Михаил Толочко - Военные разведчики XX века
Майор Стерлинг, один из офицеров связи со штабом британских войск вспоминает: «Прибыв в Абу-Эль-Лиссал, я нашел Лоуренса, только что возвратившегося из успешного набега на железную дорогу, в его палатке, сидящим на великолепном персидском ковре, добытом из какого-то турецкого поезда. Он был облачен как обычно: в белые одеяния, с золотым кинжалом за поясом. Снаружи, развалившись на песке, расположились несколько арабов из его охраны, занятые чисткой винтовок… Охрана была весьма необходимой предосторожностью, так как голова Лоуренса была оценена в 20 тысяч фунтов стерлингов, а арабы — народ вероломный, если только они вам не присягнули и не получают от вас денежного вознаграждения. Любой человек из охраны Лоуренса с восторгом отдал бы за него жизнь… Что же позволяло ему властвовать и держать в своем подчинении арабов? На этот вопрос ответить трудно. Арабы отличаются индивидуализмом и дисциплине не подчиняются, но, несмотря на это, достаточно было сказать, что Лоуренс чего-то хочет, и все непременно выполнялось. Каким образом он приобрел такую власть над ними? Частично это можно объяснить тем, что Лоуренс прикидывался сторонником освободительного движения арабов. Последние полагали, что, подвигнув их на важное дело, он тем самым стоял наравне с шейхами или потомками пророка, недаром Фейсал обходился с ним как со своим братом, как с равным, к тому же он, по-видимому, обладал безграничным запасом золота, а средний араб является самым продажным человеком…»
Полковник Лоуренс был провокатором в истинном значении этого слова, ибо арабское восстание не служило решению «великой задачи создания арабского государства», как это пытался представить сам Лоуренс в своих мемуарах. Оно, это движение, вместе с восстанием явилось орудием завоевательной политики британского империализма, стремившегося превратить арабские земли в свои колонии, что, собственно говоря, и удалось сделать после окончания первой мировой войны, используя мандаты Лиги наций. Один из наиболее последовательных защитников Лоуренса, английский историк Лиддел Гарт, восхваляя мандатную систему, под прикрытием которой Британия пыталась закабалить арабский народ, писал: «Таким образом, Британия оказалась в состоянии дать блестящее подтверждение того, что идею, лежащую в основе мандата, можно провести в жизнь и по духу, и по букве. Честь Лоуренса также была восстановлена. Для арабов он приобрел даже больше того, на что первоначально рассчитывал. Он дал им возможность крепко встать на ноги и воспользоваться этим соответственно их желаниям и талантам. Большего он сделать не мог. Создание целиком пробритански настроенного государства в Ираке было главной целью Лоуренса…»
Таким образом, по Лидделу Гарту, получается весьма привлекательная картина: арабы добились того, чего добивались, Британия осталась довольной, и Лоуренс сделался героем. Так ли это?
Что получили арабы? Фейсал сел на трон Ирака, его брат Абдулла занял трон Трансиордании, чтобы проводить политику британского империализма по ликвидации национально-освободительного движения арабов.
Что получила Великобритания? Новые колонии: Ирак, Палестину, Хиджас, нефтяную и военно-морскую базу в Хайфе и т. д. Короче говоря, британский империализм надежно закрепил свое господство над Аравийским полуостровом.
Что получил Лоуренс? Моральное удовлетворение, утверждает Лиддел Гарт. Может быть… Именно моральное, ибо арабское восстание, вдохновителем которого считал себя английский военный разведчик, не оказало никакого влияния на исход послевоенных конференций, определявших судьбу Османской империи и ее арабских областей. На совещании союзников Антанты в Сан-Ремо, а оно состоялось в апреле 1920 года, мандаты были окончательно распределены. Под давлением Франции Англия вывела свои войска из Сирии, и французы заняли Дамаск, куда в сентябре 1918 года с небольшим отрядом арабов на верблюдах вошел Лоуренс, воспользовавшись отступлением турок. Лучший «друг» англичан Фейсал, свергнутый с трона, осыпал проклятиями своего вероломного «брата» полковника Лоуренса.
