Эвери Корман - Крамер против Крамера
— Я предполагаю, ты хотел узнать, почему я тебе позвонила. — Она улыбнулась, но он ей не ответил, потому что от напряжения у него перехватило горло, — Тед, последние два месяца я обитаю в Нью-Йорке.
— В самом деле?
— У меня квартира на 33-й стрит Ист.
— Потрясающе. Ты здесь живёшь?
Она замялась, крутя в руках бокал с напитком. Было ли это лишь вступлением? Не хочет ли она помириться с ним, подумал он. В прошлый раз её это совершенно не интересовало, но с тех пор прошёл почти год.
— Всё меняется. Я теперь работаю в теннисном клубе «Гренд Сентрал». Что-то вроде спаринг-партнёра по пятницам. И могу играть, когда корты свободны.
— Сдаётся мне, что все те неприятности, которые ты вывалила на головы многим людям, имели целью, чтобы у тебя были свободные корты.
— Предполагаю, что иначе ты думать не можешь. Как Билли?
— С ним всё прекрасно… кроме разве… он упал…* — Он испытал искушение всё рассказать ей, облегчить душу. — И порезал себе лицо. У него шрам, Джоанна, отсюда и вот досюда.
— Ох!
— Ему повезло, могло быть и хуже.
Они оба замолчали, ощущая в этот момент такую близость, которой были лишены с момента их разрыва.
— Но на расстоянии этого не скажешь, Тед.
— Что?
— Я видела его.
— Видела его?
— Несколько раз я останавливала машину около школы и видела, как ты отводишь его.
— В самом деле?
— Он выглядит совсем большим мальчиком.
— И ты сидела в машине?
— Глядя на своего сына…
Она сказала это почти неслышно. Нотка одиночества, которой была пронизана эта сцена — Джоанна в машине по другую сторону улицы, — тронула Теда, но он покачал головой, — больше я ничего не могла себе позволить. Я всё думала, старалась принять какое-то решение…
Значит, она в самом деле хочет пойти на примирение! Вот почему она старается быть такой расположенной к нему.
— Тед… я хочу вернуть Билли. Мы можем вдвоём продумать условия, при которых ты можешь видеть его по уик-эндам, но я хочу, чтобы он был на моём попечении.
— Ты хочешь его вернуть?
— Я обосновалась на постоянное жительство в Нью — Йорке. И я буду жить тут с ним. И было бы неправильно отделять вас друг от друга.
— Ты смеёшься?
— Я хочу своего сына. Я не могу больше сидеть в машине, глядя на него через улицу.
— Нет, ты в самом деле шутишь.
— Нет, не шучу.
— Сколько сил я в него вложил! Сколько я пережил! А теперь ты хочешь его вернуть! — Он повысил голос.
— Мы можем обсуждать этот вопрос и в более спокойных тонах!
Люди уже начали посматривать на них.
— И когда наконец я всё привёл в порядок, наконец… теперь ты хочешь забрать его у меня?
— Я не лишаю тебя возможности видеться с ним. Ты по-прежнему будешь встречаться с мальчиком. По уик-эндам. Ты будешь видеть его, Тед, Ты его отец…
— А кто ты?
— Я его мать. Была и продолжаю оставаться ею. Я никогда от него не отказывалась. Как и ты!
— Джоанна, иди ты знаешь куда!
— Тед, я хочу быть с тобой совершенно откровенной. Есть и другие пути, которыми я могу добиться своего.
— Могу себе представить. Может, я скажу тебе несамые приятные слова в мире, но уж какие есть. Пошла ты!
— Тед, есть суд. И у меня имеются законные права…
— Я даже не хочу обсуждать их. Они меня не интересуют. Меня интересует лишь, кто будет платить за выпивку?
— О чём ты говоришь?
— Кто оплатит счёт? Я? Ты меня опять хочешь оставить в дураках? Ты пригласила меня сюда выпить с тобой — точнее, выслушать то, что тебе надо, — и я ещё должен за это платить?
— Не имеет смысла, кто оплатит счёт. Уплачу я.
— Да. Это точно. Платить будешь ты. Официант!
Официант стоял неподалёку, прислушиваясь к выразительной сцене, разыгрывавшейся за третьим столиком.
— Я хочу ещё. Двойного!
— Да, сэр.
— Ты платишь. А я пью.
— Тед, ты просто вышел из себя…
— Что ещё могу я себе позволить? Сандвич из бара? Ты мне его тоже купишь или ограничишься только выпивкой?
— Можешь брать всё, что захочешь.
— Ты, прямо, кутила.
— Тед, всё это я уже прошла. У меня было время подумать. Я сильно изменилась. И кое-что уяснила относительно самой себя.
— И что же ты уяснила? Мне было бы очень интересно это узнать.
