Ефим Черняк - Тайны спецслужб британской Короны. Провокации Туманного Альбиона
Двор Якова II в Сен-Жермене кишел английскими шпионами. Современники считали, что одной из них была леди Стрикленд, которая выкрадывала секретные письма буквально из карманов жены Якова и посылала копии этой корреспонденции в Лондон. Английское правительство благодаря разведывательным донесениям было осведомлено обо всем, что происходило в окружении Якова. Напротив, якобитские агенты снабжали Якова II весьма тенденциозной информацией, утверждая, будто вся страна ждет не дождется возвращения «законного короля».
Трудно определить, кто кого дурачил в ложной игре — якобитская разведка графа Джона Мелфорта, установившая связи с министрами и генералами Вильгельма, или служба Бентинка, взиравшая сквозь пальцы на такие связи и даже пытавшаяся, используя эти контакты, снабжать фальшивой информацией двор Якова II. Вероятно, истина лежит посередине. Однако попытки якобитов привлечь на свою сторону наиболее влиятельных политиков сопровождались и планами свергнуть новое правительство путем организации покушения на Вильгельма III (тем более что умерла его жена королева Мария, дочь Якова II, и «узурпатора» можно было представлять иностранцем, не имеющим никакого права на английский престол). В феврале 1696 года в Англию по поручению Якова II тайно прибыл его сын (от Арабеллы Черчилль) — Лжеймс Фитцджеймс, герцог Бервик, впоследствии получивший широкую известность как французский маршал. В какой-то мере Бервик, по своим личным качествам — холодной храбрости и безупречной верности избранному знамени — совсем не похожий на своего тупоголового, жестокого и трусливого отца, ярко отражал сущность якобитства. Для Бервика не существовало ни страны, ни нации — дворянский космополитизм и преданность католической церкви заменяли ему патриотическое чувство, родину, позволяли без всякого внутреннего надлома, без угрызений совести сражаться против своей родины, служить планам фактического превращения ее в вассала французского короля.
Для соблюдения тайны в Париже было объявлено, что Бервик отправился инспектировать ирландские полки французской армии. На деле он переодетым на шхуне контрабандистов пересек пролив и высадился на Английском побережье. Разведка Вильгельма сразу обнаружила прибытие Бервика. Было издано правительственное заявление, обещавшее 1 тыс. фунтов стерлингов за его поимку.
Главной задачей Бервика было убедить лидеров якобитов начать восстание, без чего Людовик XIV не соглашался предпринять попытку высадки французских войск в Англии. Однако, как рассказывает Бервик в своих «Мемуарах», он натолкнулся на отказ. Якобитские лидеры указывали, что, как только правительство обнаружит приготовления к вооруженному выступлению, оно немедленно пошлет флот блокировать французские гавани; это воспрепятствует отправке десанта и обречет восстание на неудачу.
Находясь в Лондоне, Бервик получил известие о подготовке якобитами покушения на Вильгельма и решил, чтобы не оказаться прямо замешанным в заговоре, немедля покинуть Англию. Добравшись до побережья, он, полумертвый от усталости, задремал в таверне, расположившись у камина. Через два часа раздался громкий стук в дверь. В комнату ворвалась группа вооруженных людей, казалось, все было кончено, но при мерцающем свете фонаря Бервик узнал капитана шхуны контрабандистов, разыскивавшего своего пассажира. Вскоре корабль доставил Бервика в Кале. По дороге в Париж он видел заполненные солдатами гавани — готовилось вторжение в Англию.
Заговор, о котором узнал Бервик, был подготовлен другим посланцем Якова II — сэром Джорджем Беркли. Он имел при себе собственноручно написанную Яковом II инструкцию, предписывающую совершить против Вильгельма III любые действия, которые Беркли сочтет правильными и осуществимыми. Одновременно якобитская разведка переправила поодиночке в Англию около двадцати телохранителей Якова II, на решимость которых можно было положиться. Среди них был и бригадир Амброзии Роквуд — потомок одного из участников «порохового заговора». Еще 20 человек Беркли и его сообщники постарались навербовать на месте. План сводился к нападению на Вильгельма, когда он, возвращаясь с охоты около Тернхем-грин, будет переплывать на лодке реку. 15 февраля 1696 года 40 вооруженных до зубов всадников поджидали возле Тернхем-грин короля и его небольшую свиту. Близ Дувра было все подготовлено, чтобы зажечь большой костер — условный сигнал, который был бы виден на французском берегу. Но король не появился. Разведка лорда Портленда узнала о заговоре, если верить официальной версии, благодаря добровольному покаянию одного из злоумышленников. Бентинк был предупрежден одним из заговорщиков, а потом к нему явился молодой католик Пендерграс, который тоже советовал отложить королевскую охоту. Пендерграс, однако, отказывался называть имена заговорщиков, несмотря на личное обещание Вильгельма, что эти сведения будут использованы только для предотвращения преступления. Но правительство знало уже достаточно. Заговор выдал и еще один его участник — капитан Фишер. Вечером в субботу, 18 февраля, многие заговорщики были арестованы в таверне «Блю посте», но Беркли успел скрыться. Один из конспираторов, Портер, сразу же, спасая себя, вызвался стать свидетелем обвинения. А Портер был как раз тем лицом, которого не хотел выдавать Пендерграс. Теперь у того тоже исчезли причины молчать. Руководители покушения были казнены.
