Артур Хейли - Менялы
Опухшие веки слегка разомкнулись.
– Черти, нашли меня все-таки. Как всегда. – Лицо старика исказилось от боли. – О Господи! Бедная моя голова!
– Я принес кофе. Может быть, поможет. – Обняв Дэнни за плечи, Майлз помог ему сесть, затем подал кофе. Старик сделал глоток и поморщился.
Вдруг он забеспокоился.
– Слушай, сынок. Что меня приведет в чувство, так это что-нибудь покрепче. Возьми-ка деньжат… – Он огляделся по сторонам.
– Ваши деньги в целости и сохранности, – сказал Майлз. – Они здесь, в сейфе. Я сдал их на хранение прошлой ночью.
– Это «Две семерки»?
– Да.
– Меня уже раз здесь откачивали. Ну так, сынок, за чем же дело стало? Сбегай в бар…
– Никакой выпивки не будет. Ни вам, ни мне, – отрезал Майлз. Он взвешивал следующую фразу и наконец решился:
– Кроме того, если я стану расплачиваться вашими двадцатидолларовыми бумажками, не ровен час, меня арестуют.
Дэнни словно подстрелили.
Слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Дэнни резко выпрямился, на его лице появилось выражение тревоги и беспокойства.
– Кто тебе позволил… – Он внезапно застонал от боли и приложил руку ко лбу.
– Надо же было пересчитать деньги. Вот я и пересчитал.
– Это хорошие двадцатидолларовые, – отозвался старик слабым голосом.
– Безусловно, – поддакнул Майлз. – Лучше не бывает. Они почти не уступают тем, что печатают на монетном дворе.
Дэнни вскинул брови. В нем боролись любопытство и подозрительность.
– Где это ты так поднаторел?
– Прежде чем меня посадили, я работал в банке.
Молчание. Затем:
– За что попался?
– Хищение. Сейчас я на «химии».
Это явно успокоило Дэнни.
– Ты, видать, парень что надо. Иначе бы ты не работал на Тони Медведя и на Русского.
– Верно. Я парень что надо. Наша ближайшая задача заключается в том, чтобы и вы стали молодцом. Прямо сейчас мы отправляемся в сауну.
Чем-то все это походило на уход за младенцем. В такой ранний час в гимнастическом зале и в сауне не было ни души. Никто им не встретился и на обратном пути.
Майлз поменял постельное белье, и Дэнни, притихший и послушный, забрался под одеяло. Он мгновенно уснул. Пока старик спал, Майлз побрил его, осторожно подложив под голову полотенце. Почему-то этот незнакомый человек был очень симпатичен Майлзу.
На следующее утро – в среду – Майлз повторил лечение, сауной и кварцевой лампой, а потом они сели играть в шахматы. У старика был живой, острый ум, и партия окончилась вничью. Дэнни вел себя спокойно и дружелюбно, давая понять, что ему приятны и общество Майлза, и его забота.
А ещё через день старик разговорился.
– Вчера этот паразит Ларокка сказал, что ты много чего знаешь о деньгах.
– Он всем это говорит.
Майлз поведал старику о своем хобби и о том, какой интерес оно вызвало в тюрьме.
Дэнни задал ещё несколько вопросов, а потом объявил:
– Если ты не против, я бы хотел получить свои деньги обратно.
– Я вам их принесу. Но только мне опять придется запереть вас на ключ.
– Напрасно волнуешься. С выпивкой завязано. Перерыв сделал свое дело. Теперь я несколько месяцев капли в рот не возьму.
– Рад слышать.
Тем не менее дверь Майлз запер.
Получив бумажник, Дэнни вытряхнул деньги на кровать, а затем разделил их на две стопки. Первая – новые двадцатидолларовые купюры, вторая – все прочие, разного достоинства, в основном грязные и засаленные. Дэнни извлек три десятидолларовые бумажки из второй стопки и вручил их Майлзу.
– Это за то, что не упускал из виду пустяки: вставные зубы, бритье, кварцевая лампа. Спасибо тебе за все.
– Послушайте, это совершенно ни к чему.
– Бери, бери. Кстати, они настоящие. А теперь скажи-ка мне вот что. Как ты догадался насчет этих двадцаток.
– Если смотреть через лупу, то отдельные линии в портрете Эндрю Джексона слегка размыты. – Дэнни глубокомысленно кивнул. – А к остальному не подкопаешься.
На лице старика появилась слабая улыбка.
– А бумага?
– Она-то меня и сбила с толку. Как правило, фальшивые деньги можно распознать на ощупь. Эти – нет.
– Некоторые считают, что нельзя раздобыть подходящую бумагу, – тихо проговорил старик. – Не правда. Надо только поискать как следует.
– Если вас это интересует, – сказал Майлз, – у меня тут напротив есть кое-какие книги. В частности, та, что была выпущена Секретной службой США.
