Афанасий Салынский - Драмы и комедии
Обзор книги Афанасий Салынский - Драмы и комедии
Драмы и комедии
ОПАСНЫЙ СПУТНИК
Драма в двух частях
ДИНА БОГДАНОВА.
НИКОЛАЙ СЕЛИХОВ.
АНДРЕЙ КОРЧЕМНЫЙ.
МАРИЯ ЛАГУНОВА.
АСЯ.
КОНЫШКОВ.
МАТВЕЙКИН.
ЛЕНЬ.
БВЛЫШЕВ.
ДАНИЛЫЧ.
СТЕПА.
МИША.
ВРАЧ.
СЕСТРА.
КАТЯ.
Действие происходит на Урале.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Лес, подступающий к берегу озера. Берег — слева, высокий, скалистый. За деревьями дом научно-исследовательской станции. От дома дорога и спуск к озеру по ступенькам, высеченным в камне. Вдали виднеются горы, увенчанные пильчатой каемкой леса.
На первом плане, на полянке, скатерть с закусками. От озера с полотенцем в руке поднимается Д и н а. Слева по ступенькам спускается М а р и я.
Д и н а. Маша, наконец-то! Совсем нас забыли.
М а р и я. Что это у вас? Привал?
Д и н а (смеется). Привал. Селихов сегодня с утра дал команду — всем отдыхать, купаться… Машенька, садитесь, угостим!
М а р и я. Спасибо. Мне еще сегодня домой надо съездить… Тут недалеко мое родное село, колхоз. Старое кержацкое село…
Д и н а. Мужчины наши купаться ушли. Оставайтесь, Маша. Сейчас придут. А то что я одна с ними буду делать!
М а р и я (садится). Устала. Большой участок сегодня разметили.
Слышится крик.
Д и н а. Там кто-то упал со скалы…
Мария быстро сбрасывает куртку, готовая броситься на помощь. Пробегает К а т я, дочурка рыбака.
К а т я. Видали, как дядя Андрюша сиганул?!
Д и н а. Корчемный…
М а р и я. А он выплывет?
К а т я. Да он с неба сиганет — и то выплывет! (Убегает.)
Д и н а. Отчаянный…
М а р и я (после паузы). Красивые у нас места, правда?
Д и н а. Чудесные!
М а р и я. Город здесь хорошо станет. Кругом леса… Я с детства со всем этим сроднилась.
Д и н а (перебирая букет ромашек). А я никогда еще так близко, как в это лето, не чувствовала природу… Мы иногда ходим… с Андреем Васильевичем. Какое ж это чудо — лес! В июле на опушках была земляника. Теперь — черники полно. А как грибами в бору пахнет! Идешь и пьешь эти запахи, эту прохладу.
М а р и я. А вот отступит тайга — и возникнет город… Придут сюда новые люди. У каждого свои радости, печали… Помните, как вы здесь появились?
Д и н а. Да!
М а р и я. А прошло два месяца — и вы уже привыкли. Как дела на станции?
Д и н а. Плохи наши дела, Маша, плохи…
М а р и я. А что Селихов?
Д и н а. Николай, как всегда, невозмутим. Конечно, ему нелегко… Руководитель станции, отвечает за все.
М а р и я. Очень хорошо, что вы приехали. Вы ведь с ним давнишние друзья?
Д и н а. Да, он еще в школе подружился с моим братом Володей. Так с тех пор Володя — у него, он — у нас. Как братья… были… до войны… Володя погиб весной сорок пятого. А Николай демобилизовался в сорок шестом. Мне уже было восемнадцать. Ну, он все к нам да к нам по-прежнему. Родные — и мои и его — смотрят на нас как на жениха и невесту.
М а р и я. А вы?
Д и н а. Я так свыклась с этим, что… тоже смотрю глазами родных.
Со стороны озера появляются С е л и х о в и Л е н ь.
С е л и х о в. О, у нас гостья!
Л е н ь. Закон нарушаете, Мария Федоровна. В воскресенье трудящимся положено купаться, собирать цветы и пить вино.
М а р и я. У нас, геодезистов, свой закон. Солнышко — работаем, дождь — отдыхаем.
С е л и х о в. Ходят здесь бродяги с длинными палками…
М а р и я. Вот ходим и прикидываем, как между озером и районом будущих шахт разместить будущий город.
С е л и х о в (обнимает Дину). Красивая она у меня?
М а р и я. Красивая.
С е л и х о в. Загорела… Еще лучше стала.
Д и н а. А ты все такой же нежненький.
С е л и х о в. Любишь меня?
Д и н а. Отстань. Люблю.
Все устраиваются вокруг скатерти.
Л е н ь. Где ж она, та рыбка? (Тянет за веревочку и вытаскивает бутылку вина, которая охлаждалась в ведре с водой). Выпьем?
Д и н а. Выпьем!
