Владимир Волков - Под стягом Москвы. Войны и рати Ивана III и Василия III
Условия Благовещенского перемирия свидетельствуют о замечательном успехе русского оружия и русской дипломатии. Помимо больших территориальных приобретений, Москва получила важное стратегическое преимущество над своим главным противником. Новая русско-литовская граница стала проходить в 45–50 км от Киева и в 100 км от Смоленска, создавая удобный плацдарм для вторжения в пределы Великого княжества Литовского в случае возобновления борьбы за возвращение западнорусских земель.
В то же время Иван III осознавал неизбежность нового столкновения с Литвой и готовился к нему. Об этом свидетельствуют его наказы отправляющемуся в Крым послу Ивану Ивановичу Ощерину, который должен был воспрепятствовать возможному крымско-литовскому сближению, прямо объявив союзнику московского государя, хану Менгли-Гирею, об угрозе новой войны. Процитируем часть этого любопытного документа, раскрывающего далеко идущие планы Ивана Васильевича. «А великому князю, господине, с ним (Александром Казимировичем – В. В.) прочного миру нет; он, господине, хочет у великого князя тех городов и земли, что у него взяты, а князь велики, господине, хочет у него своей отчины, всей Русские земли (выделено нами – В. В.). А ныне взял с ним перемирье того деля, чтобы ему те городы окрепити, которые у него взял; кои городы были пожжены, и он те зарубил да иные детям своим подавал, а в иных воевод своих посажал, а кои люди там были недобры, и он тех оттоле вывел, да те городы все насадил своими людьми…». Чуть раньше, в другом наказе тому же И. И. Ощерину о заключеных «перемирных летах», говорилось еще более пренебрежительно: «Он (Александр Казимирович – В. В.), господине, уж с горя взял перемирье с государем нашим <…> ино, господине, какой межи их мир? Он хочет те земли и городы у царя нашего взяти, кои у него взяты; а государь наш хочет у него еще Киева и всей Русские земли своей отчины» (выделено нами – В. В.)[209].
Сделанный Иваном III прогноз о недолговечности «с горя взятого» Благовещенского перемирия оказался очень точным. Мир между Москвой и Литвой продержался до смерти Александра Казимировича (20 августа 1506 года), лишь на год пережившего своего воинственного тестя. Впрочем, и Русская Держава, и Великое княжество Литовское едва ли не сразу же после заключения докончания 1503 года стали активно готовиться к будущей войне. Стороны копили войска и арсеналы, активно искали союзников, пытаясь добиться нейтрализации аналогичных замыслов противника. Новая война едва не грянула осенью 1505 года, когда польский король и великий князь литовский узнал о кончине московского государя (умершего 27 октября 1505 года), своего тестя. И только категоричный отказ магистра Плеттенберга напасть на Русскую Державу раньше истечения перемирных лет остановил уже готовую начаться военную кампанию[210].
Глава 8. Третья русско-литовская порубежная война 1507–1508 годов
Международное положение Московского государства резко изменилось после поражения русской армии под Казанью летом 1506 года и связанного с этим конфликтом ухудшения русско-крымских отношений. В том же году крымский хан Менгли-Гирей обратился к Александру Казимировичу с предложением начать совместные военные действия против Москвы. Его ярлык, присланный в Вильну с королевским послом Якубом Ивашенцевым гласил: «ино на московского, на Иванова сына, с вами заодно, неприятелем хочем быти ему» Это предложение обсуждалось панами Радой Коруны Польской, которые единодушно решили готовиться к войне, и лишь познанский воевода предлагал остаться в стороне, подняв против Москвы крымского «царя»[211].
Тогда же в Литву приехал казанский посол Аикимбердей, известивший Александра Казимировича о разгроме московской рати под стенами Казани и о желании своего хана Мухаммед-Эмина вести войну с Русской Державой в союзе с Крымским ханством и польским королем. Казанский хан писал в переданном Аикимбердеем послании: «Как весна будет, вы бы есте воиско свое на московского послали, а мы сами своею головою со всем своим воиском на него поидем, бо я люди свои вси в готове держу»[212].
