мачеха Кристиана Седьмого, короля Дании.
Граф Бертран Ранцау — министр в кабинете Струэнсе.
Граф Фалькенскильд — военный министр в кабинете Струэнсе.
Кристина — его дочь.
Фредерик Гёлер — племянник морского министра.
Коллер — полковник.
Ратон Буркенстафф — фабрикант шелковых тканей.
Марта — его жена.
Эрик — его сын.
Ханс — его приказчик.
Берген — придворный.
Йосеф — лакей Фалькенскильда.
Председатель Верховного суда.
Действие происходит в Копенгагене в январе 1772 года.
Действие первое
Приемная во дворце короля Кристиана в Копенгагене. Слева — покои короля; справа — апартаменты Струэнсе.
Явление I
Коллер сидит справа, там же — вельможи, военные, дворцовые служители, просители с прошениями в руках. Все ожидают пробуждения Струэнсе.
Коллер (смотрит налево). Какая пустота в апартаментах короля! (Переводит взгляд направо.) И какая толпа у двери временщика!.. Право, мне следовало быть сатирическим поэтом! Я же командую гвардейским эскадроном во дворце, где лекарь — премьер-министр, женщина — король, а король — ничто! Но терпение!.. (Берет со столика газету.) Что бы ни говорила «Королевская газета», которая находит эту комбинацию восхитительной… А-а, опять новый указ! (Читает вполголоса.) «Копенгаген, четырнадцатое января тысяча семьсот семьдесят второго года. Мы, Кристиан Седьмой, милостью божьей король Дании и Норвегии, настоящим доверяем его превосходительству графу Струэнсе, премьер-министру и председателю нашего совета, государственную печать и повелеваем, чтобы все законы, исходящие от него за одной его подписью, имели силу и исполнялись во всем государстве даже без нашего утверждения». Теперь я понимаю, почему сегодня утром временщика окружили таким почетом. Вот кто настоящий король Дании! А тот, другой, совершенно отказался от власти. Мало того, что Струэнсе отнял у своего государя власть, корону, он осмеливается еще… Право, это узурпация!
Входит Берген.
А, это вы, дорогой Берген!
Берген. Да, полковник. Полюбуйтесь, какая толпа в приемной.
Коллер. Они ожидают пробуждения премьер-министра…
Берген. …который с утра до вечера изнемогает от визитов.
Коллер. Увы, это верно! Будучи лекарем, он посещал больных; пусть же теперь, когда он стал министром, больные посещают его… Вы читали сегодня газету?
Берген. И не говорите. Все возмущены — это отвратительно, подло!
Лакей (выходя из апартаментов справа). Его сиятельство граф Струэнсе принимают.
Берген (Коллеру). Извините! (Вместе с толпой устремляется в апартаменты направо.)
Коллер. И он туда же! Тоже будет клянчить! Вот люди, которые получают все лучшие места, пока мы напрасно их добиваемся… Да, черт возьми! Лучше умереть, чем зависеть от них. Я для этого слишком горд. Мне, полковнику Коллеру, четыре раза отказывали в чине генерала! Вот уже десять лет, как я хлопочу об этом, хотя, могу сказать, давно заслужил этот чин. Но я заставлю их раскаяться! Я им покажу! А мои услуги, которых они не захотели купить, я продам другим! (Смотрит в глубь сцены.) Вот королева-мать Мария-Юлия. Быть вдовствующей королевой в ее возрасте рановато. Ужасно! Она больше меня имеет основание их ненавидеть.
Явление II
Королева, Коллер.
Королева. Это вы, Коллер? (Она беспокойно оглядывается.)
Коллер. Не тревожьтесь, ваше величество. Мы одни. Все сейчас у ног Струэнсе или королевы Матильды. Говорили ли вы с королем?
Королева. Вчера, как было условлено. Я застала его одного, грустного и задумчивого. Из глаз его текли слезы; он гладил огромного пса, своего верного друга, единственного из приближенных, не покинувшего его. «Сын мой, — сказала я ему, — узнаете ли вы меня?» — «Да, — ответил он, — вы моя мачеха… Нет, нет, — живо добавил он, — вы мой друг, мой настоящий друг, потому что вы жалеете меня! Вы пришли меня проведать?» И он с благодарностью протянул мне руку.
