Александр Мардань - Арьер (Колыбельная для барабана)
Обзор книги Александр Мардань - Арьер (Колыбельная для барабана)
Александр Мардань
Арьер[1]
(Колыбельная для барабана)
Действующие лица:
Режиссер — 55 зим
Администратор оздоровительного комплекса — 50 зим
Врач — 30 зим
Зритель — 50 зим
Опытная актриса — 45 лет
Молодая актриса — 25 лет
Действие происходит в наши дни.
Картина 1
Очки на носу и сомнение в душе
— то немногое, что отличает нас от животных.
АвторХолл СПА — центра в английском городе. Сюда вынесены тренажеры или их муляжи, мебель, все расставлено в беспорядке, видимо, в центре идет ремонт. На одном из тренажеров висят две вешалки с мужскими рубашками. На стене плакат «Mens sana in corpore sano» мирно уживается с рекламой датского пива Carlsberg, на зеленом фоне которой блестит позолотой королевская корона.
Появляется Администратор, в руках у него пляжный шезлонг и пакет. Пакет он кладёт на пол и начинает организовывать импровизированное место для застолья: выдвигает на середину журнальный столик, разномастные стулья и кресла, подвигает к столику шезлонг.
Берет бумаги, лежащие на тренажере, начинает их перебирать.
АДМИНИСТРАТОР: Так, Полоний. Ну где же? Ага. (Читает)
Что Гамлет? Так, мальчишка, дрянь. Все ходит:
«Быть иль не быть»? — Есть иль не есть, пить иль не пить…
У папы деньги, власть, и хочет он
Наследнику образованье дать
В престижной школе…
Пауза
Нет, не хочет. (делает правки в тексте), а «должен он»… так лучше, да? Конечно, должен! Вот:
У папы деньги, власть, и должен он
Наследнику образованье дать
В престижной школе. Что ж, уехал принц
Учиться в Виттенберг. Профессора
Ему в башку вдолбить едва ли смогут
Проблемы бытия — хоть и не глуп он.
Дальше произносит текст, уже не читая по бумаге, все больше и больше входя в роль Полония.
Я знаю их, мажоров: кабаки,
Вино да девки. Он девчонок любит.
Болтают, что не их одних… Ну, впрочем,
Гамлет — отец набедокурил здесь
Так славно, что девиц уж не осталось
И честных женщин тоже. А Гертруда?
Вот если только Клавдия забыть,
Меня… Хоть было то давно, молчи!
Всем жалуй ухо, голос — лишь немногим —
Закон придворной жизни. Мне ль не знать?
Враг есть и там, где никого вокруг.
Что ж Клавдий? Будет королем иль нет?
Ему хотелось бы, да брат здоров,
Как боров, и как лис хитер и мерзок.
Да вот еще племянник. Гамлет — младший…
Он унаследовал неблагодарность,
Распутство, хитрость и максимализм —
И крыша едет у него местами,
Как у отца — тому ночами часто
Являлся призрак Фортинбраса. Нет,
Принц Гамлет — это будет не король,
Он добр— неисправимый грех для принца.
Берёт ручку, делает правку.
Нет, не добр, скорее слаб, да, лучше слаб. (Откладывает ручку в сторону, продолжает произносить текст)
Принц Гамлет — это будет не король,
Он слаб — неисправимый грех для принца.
Шепнуть отцу, дать денег, и студентом
До самой старости прокутит он.
Отец его жесток к себе и людям,
Но телом крепок он, к несчастью Дании!
Жизнь и здоровье — в руках Божиих… А вдруг
Людских? Коль медлит кто, как не помочь —
Ему спуститься в ад, чтобы согрелся?
Что ж, всем бы стало легче… Мне, Гертруде
И Клавдию… и даже принцу. Он,
Едва ли тосковать без папы станет.
А дочь моя Офелия… Моя?
А может Гамлета? Хотя она
Добра, чиста, наивна, всех жалеет.
Не вышло бы беды… Ее подальше
Держать бы надо от обоих Гамлетов
И Клавдия…
Раздается телефонный звонок
…Сюда идут! Смолкаю.
Держи подальше мысль от языка,
А необдуманную мысль от действий.
Снимает телефонную трубку.
Алло… Грэйс, что так долго? Форест — драйв, 15. Заезжайте во двор, я вас впущу через пожарный выход.
Складывает бумаги в папку, ищет ей незаметное место. Потом, вероятно, передумывает, и кладет папку на тренажер, чтобы была под руками. Снимает с тренажера вешалки с мужскими рубашками, уходит c ними за сцену, гремит замком. Звук подъехавшей машины.
