Михаил Болтунов - Разведка «под крышей». Из истории спецслужбы
Кто они, эти люди? Александр Матвеевич Никонов член партии с 1918 года. Участник Первой мировой войны. На фронте. — командир пехотной роты, поручик.
В феврале 1917-го примкнул к большевикам. Служил начальником штаба 6-й бригады. С 1921 года в Разведуправлении. Помощник начальника отделения, помощник руководителя информационно-статистической части, начальник 3-го отдела.
Ближайший соратник Яна Берзина. С 1934 года помощник начальника Разведуправления.
Комбриг Август Гейлис всю жизнь посвятил работе в Китае. Он был секретарем комиссии по Китаю при Политбюро ЦК ВКП(б), военным советником в Китае, начальником разведотдела штаба ОКДВА.
В апреле 1937 года его отозвали в Москву и назначили начальником отдела Разведуправления, а через четыре месяца арестовали.
Дивизионный комиссар Емельян Стельмах родился в Белоруссии, но судьба его занесла в Казань. Здесь он участвовал в революции, был избран членом Казанского губкома, губисполкома.
В Гражданскую войну — комиссар 1-й бригады, 16-й кавалерийской дивизии, начальник политотдела корпуса.
Емельян Васильевич дослужился до высокой должности помощника прокурора Верховного Суда СССР.
Потом служил в разведке. Под прикрытием консульской должности работал в Китае. В марте 1937 года назначен начальником отдела РУ.
Все это было в августе 1937 года. А в сентябре — новые аресты. За решеткой оказался начальник 12-го отдела бригадный комиссар Дмитрий Троицкий, руководитель отделения бригадный комиссар Илья Болотин, особоуполномоченный бригадный комиссар Петр Янов, специалист по Китаю, доктор экономических наук, полковой комиссар Евгений Иолк. Кстати говоря, в июле 1937 года за заслуги перед Отечеством Евгений Сигизмундович получил орден Красной Звезды. Трудно сказать, успел ли получить награду Иолк, ведь через месяц после постановления ВЦИК о награждении его взяли.
Из этой четверки выживет только Илья Болотин. Он проведет в заключении 18 лет. Петр Янов умрет в лагере, Иолка расстреляют, судьба Троицкого после ареста неизвестна.
До конца 1937 года под топор репрессий попадут самые крупные и значимые фигуры Разведуправления. Арестуют начальника советской военной разведки армейского комиссара 2-го ранга, кавалера двух орденов Ленина и двух Красного Знамени Яна Берзина, руководителя 1-го отдела комдива Оскара Стриггу, начальника 9-го отдела комбрига Владимира Панюкова, крупнейшего теоретика разведки полковника Константина Звонарева, заместителя резидента Рихарда Зорге в Шанхае — полковника Карла Римма, нелегального резидента во Франции и в США, перед арестом командира 5-й мехбригады, кавалера ордена Ленина и трех орденов Красного Знамени комбрига Яна Талтыня, члена партии с июля 1917 года, уполномоченного секретного отдела ОГПУ, консула СССР в Китае, Литве, Японии полкового комиссара Вольдемара Груздупа, бойца Красной гвардии в Кронштадте, резидента в Риге, заместителя начальника 10-го отдела Разведупра бригадного комиссара Эрнеста Перкона и других.
Репрессии продолжатся и в 1938 году. Расстреляют почетного чекиста, участника операции «Синдикат-2», кавалера орденов Ленина и двух Красного Знамени старшего майора госбезопасности Семена Гендина, который в этот период исполнял обязанности начальника военной разведки.
Следом за ним пойдут и комдив Александр Орлов, а потом и Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Иван Проскуров.
Что же в итоге? Он трагичен. Расстреляно все руководство военной разведки, начальники отделов, большинство руководителей отделений, резиденты.
Еще до своего ареста начальник Разведупра Проскуров в мае 1940 года докладывал наркому обороны и комиссии ЦК ВКП(б): «Последние два года были периодом чистки агентурных управлений и разведорганов от чуждых и враждебных элементов. За эти годы, органами НКВД арестовано свыше 200 человек, заменен весь руководящий состав до начальников отделений включительно…»
Еще определеннее высказался и.о. начальника 1-го отдела полковник А. Старунин в обращении к наркому: «В результате вражеского руководства в течение длительного периода времени РККА фактически осталась без разведки. Агентурная, нелегальная сеть, что является основой разведки, почти вся ликвидирована… Реальных перспектив на ее развертывание в ближайшее время нет. Итак, накануне крупнейших событий мы не имеем «ни глаз, ни ушей».
