Уинстон Грэм - Демельза
- Птенцы дроздов на майском дереве вылупятся в любое время, - сказал Марк. - Думаю, если это произойдет так рано, то позже они опять будут высиживать яйца.
И снова молчание.
- Горох с фасолью тоже появятся на месяц раньше, - сказал Марк. - Мы должны благодарить капитана Полдарка за то, что дал нам семена.
- Было бы полезнее, если бы вместо этого он дал тебе работу получше.
О Полдарках она не могла сказать ничего хорошего.
- Зачем? У меня есть выработка на Уил-Лежер. Большего он бы сделать не смог.
- Неприбыльный это участок. Не приносит тебе и половины того, что ты имел на Грамблере.
- Все самые лучшие участки разобрали, Карен. Можно даже сказать, я сам виноват, что взял его, ведь Полдарк предлагал мне работу по контракту. Пол сказал не далее как вчера пополудни, что ему повезло вообще иметь хоть какую-то работу.
- Ох, Пол... - презрительно сказала Карен. - А чем занимается Заки Мартин, хотела бы я знать? Работает на капитана Полдарка, так ведь? Готова поспорить, он не работает в шахте часами за несколько шиллингов в неделю. И при этом Мартины устроились как нельзя лучше. Заки разъезжает то туда, то сюда — причем на пони. А тебе почему не могли дать такую же работу?
- Он образованнее меня, - ответил Марк. - Его отец арендовал несколько акров, и Заки учился в школе до девяти лет. Все в округе знают, что он на голову выше нас.
- Говори за себя, - сказала Карен и встала. - Научиться читать и писать не трудно. Это может сделать любой, если есть мозги. Заки только кажется умным, потому что все вы, ребята, ленивые невежды.
- А я за себя и говорю, - тихо сказал Марк. - Я хорошо знаю, что ты другая, Карен. Ты умнее Заки и остальных. Может быть, люди не учатся из-за лени, а может, и нет. К примеру, легче изучать буквы, когда ходишь в школу, чем когда уже взрослый и приходится все делать самому без чьей-либо помощи. Я начал промывать руду в шесть лет. И когда я приходил домой, буквы меня не интересовали. С тех пор я работаю без выходных, за исключением праздников. Возможно, мне стоило учиться, а не драться, но что вышло, то вышло. И ты не можешь сказать, что я бездельничаю дома.
Карен наморщила нос.
- Никто и не говорил, что ты бездельничаешь, Марк; но ты слишком мало получаешь за такую тяжелую работу. Даже Вайгасы живут лучше нас, а ведь у него нет работы.
- Ник Вайгас - скользкий тип, именно из-за него Джим Картер попал в беду. Ты же не хочешь, чтобы я все время браконьерствовал и смешивал дешевую бормотуху, которую он продает под видом джина?
- Я хочу, чтобы ты зарабатывал деньги, - ответила девушка, но произнесла это чуть мягче. Она подошла к открытой двери и посмотрела на долину.
Марк закончил обедать.
- Ты мало ешь, а иногда и вообще ничего, - сказал он. - Если продолжишь в том же духе, у тебя совсем не останется сил.
- У меня достаточно сил, - рассеянно ответила Карен.
- Кроме того, выбрасывать еду - неправильно.
- Ну, тогда ешь сам, - ответила она.
Мгновение Марк колебался, а потом медленно взял кусок пирога, оставленный ею на оловянном блюде.
- Пусть останется на завтра.
Карен нетерпеливо посмотрела на север. По холму шли несколько человек.
- Тебе пора уходить.
Она стояла в дверях, глядя, как он натягивает свои тяжелые сапоги и грубый сюртук. А когда он направился к двери, отошла, давая ему пройти.
Он посмотрел на нее, солнечный свет падал на ее вьющиеся волосы, а свои неземные темные глаза она отвернула в сторону.
- Не беспокойся о нас, Карен, - сказал он нежно, - Мы пройдем через всё, не бойся. Эти тяжкие времена не продлятся вечно, и скоро мы снова встанем на ноги.
Марк склонил свое огромное тело и поцеловал ее в шею. А затем слегка неуклюже двинулся в сторону шахты.
Карен смотрела ему вслед. Мы пройдем через всё, через что всё? Через этот дом, детей, средний возраст? Скоро вновь встанем на ноги. Для чего? Марк вновь и вновь будет опускаться в шахту, зарабатывать чуть больше или чуть меньше, и так до тех пор, пока не станет слишком стар и покалечен, как те старики на холме. И тогда он целые дни будет проводить в доме, как и они. А я буду воспитывать оставшихся детей и выполнять всю грязную работу для Полдарков, чтобы как-то свести концы с концами.