Коллер. Значит, он не совсем, как говорят, лишился ума?
Королева. Нет, но он раньше времени состарился, истощенный всевозможными излишествами. Его голова чересчур слаба, чтобы перенести малейшую умственную работу или малейший спор. Он говорит с трудом, с напряжением, но, когда слушает вас, глаза его оживают и блестят как-то по-особенному. Однако на этот раз его лицо выражало только страдание. Он сказал мне со скорбной улыбкой: «Вы видите, мой друг, все покинули меня… А Матильда, которую я так любил, моя жена Матильда, где она?»
Коллер. Нужно было воспользоваться этим случаем и открыть ему правду.
Королева. Я так и сделала, и притом достаточно искусно и осторожно. Я напомнила о его путешествии в Англию и Францию ко дворам Георга и Людовика и о том, как Струэнсе, сопровождавший его в качестве врача, вошел к нему в доверие, добился его дружбы и по возвращении в Данию был представлен молодой королеве; о том, как он, во время долгой болезни ее сына, был принят королевой запросто и ежечасно виделся с нею. Я описала ему восемнадцатилетнюю принцессу, которая доверчиво слушала речи молодого, красивого и честолюбивого человека. Вскоре он стал ее руководителем и советником. Под его влиянием она присоединилась к тем, кто требовал реформ, и, наконец, поставила во главе министерства этого Струэнсе, дерзкого выскочку, заносчивого фаворита, который благодаря доброте своего государя и государыни последовательно стал воспитателем принца, советником, графом, затем премьер-министром и, наконец, теперь, вероломно забыв долг чести и благодарности к своему благодетелю и королю, осмеливается оскорблять королевский трон!.. При этих моих словах огонь негодования заблестел в глазах несчастного монарха, его бледное, страдальческое лицо оживилось; оно внезапно покрылось краской, и с силой, которой от него нельзя было ожидать, король закричал: «Королеву! Королеву! Пусть придет королева, я хочу с ней говорить!»
Коллер. О боже!
Королева. Несколько минут спустя появилась Матильда с тем видом амазонки, который вам известен, с высоко поднятой головой и высокомерным взглядом. Она посмотрела на меня торжествующе и одновременно презрительно. Я вышла и не знаю, как ей удалось защититься. Но сегодня она и Струэнсе могущественнее, чем когда-либо. Вот указ, который ей удалось вырвать у слабовольного монарха. Этот указ, опубликованный в «Королевской газете», предоставляет премьер-министру, нашему смертельному врагу, все королевские прерогативы…
Коллер. И власть, которую Матильда использует против вас. В этом я не сомневаюсь…
Королева. Значит, надо предупредить ее намерения. Сегодня же… (Замолкает.) Кто там?
Коллер (смотрит в глубь сцены). Друзья Струэнсе: племянник морского министра Фредерик Гёлер и господин Фалькенскильд, военный министр; с ним его дочь.
Королева. Фрейлина королевы Матильды… При ней надо молчать.
Явление III
Гёлер, Кристина, Фалькенскильд, королева, Коллер.
Гёлер (входит, ведя под руку Кристину). Да, сударыня. Моя обязанность сопровождать королеву во время прогулки. Если бы вы знали, какая это прелестная кавалькада! Если бы вы видели, как ее величество ездит верхом! Она — сказочная принцесса, а не женщина!
Королева (Коллеру). Она — полковник кавалерии.
Кристина (отцу). Королева-мать.
Она, ее отец и Гёлер кланяются.
Я направлялась к вам, ваше величество.
Королева (с удивлением). Ко мне?
Кристина. У меня поручение к вашему величеству.
Королева. Вы можете его выполнить здесь.
Фалькенскильд (дочери). Я оставляю вас, дочь моя. Я иду к графу Струэнсе…
Гёлер. И я с вами. Я хочу поздравить премьер-министра и передать ему поздравления моего дяди: он сегодня нездоров и не может сделать это лично.