М а р и я. А что ж…
Д и н а. Мне чуть-чуть…
М а р и я. Что касается меня… я иногда согреваюсь спиртом.
Л е н ь. За что же? Выпьем за хороший летний вечер.
С е л и х о в. Выпьем… за то, чтобы снова встретиться здесь — в большом, залитом огнями городе!
М а р и я. Спасибо, Николай Аркадьевич.
Л е н ь. Добре.
Слышится песня под баян.
Эть, как зыркает электрик… Любушку свою ищет.
Появляется М а т в е й к и н, за ним — С т е п а и М и ш а.
М а т в е й к и н. Здравия желаю.
С е л и х о в. Привет.
Л е н ь. Алеша, она здесь не проходила.
М а т в е й к и н. Это которая?
Л е н ь. А та самая, которая с другим хлопцем обнимается.
Дина и Мария смеются. Матвейкин сохраняет невозмутимый вид.
С е л и х о в. Алеша! А скажи-ка мне, сколько получится, если помножить 386 245 на 433?
М а т в е й к и н (подумав). 167 244 085.
Л е н ь. Точно?
М а т в е й к и н. Проверьте.
С е л и х о в (заглянув в записную книжку). Точно, точно… Беру!
Л е н ь. Это еще как я отпущу.
М а т в е й к и н. Отпустите, товарищ Лень. Век благодарить буду.
Л е н ь. В науку рвешься? Иди, хлопчик, гуляй.
М а т в е й к и н. Подумайте, товарищ Лень. (Уходит, перебирая лады баяна. Друзьям.) Видали?
Д и н а. Товарищ Лень… Никак не могу привыкнуть: Герой Труда — и вдруг Лень…
Л е н ь. Всю жизнь против своей фамилии воевал. А с вами, кажется, начинаю свою фамилию оправдывать.
Д и н а. Маша, вдохновите Остапа Игнатьевича, скажите, что в новом городе, по вашим предположениям, будет на этом вот месте?
М а р и я. На этом месте?
С е л и х о в. О! Баня.
Л е н ь. Вот-вот! Баня. Только не здесь, а в Свердловске. Вызовут нас с тобой и так намылят — долго не отмоемся.
С е л и х о в (налил себе вина, чокнулся с пустым стаканом Леня). Будь здоров!
От озера идет К о р ч е м н ы й. На его волосах еще поблескивают капельки воды.
К о р ч е м н ы й. Отдыхающим привет! Николай, ты купался?
С е л и х о в. Купался.
К о р ч е м н ы й. Остапа я видел, а тебя что-то не заметил.
С е л и х о в. Да ты далеко заплываешь. А я плаваю как топор. Так я поближе к берегу держусь. Не люблю отрываться от родной почвы!
М а р и я. Андрей Васильевич, это страшно, когда летишь вниз… со скалы?
К о р ч е м н ы й. Нет, я овладел техникой прыжка.
Л е н ь. Андрей Васильевич… Штрафную. А ну, тост!
К о р ч е м н ы й. Ну что ж… Как говорят альпинисты, выпьем за тех, кто в пути. Не за тех, кто сидит на привалах, а за тех, кто идет, если даже это трудно! (Пьет.)
Л е н ь. Кулебячка, а? Моя Дарья Герасимовна испекла.
К о р ч е м н ы й. Это все? Не думаю, что Дарья Герасимовна такая скупая.
С е л и х о в. Тут, брат, я постарался.
К о р ч е м н ы й. Так я и понял.
С е л и х о в (берет гитару и, с набитым ртом, бубнит мотив). Пикничок, можно сказать, превосходный.
К о р ч е м н ы й (закусывая). К этому пикничку да аврал бы хороший.
С е л и х о в. Зачем аврал? Кулебяка и без аврала уничтожена.
К о р ч е м н ы й (с улыбкой). Если бы так же легко можно было уничтожить болото, в котором мы сидим, квакаем и даже, как видите, пьем вино.
Л е н ь (вскочил). Вот что я сделаю: ночью приду с ребятами, подложу взрывчатку и подниму тот аккуратный домик, то бишь научно-исследовательскую станцию, на воздух!
С е л и х о в (смеется). Это — мысль.
Л е н ь. Другим, более гуманным способом вас не ликвидируешь. А зачем вы тут? Что вы тут, граждане, делаете? Захватили лучшую, готовую шахту. Спустили туда аппаратуру — и топчетесь на месте! А шахтеры верят: придет час — будет в шахтах такой легкий воздух, как в сосновом бору. И так спокойно, так безопасно, как у тебя в кабинете: ни взрывов, ни выбросов. Чтоб никогда уже не мешал бы шахтерам метан, как говорят в народе — гремучий газ. Будьте ж добреньки, товарищи ученые, не посрамите вечную шахтерскую думку!
С е л и х о в. Вы с Андреем что, сговорились испортить мне пикник? Один хочет поднять на воздух станцию, другой — уничтожить какое-то болото.
