Кшиштоф Бизё - Токсины
Да разве вы поймете?
Моя мать всю жизнь пахала по двенадцать часов, чтоб мы с голоду не подохли, пока ей не сказали: спасибо, ты уволена.
Разве вы это поймете?
Знаете, как она сейчас выглядит? Утром встает, застилает постель, и больше ей нечего делать.
Ходит по квартире и целый день сама с собой разговаривает.
Я это рассказываю, чтоб вы знали, что я не какой-то там дебил, которому не хер делать. Я просто хочу нормально жить.
Я постоянно корчу из себя придурка, но так надо. Иначе мне не заработать этих бабок. А про юриста я серьезно. Аттестат зрелости у меня есть, как только отложу немного денег, пойду на вечерний и закончу его. Закончу, потому что у меня есть цель, и двину отсюда.
Поэтому кончайте ломать комедию.
Говорите, чего надо, или я ухожу.
ПМ. Ты на самом деле не знаешь, кто я? И не догадываешься?
ММ. У меня нет никакого желания в этом цирке участвовать. Не хотите серьезно, мне по фиг. Я ухожу, пока.
ПМ. Подожди, подожди. Посмотри на меня. Не узнаёшь, не догадываешься?
ММ. Нет, я уже сказал.
ПМ. Роберт, Роберт…
ММ. Откуда вы знаете, как меня зовут?
ПМ. У меня тоже второе имя Роберт. Я — твой отец.
ММ. Что?
ПМ. Я — твой отец.
ММ. Вот только не надо надо мной прикалываться.
ПМ. Клянусь. Я — твой отец и хотел бы…
ММ. Ты, сволочь, это ты, это правда ты?
Ну нет, я не могу. Ты, козел, скотина, урод, иди отсюда, пошел вон.
И у тебя хватило совести показаться мне на глаза?
ПМ. Прости, я не хотел, так вышло.
ММ. Ты что, просишь у меня прощения, ты у меня прощения просишь?
Да какое ты имеешь право! Тебя не было столько лет, и вдруг — появляешься. Ты, мудак, целый год тайком покупаешь у меня траву и вдруг говоришь, что ты мой отец.
Отец… а ты, вообще-то, знаешь, что это значит?
ПМ. Прости, я хотел тебя увидеть, искал, как к тебе подступиться.
Ты знаешь свою мать, наверняка она тебя настроила против меня, она не дала мне ни единого шанса. Я должен был что-то придумать, просто должен был.
ММ. Нет, офигеть, вот прикол.
ПМ. Дай мне сказать, выслушай меня…
ММ. Что ты хочешь мне сказать? Опять придумал какую-то сказочку?
ПМ. Послушай…
ММ. Нет, это ты послушай. Ты знаешь, сколько раз в детстве я молился, чтобы ты пришел, чтоб я смог хотя бы тебя увидеть. Мать выбросила все твои фотографии, а те, на которых вы были вместе, разорвала пополам. Но я не верил, понимаешь, не верил. Я думал, что-то же должно случиться, обязательно должно случиться.
Я мечтал о том, что ты когда-нибудь появишься и все мне объяснишь. Я ждал, ждал, но ты не появлялся.
И что же ты сделал? Покупал у меня траву и вдруг через год решил со мной поговорить? Срал я на тебя и на то, что ты мой отец, срал я на тебя, срал. У меня нет отца, понимаешь? У меня нет отца.
ПМ. Роберт…
ММ. Не называй меня так. Я для тебя не существую, меня нет, ясно?
ПМ. Подожди, не уходи, умоляю тебя. Дай мне еще минуту, две, а потом поступишь, как хочешь, но дай мне минуту. Умоляю, одну минуту.
ММ. И что? Ты мне расскажешь душещипательную историю, я расплачусь, и мы бросимся друг к другу в объятья?
Так ты себе это представлял? Ну говори, давай.
ПМ. Нет, не так.
Думаешь, только ты страдал, только ты не мог спать по ночам.
ММ. Я тебя перебью и отвечу: да, именно так я и думаю. Даже если ты и страдал, то мне это совершенно по херу. Зачем тебе это, раз уж тебя не было столько лет, надо было исчезнуть раз и навсегда.
ПМ. Я должен был тебя увидеть, попросту должен был.
ММ. Зачем? У тебя рак, ты через две недели умрешь и поэтому должен перед смертью увидеть сына?
ПМ. Нет, нет, нет.
ММ. Ты думаешь только о себе, только о себе.
ПМ. Я был молод, очень молод, пойми. У меня была впереди целая жизнь, когда ты родился, я испугался, струсил.
ММ. А теперь ты уже не боишься?
ПМ. Роберт, дай мне сказать, дай, прошу тебя.
Ведь ты же не можешь категорически отвергнуть отца, не можешь.
Ты — часть меня, хочешь ты этого или нет, но это так.