Вот такие, надо прямо сказать, не простые оценки. Оставалось надеяться, прежде всего, на легальные резидентуры, работавшие под «крышей». Хотя, откровенно говоря, когда читаешь биографии легальных резидентов, назначенных за рубеж, диву даешься, как им удалось развернуть агентурную работу. Возьмем, к примеру, Германию. В конце 30-х годов для нашей разведки эта страна представляла наибольший интерес. Берлин провел модернизацию своих вооруженных сил, укрепил их, обрел боевой опыт в ходе гражданской войны в Испании и был готов к броску на Европу. Что, собственно, и сделал в сентябре 1939 года, напав на Польшу и разгромив ее в короткий срок.
Так вот советские разведчики, работавшие в Германии в 1939–1941 годах, были весьма образованными людьми. Резидент генерал Василий Тупиков окончил университет им. Свердлова, курсы «Выстрел» и академию им. М.В. Фрунзе, полковник Николай Скорняков школу летчиков и две академии — Военно-воздушную им. проф. Жуковского и Генерального штаба.
Военно-морской атташе СССР в Германии капитан 1-го ранга Михаил Воронцов и вовсе имел за плечами четыре учебных заведения — военно-фельдшерскую школу, подготовительную школу комсостава флота, военно-гидрографическое училище и военно-морскую академию.
«Академиками» были и другие сотрудники резидентуры — полковники Николай Бажанов и Василий Хлопов.
Не успел поучиться в академии только капитан Николай Зайцев, поскольку был еще достаточно молодым офицером, окончившим Ленинградское артиллерийское училище.
Так что нынешние разведчики по своему уровню образования, не уступали офицерам императорского Генштаба. Правда, до приезда в Германию никто из них, не только не работал за границей, но даже не бывал за рубежом. Исключением можно считать разве что резидента Василия Туликова. В 1935–1937 годах он служил помощником военного атташе в Эстонии.
Примерно такое же положение было и в других резидентурах европейских стран — во Франции, в Югославии, Румынии, Болгарии, Финляндии.
В Венгрии советский военный атташе и резидент полковник Николай Ляхтеров, до своего назначения в Будапешт выезжал, правда, в краткосрочные командировки за рубеж.
Положение резидентов и их подчиненных усугублялось и тем, что подавляющее большинство из них не работало прежде в разведке. Многие отправлялись за границу сразу после окончания академии, пройдя небольшой курс подготовки. К таким следует отнести уже названных полковников Николая Скорнякова, Василия Хлопова, Николая Бажанова, и.о. военного атташе и резидента в Болгарии майора Леонида Середу.
После репрессий 1937–1938 годов кадровый голод в разведке был столь велик, что кандидатов для работы за рубежом искали по всем вооруженным силам, вне зависимости от воинской профессии и занимаемой должности. Тот же генерал-майор Василий Тупиков был возвращен в штат Разведуправления с весьма высокого поста начальника штаба Харьковского военного округа.
Военно-морской атташе Михаил Воронцов перед отъездом в Берлин служил помощником начальника штаба Тихоокеанского флота.
Генерал-майора Ивана Суслопарова командировали в Париж в качестве военного атташе и резидента с должности помощника начальника управления артиллерией Красной Армии.
В свою очередь в Белград убыл заместитель начальника управления военных учебных заведений РККА генерал-майор Александр Самохин. Теперь все они стали военными дипломатами и разведчиками.
Была и еще одна сложность — у молодых и неопытных резидентов оставалось очень мало времени. Большинство из них приступили к работе в европейских столицах во второй половине 1939-го, а кое-кто и в 1940 году. Уже началась Вторая мировая война и до нападения на Советский Союз оставалось год-полтора. Казалось, объективная реальность такова, что за столь короткий промежуток времени, при существующих сложностях, мало что можно успеть. Но разведчики того, предвоенного призыва так не думали.
Самому молодому сотруднику берлинской резидентуры Николаю Зайцеву была поставлена задача отыскать и наладить связь с нелегальным резидентом в Берлине Ильзой Штебе («Альтой»), контакт с которой был потерян. Николай Максимович выполнил задачу, и как пишет он сам, «к нам потекла информация о военной промышленности, технике и даже о состоянии разработки атомной энергии».
На связи с другим сотрудником резидентуры полковником Николаем Скорняковым был ценный источник, который давал сведения по вооруженным силам Германии.