Правда, некоторые западные исследователи пытались доказать, будто Лоуренс, глубоко оскорбленный тем, что англичане не выполнили своих обязательств перед арабами, окончательно порвал с «Интелли-дженс сервис». Однако эта версия вряд ли имеет право на существование. Просто Лоуренс как военный разведчик выполнил возложенную на него задачу и занялся другими делами. Ошибочна и еще одна версия, пытающаяся доказать, что Лоуренс своими действиями против регулярных турецких войск внес какую-то новую теорию в оперативное военное искусство. Нет. Вся его военная деятельность сосредоточивалась на организации набегов мелких арабских отрядов на тылы противника, уничтожении военных баз и живой силы врага. Короче говоря, это была партизанская война, которая заставляла турок усиливать охрану железных дорог, приводила к рассредоточению сил, наносила материальный ущерб, и, естественно, ослабляла силы турок на решающем направлении. В сочетании с действиями регулярных войск партизанская война всегда давала на широком театре военных действий весьма ощутимый эффект.
Послевоенная биография Лоуренса более запутана и менее любопытна. В 1921 году Уинстон Черчилль, возглавивший министерство по делам колоний, предложил ему пост политического советника в новом управлении по делам Среднего Востока. Когда возник вопрос о вознаграждении, Лоуренс запросил тысячу фунтов в год. Черчилль, заметив, что это была самая скромная просьба, с которой к нему когда-либо обращались, назначил новому советнику денежное содержание в сумме 1600 фунтов стерлингов. На конференции в Каире в марте 1921 года Лоуренсу удалось убедить Черчилля посадить на трон Ирака, подпадавшего под мандат Англии, изгнанного из Сирии Фейсала. Таким образом, полковник оплатил свой старый долг бывшему «брату». После этого Лоуренс подал в отставку и, несмотря на уговоры Черчилля, оставил министерство по делам колоний. В августе 1922 года он неожиданно поступает рядовым в британский воздушный флот под фамилией Росс. Сам Лоуренс мотивирует свой поступок следующим образом: «Каждый должен или сам поступать в авиацию, или помогать ее развитию».
На деле все обстояло иначе. Есть сведения, что именно шефы британской разведки направили своего «арабского скакуна» в воздушный флот под вымьпн-ленным именем. Однако Лоуренс не смог сохранить инкогнито. Примерно через шесть месяцев службы его признал один из офицеров, давно враждовавший с полковником. За небольшое вознаграждение он сообщил газетам о своем открытии. После этого английская разведка решила откомандировать Лоуренса куда-нибудь подальше, где вероятность разоблачения была не слишком велика. Лоуренса вновь перекрестили в бортмеханика Шоу и одновременно — в священнослужителя Пир-Карам-шаха. Первый титул предназначался для общения с англичанами, второй — для индусов: Лоуренса направили в Индию, в поселок-форт Мирам-шах на границе с Афганистаном.
В то время на афганском престоле сидел эмир Ама-нулла, по своей доброй воле решивший провести в стране социальные реформы. Это не понравилось Лондону. Было решено любыми средствами сорвать планы Амануллы, убрать его с престола и заменить покорным эмиром, готовым плясать под дудку колонизаторов. Одним из главных исполнителей этого плана и стал в те годы Лоуренс — Пир-Карам-шах.
Прибыв в форт Мирам-шах, Лоуренс начал наводить «мосты» с Кабулом. В средствах он не был стеснен, наоборот, ему разрешили подкупать и перекупать продажных мулл, а также бандитов из местных отрядов, которые постоянно пересекали афгано-индийскую границу.
Пир-Карам-шах ненавидел афганцев так же, как ненавидел арабов в годы своего пребывания на Ближнем Востоке. Не стесняясь, он говорил об этом даже своим слугам. Собственно, это был своеобразный прием запугивания подвластных ему людей: он их хозяин и повелитель, хочу — казню, хочу — помилую.
Однажды из Кабула в Мирам-шах прибыл с секретным сообщением для Лоуренса гонец, который преодолел расстояние всего за четыре дня. Гонец и его охрана в пути почти ничего не ели. Люди буквально валились с ног. Пир-Карам-шах видел это, но своему слуге приказал: «Накормить лошадей. А этим дай воды, что ли…»
В сообщении речь шла о том, что бывший бухарский эмир Сеид Алим-хан поселился под Кабулом и ведет торговлю каракулем с Лондоном, одновременно поддерживая тесные связи с басмачами, которым он подкидывает деньги, вырученные от сбыта каракулевых шкурок. Но послание содержало и еще одну деталь, привлекшую внимание Лоуренса. Оказывается, бьюший эмир Бухары установил надежную связь с Бачайи Сакао. Этот головорез был настолько жесток и беспощаден, что убил собственного отца, жену, муллу… Лоуренс решил: о лучшем союзнике можно лишь мечтать. С помощью Бачайи Сакао Лоуренс вознамерился сперва дискредитировать реформаторские начинания эмира Амануллы, а затем прибрать к рукам всю власть в Афганистане через своих лиц.