Александр Казимирович не успел сам воспользоваться тяжелым положением нового московского государя Василия III. Реализовать планы реванша решил его брат и преемник Сигизмунд (Зыгмунт) I Старый, младший из пяти сыновей Казимира IV Ягеллончика. Он был коронован 24 января 1507 года. Заручившись обещанием помощи от крымского хана Менгли-Гирея и рассчитывая на поддержку рассорившегося тогда с Москвой казанского хана Мухаммед-Эмина[213], не дожидаясь окончания срока действия Благовещенского перемирия 1503 года, Сигизмунд добился от литовского сейма решения начать войну с Русской Державой. Оно было принято 2 февраля 1507 года. В Москву отправили посольство Яна Миколаевича Радзивилла и Богдана Сопежича, которое от имени своего короля потребовало возвращения отторгнутых ранее земель[214]. Однако литовский ультиматум не испугал русскую сторону. Василий III, начавший переговоры о мире с казанским ханом Мухаммед-Эмином, получил возможность перебросить освободившиеся войска с восточных на западные рубежи. Литовский ультиматум был отвергнут, война стала неизбежной. Следует привести гордый ответ Василия III на прозвучавшие тогда из уст Сигизмундовых послов обвинения в захвате чужих территорий: «Ино мы городов и волостей, и земель, и вод его отчины за собою никоторих не держим, а з Божиею волею держим городы и волости, и земли, и воды, свою отчину, чем нас пожаловал и благословил наш отец наш князь великии и что нам Бог дал, а от прародителеи и вся русская земля наша отчина»[215].
Так началась эта война. О своем выступлении в поход Сигизмунд I поспешил сообщить крымскому хану Менгли-Гирею в послании от 20 июля 1507 года. Его повез в Крым толмач Ромодан. Изготовленные к нападению литовские войска были сосредоточены на 3 направлениях. В Смоленске собирались отряды гетмана Ольбрахта Мартыновича Гаштольда, в Полоцке сосредоточились полки гетмана пана Станислава Глебовича, а в Минске – великого гетмана Станислава Петровича Кишки.
Следует отметить, что на первом этапе войны войска Сигизмунда смогли добиться некоторого успеха. Они совершили ряд рейдов вглубь русской территории, сожгли Чернигов, разорили окрестности Брянска. В ответ на эти нападения летом 1507 года в поход против Литвы выступили две русских рати, действовавшие на разных направлениях, что мешало попыткам организовать им отпор. В июле 1507 года полки Федора Петровича Кривого Сицкого воевали южное литовское порубежье. Тогда же наступавшая со стороны Дорогобужа рать князя Ивана Михайловича Телятевского действовала на смоленском направлении.
Нападение на южнорусские уезды крымских татар, в июле 1507 года, пришедших под города Белев, Одоев, Козельск, Калугу, отвлекло значительную часть русских сил с литовского рубежа[216]. Встревоженный новой опасностью, Василий III немедленно направил против крымского войска своих воевод. Иван Иванович Каша Холмский двинулся к подвергшемуся нападению Белеву, а Константин Федорович Ушатый – к Калуге. В боях с татарами участвовали и местные ополчения во главе с Василием Семеновичем Швихом Одоевским, Иваном Михайловичем Воротынским, козельским наместником Александром Ивановичем Стригиным. Объединившись, воеводы 9 августа 1507 года настигли воюющих русские земли татар на р. Оке, разбили их и преследовали до р. Рыбницы, правого притока Оки, впадающего в эту реку южнее современного города Орла. Новых нападений не последовало, по-видимому, не только из-за осложнения крымско-ногайских отношений, как считал А. А. Зимин, но главным образом – из-за удачных действий русских воевод[217]. Активность татар возобновилась только в 1512 году.
Отразив крымский набег 1507 года, русские войска вновь вторглись в Литву. Она оказалась в полной изоляции. Ни одно из соседних государств не поддержало авантюрных планов Сигизмунда Казимировича. Казанский хан Мухаммед-Эмин предпочел заключить мир с Русской Державой. Ливонская конфедерация, несмотря на многочисленные просьбы и обращения литовской стороны, решительно отказалась вступать в войну с Московским государством[218]. Направленные Менгли-Гиреем к русской границе войска под командованием его старшего сына Мухаммед-Гирея тогда же были повернуты против ногайцев. Вскоре крымский хан прислал к Сигизмунду I своего гонца с сообщением о прекращении военных действий. Забыв о прежних обещаниях, Менгли-Гирей сообщал королю о намерении направить в Москву посла и предлагал своему союзнику сделать то же самое.
Литва оказалась в трудном положении. Москва поспешила воспользоваться этим и нанесла быстрый ответный удар. 14 сентября 1507 года начался поход на Мстиславль русской рати под командованием Василия Даниловича Холмского и Якова Захарьича Кошкина. Овладеть этой крепостью московским воеводам вновь не удалось, выжженный посад Мстиславля был не очень впечатляющей победой. Единственным заметным событием этой кампании стала гибель брата видного русского военачальника Ивана Васильевича Хабара Симского – Михаила Образцова. Он был убит в бою с литовцами под Кричевом.
