Юлиу Эдлис - Прощальные гастроли
Обзор книги Юлиу Эдлис - Прощальные гастроли
Юлиу Эдлис
Прощальные гастроли
Действующие лица:
Актрисы провинциального театра:
Щипалина Евгения Ростиславовна
Рудакова Вера Николаевна
Гаранина Нина Владимировна
Донцова Виктория Дмитриевна
Проводник в поезде дальнего следования
Шестидесятые годы прошлого века
Действие первое
Последнее от входа в вагон купе — рядом с закутком проводника и туалетом.
Шум перрона — голоса, смех крики носильщиков: «посторонись!», радиомарши, невнятный голос диктора по вокзалу, объявляющего о прибытии и отправлении поездов.
В вагон входит с тяжелым потертым чемоданом в руках Щипалина- сорокапятилетняя по самым скромным подсчетам, актриса местного театра. Она одета не без изящества и вкуса, но и то и другое принадлежит моде по крайней мере пятилетней давности.
Щипалина (волочит по полу чемодан, обмахиваясь только что купленным в киоске журналом). Господи, шуму-то, народу, будто не в Москву, а в космос нас провожают… (Изучает номера мест на дверях купе, при этом поочередно заглядывает в каждое.) Один, два, три, четыре… Извините, ошиблась… (Идет дальше.) этого Земцова убить мало — билеты раздает перед самой посадкой, а ты бегай, высунув язык, вдоль всего состава, ищи свой вагон… (Открыла дверь в купе.) Извините, пожалуйста. (Идет дальше.) Наверняка и на этом нагрел руки, мимо него и копейка не проплывет, чтоб он ее не уполовинил… (Глядит в свой билет.) Тридцать второе… (Заглядывает в купе.) А тут вообще пусто. Нарочно продают билеты — в ближних купе пусто, а ты тащись в самый конец, да еще с этим рундуком!.. (Остановилась, запыхавшись.) Никаких сил… (Пнула чемодан ногой.) Ну, Земцов!.. Ну, жулье!.. (Идет дальше.) Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать. (Открыла дверь.) Ой!.. Простите, пожалуйста, кто мог знать — поезд еще не тронулся, а вы уже… Опять пусто, а билетов в кассе за неделю нет!.. (Заглянула в дверь следующего купе.) Простите… У-уф!.. Хоть ба окошко открыли, не продохнуть!.. Двадцать девять, тридцать, тридцать один, тридцать два. (Сверилась со своим билетом.) Слава Богу! (Поставила чемодан на пол, поправила сбившиеся волосы, постучала в дверь.) Можно?.. (Открыла дверь — в купе никого.) Я первая, оказывается… (Входит внутрь, оставив чемодан в коридоре.) Ну конечно, последнее купе, рядом с туалетом, кому бы он еще посмел такое место всучить! Вот дура набитая — не посмотреть, какое купе!.. (Взглянула в окно, кого-то там увидела.) Легок на помине… (Стучит в стекло.) Земцов! Семен Борисович… Не слышит, сукин кот! (Пытается открыть окно.) Откройте окно!.. (Выглянула в коридор.) Проводник! Проводник!.. (Вернулась в купе, взобралась коленями на столик.) Забито, оно что ли? Так лето же, прямо душегубка… (Стучит в окно.) Семен Борисович!.. Услышал… (Кричит ему.) Я говорю, почему туалет рядом?! Не понимаешь?.. Начальству ты небось билеты — в эс-вэ, а рядовому коллективу… Что? Что вы говорите?.. Сейчас, сейчас!(Влезла на столик. пытается открыть окно, неловкое движение, и она летит кубарем вниз.) Что же ты со мной делаешь, мерзавец!
К дверям купе подходит Рудакова, в руках у нее чемодан и видавшая виды спортивная сумка, за плечами — набитый доверху туристский рюкзак, к которому приторочена еще и гитара. По ее лицу струится пот, дешевенькое платье липнет к ногам, подмышки взмокли.
Рудакова (натыкается на чемодан Щипалиной). Это кто еще тутбаррикады понаставил?..(Перешагивает через чемодан, входит в купе.) Ну конечно, Щипалина, кто же еще! Ты что на полу расселась? Чемодан в коридоре, сама лежит трупом… В чем дело?