— Ничего особенного.
— Только одно. Скажи мне только одно, и я готов платить — что ты уяснила.
— Что я никогда не должна была выходить за тебя замуж.
Она произнесла это мягко и спокойно, без желания оскорбить его, словно говоря, скорее, с собой, чем с ним. Он был настолько ошеломлён финалом, к которому пришли её чувства, что его гнев моментально испарился. Появившийся официант поставил перед Тедом выпивку, на которую Тед тупо уставился.
— Впишите в счёт дамы, — сказал он. — Она платит. — И после этих слов он, встав, вышел из бара, оставив её сидеть на месте.
Вечером он несколько раз рявкал на Билли из-за сущих пустяков и отослал его в постель, не поддаваясь на его привычку тянуть время требованиями яблочного сока и из-за усталости отказавшись почитать ему сказку перед сном.
— Ты в плохом настроении.
— У меня был тяжёлый день. И мне хочется, чтобы он кончился как можно скорее. Ты мне поможешь, если сразу же пойдёшь в постельку.
Она хочет его забрать! В эти мгновения ему хотелось опять оказаться в баре, где он мог выплеснуть напиток ей в лицо.
Зазвонил телефон. Это была Вивиан, она интересовалась билетами на балет, который ей давно хотелось посетить, и в первый момент он не понял, ни кто звонит, ни о чём идёт речь. Билетов достать ей не удалось, так что, может быть, сходим в кино? В кино, в балет, какая для него разница? Его совершенно не волновало, ни куда идти, ни чем заниматься в пятницу в восемь вечера.
— Прекрасно, кино — это просто прекрасно! Восхитительно!
— С тобой всё в порядке?
— Я себя просто потрясающе чувствую.
— Что-то случилось?
— Ничего. Я поговорю с тобой позже, на неделе.
— В чём дело, Тед?
— Ни в чём.
— Нет, в самом деле…
— Моя бывшая жена обосновалась в Нью-Йорке и хочет взять моего сына.
— Ох…
Вивиан, скорее всего, вполне устроили бы его слова «мне что-то нездоровится, простыл» или даже «у меня кое-кто есть», но такое известие она не предполагала услышать.
— И что ты собираешься делать?
— Я ещё толком не знаю.
— Могу ли чем-то я тебе помочь?
— Да, ты можешь её убить для меня.
Подойдя к бару, он взял из него бутылку коньяка и бокал. Подержав его в руке, он вдруг изо всех сил швырнул его в стенку гостиной; осколки рассыпались по всей комнате. Никогда раньше он не позволял себе ничего подобного. На пару секунд ему полегчало. Но не до конца. Прежде чем пойти спать, он тщательно собрал осколки, что позволило ему чем-то занять себя.
На следующее утро Джоанна позвонила ему в офис, но он не стал снимать трубку. Она позвонила попозже, днём, и снова он не отозвался. Она оставила для него записку у секретарши: «Передайте мистеру Крамеру, что это ничего не даст». Джоанна говорила, что имеется суд и что у неё есть законные права. Он понял, что не обращать внимания на её звонки — это не самая лучшая позиция при сегодняшней раскладке.
Он встретился со своим юристом, Джоном Шонесси. Юрист записал то, что он счёл существенными фактами, и проверил некоторые даты — как долго она не посещала дом, как давно она в Нью-Йорке.
— Она сделала скрытую передачу, — сказал он, верный футбольной терминологии. Затем он захотел точно узнать, что Джоанна говорила Теду, и записал все её слова себе в блокнот.
— О’кей, Тед, так что же ты собираешься делать?
— Какие возможности предоставляет нам закон?
— Ты говоришь, как юрист. Но закон — это не свод жёстких правил. Всё зависит от того, что тебе надо. Ты хочешь жить с ребёнком, продолжая свой образ жизни? Ты хочешь расстаться с ним и изменить образ жизни?
— По твоему голосу мне кажется, что ты уже составил себе мнение.
— Отнюдь. Пока ты на коне. Но ты должен чётко себе представлять, что тебя ждёт, если ты решишь вступить в игру.
— Я хочу иметь при себе своего сына. Я не хочу отдавать ей его.
— Вот это уже ответ.
— Она не имеет на него никаких прав.
— Тед, а это не ответ. Ты понимаешь, что она права? Есть соответствующая судебная процедура, и пока мать Билли, надо признать, действует со знанием дела.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что я вижу тактику её плана игры. Я предполагаю, что предварительно она кое с кем посоветовалась. Пока она не сделала ни одной неверной передачи, она не пыталась обвести тебя. Она приехала сюда, обзавелась квартирой в твоём же родном штате. Она сказала, что не собирается лишать тебя возможности видеть ребёнка. Всё это точно рассчитано.