– Ты имеешь в виду «Что вы знаете о своих деньгах?» – На лице Майлза отразилось изумление, и старик усмехнулся. – Это же пособие для фальшивомонетчика. Там описаны все признаки фальшивых денег. Все ошибки, которые допускаются при их изготовлении. И даже есть иллюстрации!
– Да, – отозвался Майлз. – Верно.
Дэнни насмешливо продолжал:
– И правительство дает её в любые руки! Можно написать в Вашингтон, и тебе пришлют её по почте. Был такой рисковый фальшивомонетчик, Майк Ландресс, он эту книгу и написал. Там же прямо сказано, что книга должна быть настольной для каждого фальшивомонетчика.
– Однако же Ландресса разоблачили, – заметил Майлз.
– Да, потому что работал с дураками. У них никакой организации не было.
– Вы, похоже, хорошо осведомлены.
– Есть такое дело.
Дэнни умолк и, взяв одну настоящую, другую фальшивую банкноты, сравнил их между собой. Оставшись доволен, он широко улыбнулся.
– Знаешь ли ты, сынок, что из всех денег в мире легче всего скопировать и напечатать американские? Хорошее оборудование, терпение, небольшие затраты – и настоящий мастер добьется такого результата, что только специалист разберет, что к чему.
– Я об этом слышал, – сказал Майлз. – Сколько же таких денег в ходу?
– Отвечу тебе. – Дэнни явно наслаждался разговором, сев на излюбленного конька. – Никто точно не знает, сколько фальшивых денег печатается и ежегодно пускается в обращение – их видимо-невидимо. По официальным данным – тридцать миллионов долларов, из которых десятая часть находится в обращении. Думаю, эта цифра занижена. По моим подсчетам, она составляет семьдесят миллионов, а то и миллиард в год.
Майлз сидел молча, переваривая услышанное. Наконец он сказал:
– Я ответил на ваши вопросы, Дэнни. А теперь сам хочу кое о чем вас спросить.
– Не обещаю, что отвечу тебе, сынок. Но попробуй.
– Кто вы и чем занимаетесь?
Старик раздумывал, поглаживая подбородок большим пальцем. На его лице читалась борьба – желания пооткровенничать с осторожностью, гордости с благоразумием. И Дэнни решился.
– Мне семьдесят три года, – сказал он, – и я мастер своего дела. Всю жизнь был фальшивомонетчиком. Лучше меня и сейчас не сыскать. Изготовление фальшивых денег – не просто ремесло, это искусство. – Он указал на двадцатидолларовые купюры, по-прежнему лежавшие на кровати. – Моя работа. Я сделал клише. И напечатал.
– А водительские удостоверения и кредитные карточки? – спросил Майлз.
– По сравнению с деньгами, – ответил Дэнни, – это чепуха. Да, тоже моих рук дело.
Глава 13
Майлз умирал от нетерпения в ожидании подходящего случая, чтобы связаться с Хуанитой и передать информацию для Нолана Уэйнрайта. Однако, к величайшему сожалению, ему все время приходилось торчать в «Двух семерках», сообщать же столь важные сведения по телефону из клуба значило подвергнуть себя неоправданному риску.
Во время последующих бесед – в среду и в четверг – Майлз из кожи вон лез, чтобы подробнее разузнать о деятельности Дэнни, и даже попробовал было допытаться до самого главного – местонахождения центра. Однако Дэнни искусно уходил от разговоров на эту тему, и чутье подсказывало Майлзу – старик жалеет, что проболтался. Памятуя о совете Уэйнрайта – «не спеши, будь терпелив», – Майлз решил не давить на старика.
Одна только мысль омрачала его радость. Раскрытые им факты неминуемо повлекут за собой арест и тюремное заключение Дэнни. Майлз питал к старику искреннюю симпатию и сожалел о том, что должно было произойти. Однако для Майлза это было единственным шансом реабилитироваться.
И ростовщик-акула Оминский, и Тони Медведь Марино были связаны с Дэнни, но каким образом – по-прежнему оставалось загадкой. Участь Тони Медведя и Оминского не трогала Майлза, однако при мысли о том, что они его разоблачат, в чем Майлз почти не сомневался, он холодел.
В четверг днем появился Джул Ларокка.
– Есть известие от Тони. Завтра утром пришлет за тобой тачку, – сказал он, обращаясь к старику. Дэнни кивнул.
– И куда же его увезут? – поинтересовался Майлз. Оба – и Дэнни и Ларокка – взглянули на него исподлобья, и Майлз пожалел, что спросил.
В ту ночь Майлз все же отважился позвонить Хуаните. Он запер Дэнни в его комнате, дождался полуночи и спустился на первый этаж, где находился телефон-автомат. Бросив монетку, Майлз набрал номер Хуаниты. После первого же гудка раздался её мягкий голос.
– Алло!
Телефон висел на стене рядом с баром, и Майлз вынужден был говорить почти шепотом.