Известие о раскрытии заговора вызвало большое возбуждение. Парламент временно приостановил действие акта о неприкосновенности личности. В одном только Лондоне было арестовано 330 человек. Было решено, что в случае кончины монарха парламент не будет считаться распущенным и должен обеспечить установленный после 1688 года порядок престолонаследия.
Однако заговор вызвал потрясения в правительственном лагере, на которые вряд ли первоначально рассчитывали в Сен-Жермене. Наряду с арестами участников покушения были произведены аресты среди лиц, оказывавших содействие заговорщикам. В их числе был и Томас Брюс, граф Эйлсбери. Якобиты пытались подкупить свидетелей — двух ирландцев, являвшихся агентами секретной службы, и уже упоминавшегося Портера. Тот, уже войдя во вкус своей новой профессии, с готовностью принял 300 гиней, но не скрылся, как обещал, а вызвал стражу, арестовавшую агента, через которого он вел переговоры с якобитами, — цирюльника Кленси.
В своих показаниях арестованные заговорщики назвали генерала Джона Фенвика. Тот бежал и надеялся добраться до побережья, где его ждал французский корабль. Однако генерала случайно опознали при аресте двух контрабандистов. Фенвику снова удалось скрыться. Власти организовали настоящую облаву и наконец нашли его, спрятавшегося в какой-то лачуге. В Тауэре Фенвик неосторожно написал записку своей жене (это она пыталась убрать неудобных свидетелей против Эйлсбери) с просьбой подкупить присяжных. Одновременно Фенвик сообщил, что готов открыть все известное ему о заговорщиках. В своем «признании» он обвинил важнейших министров и сановников — Мальборо, Рассела, Годолфина и Шрюсбери. Сознательно или нет, арестованный генерал начал большую и, как выяснилось, смертельно опасную для него игру. Он не выдал никого из подлинных якобитов, показал лишь на влиятельных политиков, дававших на всякий случай обещания Якову II. Фенвик, по-видимому, рассчитывал вызвать смятение в правительственных кругах, заставить Вильгельма III расправиться с лицами, влияние которых было крайне важно для упрочения его трона. Однако Вильгельм сразу же понял смысл игры. Не то, чтобы король считал ложными показания Фенвика, — наоборот, они содержали зерно истины, впрочем, давно уже известной разведке лорда Портленда. Но нельзя было признавать их истинными, чтобы не вызвать серьезных потрясений. И Вильгельм, находившийся в Голландии, отправил обратно присланные ему показания Фенвика, сообщив, что содержащиеся в них обвинения — бессмыслица и нисколько не могут поколебать его доверие к членам тайного совета, ставших жертвами таких обвинений. Все же разоблачения Фенвика вызвали большое возбуждение в парламенте, тем более что они касались не только тори, связи которых с якобитами были известны, но и вигов. Палата общин вызвала Фенвика для дачи показаний. Якобит был также доставлен к королю. В обоих случаях Фенвик отказался представить какие-либо доказательства своих утверждений. Возможно, что он и не располагал ими, лишь повторяя слухи, ходившие среди якобитов. Своими обвинениями Фенвик не достиг цели и вместе с тем возбудил против себя ненависть влиятельных лиц. Однако для вынесения приговора Фенвику как виновному в измене требовались по закону показания не менее двух лиц. Вначале власти располагали двумя такими свидетелями, но якобитскому подполью удалось подкупить (или запугать) одного из них, и тот поспешно покинул страну. Тогда палата общин прибегла к последнему оружию — приняла направленный против Фенвика акт об осуждении. После жарких прений акт был одобрен также палатой лордов и получил подпись Вильгельма III. Джон Фенвик был обезглавлен на Тауэр-хилле.
