Татьяна Симонова - Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)
Обзор книги Татьяна Симонова - Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)
Т. М. Симонова
Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)
Научная монография.
Рецензенты:
доктор исторических наук, главный специалист РГАСПИ А. В. Репников,
доктор исторических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова А. В. Квакин
© Симонова Т. М., текст, 2013
© Никулин А. Ю., дизайн переплета, 2013
© Издательство «Квадрига», оформление, 2013
Введение
Первая мировая война привела к социально-политическим потрясениям в России и Германии. Важнейшим итогом «Великой войны» стало создание нового европейского порядка в Европе, системы независимых молодых республик, выросших на обломках европейских и Османской империй. Ключевым звеном или точкой равновесия в Версальской системе стала Польская республика.
Согласно договоренности о разделе сфер интересов и влияния от 23 декабря 1917 г. Англия вкладывала средства в военное и политическое становление государств Прибалтики, Франция – в укрепление Польши. Спустя два года, в декабре 1919 г., союзники пришли к решению отказаться от политики проведения «прямой интервенции в России» и явной поддержки «антибольшевистских элементов», не оправдавшей их надежд. Северо-Западная армия была разбита и интернирована в Эстонии; адмирал А. В. Колчак отступал, его армия находилась «в плачевном состоянии»; надежды государств Антанты на армию А. И. Деникина угасали. Поэтому бывшие союзники Российской империи пришли к выводу, что «поддержка Польши – лучший способ сдерживать Германию»[1].
Сильной Польше было отведено место ключевого звена в «проволочном заграждении» вокруг большевистской России, которое должно предотвратить «организацию беспорядков» за пределами ее территории; затормозит установление между Россией и Германией «сношений политического и военного характера». Такую внешнеполитическую и стратегическую линию поведения французской дипломатии и военного ведомства Франции на несколько лет вперед прочертил премьер-министр и министр обороны Франции Ж. Клемансо на совещании у британского премьер-министра Д. Ллойд-Джорджа 12 декабря 1919 г.
В массовом сознании польского народа Ю. Пилсудский был символом обретения национальной независимости, национальным и военным лидером, создателем польской армии. У лидера Польской республики была собственная программа расширения государственных границ «от моря до моря», в процессе реализации которой не исключалось участие русских, украинских, белорусских вооруженных отрядов.
«Федералисты» – маршал Пилсудский и его сторонники – опирались на популярный в этот момент лозунг права наций на самоопределение. Они исходили из того, что народы, бывшие в Российской империи под гнетом царизма, а в Советской России – под гнетом большевиков, должны завоевать национальную свободу и войти в союз свободных (демократических) народов во главе с Польшей, которая станет решающим фактором на востоке Европы. Украина, Белоруссия и другие пограничные республики должны будут стать буфером, предохраняющим Польшу от угрозы со стороны России. В связи с исполнением исторической роли лидера в регионе Польша должна будкт иметь самостоятельную внешнюю политику и восточную программу на основе права народов на самоопределение, демократии, проведения аграрной и социальной реформ.
Не все польские лидеры разделяли такую точку зрения на будущее развитие своей страны и региона. Сторонники влиятельной партии национальной демократии («эндеков») опирались на «историческое право» Польши на восточные земли, но правое крыло этого течения сферой влияния Польши (т. е. западной культуры) считало только регион Балтийского моря. Украина и Черное море, полагали они, должны принадлежать России, поэтому широкие планы Пилсудского они считали самообманом.
Военные стратеги Антанты предусматривали тесное взаимодействие формирующейся польской армии с русскими добровольческими отрядами (Белой армией). Польская военная элита с самого начала процесса формирования в Прибалтике антисоветских регулярных отрядов включилась в него, оказывая им поддержку под руководством французской и британской военных миссий в Польше и Прибалтике.
Но для Пилсудского вопрос военного сотрудничества с русскими белыми армиями не был приоритетным и решался в контексте стратегических задач, стоявших перед польской армией и государством. Он отказался от поддержки А. И. Деникина в период его наступления на Москву, что вполне соответствовало интересам советского руководства. Тем самым Пилсудский лишил Деникина – своего политического конкурента в глазах союзного командования – дальнейшей материальной поддержки союзников. Белые армии в этом регионе к концу 1919 – началу 1920 г. агонизировали, после чего Пилсудский начал военный поход на Восток.