Возвращается с двумя женщинами и мужчиной. В руках у женщин цветы, у мужчины — пакеты с продуктами.
АДМИНИСТРАТОР: Добро пожаловать в храм мышц и сухожилий! Пакеты можно отдать мне (Забирает пакеты, ставит их на пол возле стола. Обращается к старшей женщине). Грейс, познакомь нас.
ГРЕЙС: Позволь представить: Ричард, режиссер из Лондона, перед тем, как поставить у нас «Гамлета», поставил в Италии «Отелло». Любит водные процедуры. (Обращается к Ричарду). Пол, абориген, любит театр и гостей…
ПОЛ: Очень рад.
РИЧАРД: Низкий поклон от Пизанской башни. (Кланяется, жмет руку Полу).
ГРЕЙС: (обращаясь к Полу) А это наша прелестная Хейли.
ПОЛ: В жизни вы еще красивее, чем на сцене и на целый каблук выше.
ХЕЙЛИ: Спасибо. Прекрасный день сегодня, не правда ли?
ПОЛ: Да, конечно. И вечер теплый.
ГРЕЙС: Спасибо за приглашение, Пол.
ПОЛ: Ну что ты, Грейс, это вам спасибо, что нашли время заглянуть ко мне. Я уже час, как приехал…
ГРЕЙС: Извини, после премьеры у журналистов больше вопросов, чем до… Потом Ричард заезжал в отель за вещами, а мы с Хейли кое-что купили на ужин.
ПОЛ: Стоило беспокоиться! В оздоровительном центре всегда есть здоровая пища.
ГРЕЙС: (берет в руки, разглядывает банку паштета): С каких пор гусиная печень полезна?
ПОЛ: Это исключение, все остальное, включая шотландский виски и (достает из свертка и ставит на стол две бутылки) французское вино девятьсот (смотрит на этикетку) затертого года, очень полезно. (Поворачивается к Ричарду, который ходит по салону, пытается включить один из тренажеров). Не обращайте внимания на беспорядок — перестройка, время перемен. Может, переставим столик? Помогите, пожалуйста. (Вместе с Ричардом переносят столик ближе к креслам.)
ХЕЙЛИ: А почему вы ничего не говорите о нашем спектакле? Грейс сказала, что вы были в зале.
ПОЛ: (ставит на полпути столик) Простите великодушно, поздравляю с премьерой! Я хлопал громче всех и первым крикнул «браво».
РИЧАРД: (вновь берется за столик, недовольно) Это правда, я Вас узнал… По голосу…(Подносят столик к креслам). У вас замечательная публика.
ГРЕЙС: Потому, что она заметила талант режиссера.
ПОЛ: Без сомнения!
ХЕЙЛИ: Скажите, как зритель, правда, в сцене похорон я должна быть в колготках телесного цвета?
ПОЛ: В современной Англии уже все цвета радуги телесного цвета. Даже черный и голубой. У нас же расовый и моральный плюрализм…
ПОЛ: Девочки, накрывайте на стол, а я покажу Ричарду наши владения. Все работает: бассейн и бани на выбор — соляная, травяная, ледяная, грязевая…
РИЧАРД: Грязь ко мне не пристает. По крайней мере, в Англии.
ПОЛ: Жаль, в наше время грязь помогает решить многие проблемы. Ладно…сэкономим на дУше… Еще турецкий хамам, русская парная, аромотерапия, две сауны, for ladies and for gentlemen.
Мужчины направляются к двери, ведущей, к баням. Пол оборачивается.
ПОЛ: Девочки, одноразовая посуда в корзине для мячей.
Мужчины выходят. Грейс достаёт посуду. Хейли открывает пакеты с едой. Женщины накрывают на стол.
ГРЕЙС: Не люблю одноразовую посуду и одноразовых мужиков.
ХЕЙЛИ: А двухразовых?
ГРЕЙС: Это когда в первый и последний — одновременно? Что за сыр ты купила? Рокфор на сэндвичи не годится. Ладно, сейчас что-то придумаем. А зачем оливки с анчоусами? У него на рыбу — аллергия. Выковыривай. Оставила тебя на минуту одну, результат на столе.
ХЕЙЛИ: Мы тут долго будем?
ГРЕЙС: А ты сама как думаешь? Ты же в Лондон хочешь (передразнивая Хейли) «… у нас ни ролей, ни гастролей, ни съёмок, а там Хэрродс, Биг Бэн и автобусы с чердаком…». Ричард явно не против познакомиться с тобой поглубже. У тебя есть шанс.