Я знал, знал, что у нас будет трудный разговор, я знал.
Я не мог к тебе подойти и сказать: привет, я твой отец.
А твоя мать… она же меня ненавидит.
ММ. Только не говори о маме, не говори о маме.
ПМ. Я ничего не говорю, ни о чем тебя не прошу. И не намерен притворяться… Я знал, что ты не захочешь со мной разговаривать, я знал. (Достает видеокассету.)
ММ. Что это? Я ничего у тебя не возьму.
ПМ. Это видеокассета. Я говорю в камеру, говорю с тобой. Там все объяснено, все.
ММ. На кассете все объяснено?
Да ты просто урод! Не можешь сказать мне прямо в глаза, а даешь какую-то дурацкую кассету?
ПМ. Я хочу, чтобы ты ее взял и посмотрел. Очень прошу.
Пожалуйста, я не могу по-другому.
ММ. Ты рехнулся, у тебя крыша съехала? Через невесть сколько лет приходишь, кладешь кассету и уходишь. Да кто ты такой, кто ты вообще такой?
ПМ. Роберт!
ММ. Не называй меня так, слышишь. Не называй меня так.
ПМ. Я умоляю тебя, просто умоляю, там все сказано. Только посмотри.
Клянусь, слышишь, я обещаю, что, если ты посмотришь эту кассету и не захочешь меня никогда больше видеть, так и будет, ты меня не увидишь. Никогда, клянусь.
ММ. Ты мне обещаешь. Да я не верю ни одному твоему слову!
ПМ. Возьми, прошу.
ММ. Иди отсюда, видеть тебя не могу, урод.
ПМ. Хорошо, только обещай, что….
ММ. Уйди, исчезни. Я не хочу тебя видеть.
ПМ. Хорошо, только…
ММ. Уйди отсюда.
ПМ. Я кладу ее здесь.
ММ. Пошел вон.
ПМ уходит.
Эпизод об одиночестве
ММ находится на сцене. Появляется ПМ.
ММ. О, вы здесь. Очень рад, я боялся, вы не приедете.
Знаю, знаю, я отдаю себе отчет, что для вас это не совсем удобно, но вы не беспокойтесь. Я болтать не стану. Я все понимаю, не сомневайтесь.
Старик, то есть пан Петр, очень бы обрадовался, если бы вас здесь увидел.
Вы даже не представляете, сколько он о вас говорил, постоянно.
Вы тоже называли его Старик?
ПМ. Да.
ММ. Интересно, знал ли он об этом? Наверно, знал. Хотите что-нибудь выпить?
ПМ. Добрый день. Нет, нет.
Это ты — Роберт?
Прошу прощения, я только что приехал, даже на похороны не успел. Я так занят, столько дел, нелегко за всем уследить.
ММ. Роберт.
Очень приятно.
Рукопожатие.
ПМ. Если возникнут какие-нибудь проблемы с деньгами, с людьми, могу помочь….
ММ. Нет, нет. Старик все организовал сам. Вы же знаете, каким он был, никаких случайностей. Абсолютно все запланировано и сделано по плану. У него, наверное, все было распланировано на десять лет вперед. Невероятно!
Я в шоке. Все было готово: костюм, туфли, даже сигареты в кармане. Круто, да?
Ну и письмо вам. Он мне велел отправить его вам сразу же после его смерти.
ПМ. Спасибо. Как это произошло? Я что-то слышал: больница, рак желудка…
ММ. Он мучился, страшно мучился. Не мог есть, почти ничего не пил. Очень похудел, даже ходить у него не было сил.
ПМ. Кроме тебя кто-нибудь знает, что я здесь?
Пойми меня правильно, есть люди, которые ни перед чем не останавливаются. Иногда я боюсь встать с кровати. За мной все время следят. Для них это была бы просто удача.
Я на вечере с духами, каково, а?
Кто поверит, что я пришел сюда потому, что меня попросил покойник с того света? Никто бы не поверил. Я сам, когда читал письмо, не мог этого понять.
Старик, перед тем как отправиться на тот свет, уверовал в загробную жизнь, что ли?
Ты же знаешь, я изменил свою биографию. Да, да, я понимаю, это может выглядеть странно, но иногда жизнь заставляет делать разные вещи. Воспитание в детском доме — не лучшая характеристика, это не вызывает доверия, ты меня понимаешь? Я должен был производить благоприятное впечатление, иметь чистую родословную, чтоб ни сучка, ни задоринки. Это все нелегко дается, многим приходится жертвовать, а еще нужны деньги — сам понимаешь: чиновники, документы… Обо мне точно никто не знает?
ММ. Нет, конечно.
ПМ. Вот и хорошо. Я всегда думал, что Старик умрет как-то по-геройски. Ну, не знаю, спасая кому-то жизнь или что-нибудь в этом роде. А тут тихая смерть.