Щипалина (все не придет в себя). Упала…
Рудакова (снимает с себя рюкзак). Думала не дотащу, ан нет — обыкновенный тяжеловоз русской породы, хоть сейчас на ВДНХ… Почему ты на полу все-таки? Ты что, действительно упала? Откуда? (Щипалина указывает рукой на окно.) Из окна?! Ты что, влезла в окно?.. Зачем? Как ты там оказалась?.. Хотя с тобой обязательно должно что-нибудь случиться. Во всем городе одна лужа — ты непременно в нее по пояс, в соседней области грипп — ты тут же подхватишь…
Щипалина (поднимается с трудом на ноги, вскрикивает от боли). Ой!..
Рудакова. Может, сломала себе что-нибудь? Хорошо бы не тазобедренный сустав, в твоем возрасте хуже не придумаешь.
Щипалина. При чем тут возраст? И ты, между прочим, на четыре года меня старше.
Рудакова. То-то и не сигаю в окошко. Может, доктора позвать? На вокзале наверняка есть «скорая помощь». (Стучит в окно.) Земцов! Земцов! Доктора! Щипалина опять в историю попала!..
Щипалина. Какого еще доктора? Не надо, только засмеют… Просто ушиблась, надо растереть хорошенько и все.
Рудакова (с готовностью). Точно! Спиртом. У меня все с собой, айн момент. (Достает из рюкзака бутылку водки, ставит на столик). Как знала, что ты кости переломаешь. Раздевайся. Где растирать-то?
В дверях купе как из-под земли появляется проводник.
Проводник (о бутылке). Категорически! Увижу еще раз — ссажу! Чтоб и духу ее не было!
Щипалина (испуганно). Да это мы так… растирание. А вы что подумали?!
Проводник. Подождали бы хоть, пока тронемся. Скажи, нетерпеливые, прямо-таки подперло, видишь ли!.. (Громко на весь вагон.) До отправления три минуты, провожающих прошу освободить вагон! Попрошу провожающих! (Ушла к выходу.)
Щипалина. Зачем ты бутылку-то захватила? Опять, Вера, да? Опять?! Смотри, Вера!..
Рудакова. А посошок на дорожку? И вообще, мало ли. Например, у тебя вечно — настроение. Поправиться. Больно?
Щипалина. Ничего, пройдет. Понимаешь, туалет рядом…
Рудакова. Может, еще и туда тебя отвести? Конечно, с Веркой можно не церемониться, об нее хоть ноги вытирай, все пользуются…
Щипалина. Да никуда мне не надо! Просто я в окошко Земцову — мол, не нашел других рядом с уборной поселять?! Ну и рухнула…
Рудакова. Чего захотела! Дирекцию, местком, партком — он небось в эс-вэ! Не говоря уж о «мадам», это уж само собой! «мадам», это уж само собой!
Щипалина. Не завидуй! Вечно ты всем завидуешь!
Рудакова. Это я, что ли, из-за какого-то паршивого санузла в окно, как на амбразуру поперла? Тебе бы только кого-нибудь оговорить, кашей не корми! Хоть первую подругу. Рюмки-то у тебя есть?
Щипалина. Зачем мне? З
Рудакова. Не мужики, из граненых. (Достала из рюкзака дорожные пластмассовые рюмки.)
Щипалина. Сказано тебе, до отправления запрещено.
Рудакова. Принципиальная…
К двери купе подходит Гаранина. В руках у нее ничего, кроме большой дорожной сумки.
Гаранина. Чей это чемодан? Не пройти.
Рудакова (поспешно ставит бутылку на верхнюю полку). Этого еще не хватало!
Щипалина. Чего ты испугалась?
Рудакова. Теперь до Москвы — сухой закон.
Щипалина (выглянула из купе). А-а… Нина Владимировна! С нами? А мы думали вы в эс-вэ… (Убрала свой чемодан в купе). Милости просим.
Гаранина (входя). Земцов наш что-то нахимичил с билетами… И Вера здесь!
Щипалина. Сейчас мы мигом уберем все под полки, устроимся замечательно.
Гаранина. А четвертый кто?
Рудакова. Да уж Земцов нам кого-нибудь подсунет, можете не сомневаться. (Они укладывают вещи под нижние полки). У вас небось нижнее?
Гаранина. Не знаю.
Рудакова. Да уж этот подхалим не ошибется, кому что. У меня-то, само собой, верхнее, со мной можно по-простому.
Гаранина (проверила свой билет). Ты угадала.
Рудакова (агрессивно). Придется вам его жене уступить. Целы ли у нее ребра, еще не известно. А уж про сотрясение мозга и говорить нечего.
Гаранина. Ужас какой!
Рудакова. Из окна выпала и бряк на пол. Хорошо ее год кошачий, на вс четыре лапы приземлилась.
Гаранина. Как это тебя угораздило, Женечка?