Советское правительство настойчиво и систематически предлагало польскому правительству заключить мир. В этой ситуации союзники, как вспоминал позже У. Черчилль, не захотели брать на себя «большую ответственность» за последствия польского марша на Восток, поскольку не были готовы к «большим жертвам», которые им пришлось бы принести на алтарь внешнеполитических претензий Пилсудского. Вместе с тем союзники решили «продолжать оказывать материальную и моральную поддержку тем антибольшевистским силам»[2], которые еще существовали.
Именно Черчиллю принадлежала идея создания на польской территории антисоветских отрядов, которые вобрали бы в себя личный состав разбитых белых армий, прежде всего – Северной и СевероЗападной. Польское военное руководство проделало значительную «совершенно секретную» организационную работу по формированию на своей территории «отряда русских беженцев», а также по вовлечению на польскую территорию отряда С. Н. Булак-Балаховича. Военное командование скоординировало свои действия с армией Украинской Народной Республики[3]. Из всей русской эмиграции Черчилль выбрал и кандидатуру на роль руководителя русских отрядов – в прошлом – боевика и террориста, теперь «демократа» Б. В. Савинкова. Кандидатура «свободного от империалистической российской традиции»[4] Б. Савинкова устраивала и польское военное руководство.
Работа по созданию «русского отряда» велась под непосредственным руководством французской военной миссии в Польше, которая регулярно посылала отчеты во французский Генеральный штаб. Б. Савинков и сотрудники организованного им Российского политического комитета (РПК) на средства, выделенные из польского бюджета через второй отдел штаба военного министерства Польши, собрали и перевезли в Польшу почти весь контингент интернированных офицеров и солдат бывшей Северо-Западной армии из Эстонии и Латвии и других добровольцев. Польское военное министерствоа организовало агитацию добровольцев в лагерях военнопленных красноармейцев. Результатом совместной работы стало создание двух армий – Народной демократической (НДА) под командованием Булак-Балаховича, 3-й Русской армии (3РА), подчиненной Врангелю, и казачьих отрядов.
Секретная деятельность по созданию антисоветских формирований велась в условиях советско-польской войны; ее интенсивность напрямую зависела от положения на фронте. Их общая численность к октябрю 1920 г. должна была составить не более 35 тысяч человек, но в реальности, как свидетельствуют документы второго отдела французской военной миссии, запланированной численности они не достигли. Сформированные части не были снабжены запланированным количеством вооружения, были плохо экипированы, наполовину раздеты и разуты. Вследствие систематических хищений командиров армий и организаторов этой «русской акции» добровольцы были полуголодными. В боевых действиях против Красной армии приняли участие не все антисоветские отряды.
Советское руководство располагало информацией об организационной деятельности Генерального штаба Польши по созданию «антисоветских формирований», но давало ей неадекватную оценку вследствие вполне объяснимой боязни очередной интервенции со стороны Стран согласия. «В Польше готовится грандиозное наступление на нас»[5], – предупреждал Г. В. Чичерин в ноябре 1920 г.
Заключение перемирия между Польшей и Советской Россией 12 октября 1920 г. заставило военное руководство Польши отказаться от явной финансовой поддержки «русской акции». Только Булак-Балахович принял решение совершить самостоятельный поход, который завершился в конце ноября 1920 г. полным разгромом его армии.
Все русские отряды были интернированы в польских лагерях. Личный состав численностью около 13 тысяч человек (3РА и НДА) и около 5 тысяч казаков получили статус беженцев, эти отряды и в лагерях сохранили военное деление и штаты. Условия содержания солдат и офицеров в лагерях до заключения Рижского мирного договора (март 1921 г.) были сносными, поскольку командование Польши и французская военная миссия еще возлагали надежды на изменение политической ситуации и возможность использования этого контингента в антисоветских целях.