Вот на что в лучшем случае она могла рассчитывать. Как же она была глупа, думая, что сможет изменить его. Он не хотел меняться. Рожденный и взращенный шахтером, Марк не знал другой судьбы, кроме как добывать медь и олово. И хотя он был отличным работягой и умельцем, ему не хватало знаний или желания, чтобы возвыситься хотя бы в шахте. Она ясно понимала это. Он - как козел, привязанный к колышку своим же собственным характером, и мог лишь пользоваться теми дарами земли, что находились в пределах досягаемости. И она сама привязала себя к этому же колышку до конца своих дней...
Слезы навернулись ей на глаза, и она вернулась в дом. За зиму Марк проделал огромную работу, обустроив дом изнутри, но она ничего не замечала. Карен вбежала в спальню и переоделась из своего простенького хлопкового платья в вызывающее нежно-алое, с зеленым веревочным поясом. И начала укладывать волосы.
Через десять минут она уже умыла и напудрила лицо, напомадила и уложила густые волосы и надела сценические сандалии на босу ногу. Она была готова. Выскользнув из дома, она помчалась вниз по склону к руслу высохшего ручья, вскарабкалась по нему и вбежала в лес на другом берегу. Очень скоро ее дыхание стало прерывистым и тяжелым. Она стояла на пороге сторожки.
Ей открыл сам Дуайт Энис.
Как только он увидел, кто стоит у порога - ее руки спрятаны за спиной, а волосы развеваются ветром - глаза доктора, вопреки присущему ему благоразумию, загорелись.
- Карен. Что привело вас сюда в это время дня?
Она оглянулась.
- Можно войти, прежде чем старухи меня увидят и начнут шептаться?
Он поколебался, а затем открыл дверь шире.
- Боуна нет.
- Знаю. Видела, как он ушел с утра пораньше.
- Карен, вашей репутации придет конец.
Она прошла вперед него по темному коридору и подождала, пока он откроет дверь гостиной.
- Здесь становится все уютнее с каждым разом, как я заглядываю, - сказала она.
Комната была вытянутой и узкой, с тремя узкими готическими окнами, выходящими в сторону холмов и Мингуза. Она выглядела менее средневековой, чем остальные, и Энис избрал её в качестве гостиной и украсил приличным турецким ковром, парочкой удобных старых кресел и книжными шкафами. Только в этой комнате имелся хороший камин, и сейчас в нём пылал жаркий огонь, поскольку Энис готовил себе еду.
- Когда вернется Боун?
- Еще не скоро. Он поехал к отцу, с которым что-то случилось. Но как вы узнали, что он ушел?
- Увидела, вот и всё, - ответила она.
Дуайт посмотрел, как она присела у огня на колени. Она прервала его чтение. Карен пришла не в первый раз, даже не в пятый, хотя ее рука давно уже зажила. Где-то в глубине души Дуайт ощущал недовольство и возмущение, но другая сторона его натуры ничего подобного не испытывала. Он отметил грациозный изгиб её спины, как у слегка натянутого лука, готового в любое мгновение задрожать и распрямиться, посмотрел на линию шеи, яркое платье. В нем она нравилась ему больше всего (Энис полагал, что ей об этом хорошо известно). Но прийти сегодня, так явно...
- Это следует прекратить, Карен. Эти визиты...
Лук распрямился, и она посмотрела снизу вверх, словно прерывая его.
- Как я могу, Дуайт? Как? Я только и жду, чтобы прийти сюда. Ну и что, если меня увидят? Какое это имеет значение? Нет здесь большой беды. И меня это совершенно не беспокоит.
Пылкость ее слов удивила и немного тронула Эниса. Он встал у камина, оперевшись рукой о каминную полку, и посмотрел на гостью.
- Ваш муж всё узнает. Ему не понравится, что вы сюда приходите.
- С какой стати? - горячо возразила она. - Я лишь немного отвлеклась и завела друзей. Перемены, благодаря которым я могу общаться не только с местными жителями, ни один из которых не отъезжал от места своего рождения дальше, чем на пару миль. Они невероятно недалеки и узки в своих взглядах. Их заботят только работа, еда и сон, будто... будто они животные с фермы. Они просто не видят дальше маяка Сент-Агнесс. Они живы только наполовину.
Чего же еще она ожидала, выходя замуж за шахтера, удивился Энис.
- Я думаю, - сказал он мягко, - если вы постараетесь присмотреться к ним получше, то увидите в своих соседях много хорошего, и в Марке тоже, если вы почему-то им недовольны. Они недалёки, но гарантирую, не так и просты. Они немилосердны ко всему, выходящему за пределы их понимания, но при этом верны, добры, честны, богобоязненны и смелы. В этом я имел возможность убедиться за то короткое время, что живу здесь. Простите, кажется, я начал поучать вас, Карен, но при встрече с ними попробуйте их понять. Попробуйте взглянуть на жизнь их глазами...
