Сергей Махов - Тайны подводной войны. 1914—1945
Списком 1946 года пользовались в своих широко известных работах официальные историки Морисон (США) и Роскилл (Великобритания). Из их классических трудов сведения о причинах потерь перекочевали во множество других книг. «Посторонним» авторам исходные данные были недоступны. Трофейные документы с наляпанным штампиком «Этот документ — собственность Адмиралтейства» несколько десятилетий томились в «застенках» закрытых архивов. Американцы имели копии всех документов, но доступ к ним тоже не открывали. Работа же историков в погонах протекала неспешно. Лишь иногда, натыкаясь на явные несоответствия, они вносили изменения (например, в 1957 году поменяли местами причины и даты гибели «U344» и «U354»). Сейчас, когда завеса секретности почти полностью рассеялась, хорошо видно, что большинство немецких документов вообще не использовались при написании официальных английских и американских изданий. И только в последние десятилетия лед тронулся. Это коснулось как истории Второй мировой войны в целом, так и такой частной проблемы, как потери немецких подводных лодок. На этом поле наиболее плодотворно работает немецкий историк А. Нистле.
Было бы любопытно сравнить оценки 1946 года и современные представления. Принципиальны ли различия, насколько корректны были выводы тех лет? Повлияли ли бы более точные оценки на развитие противолодочного оружия и тактики? Но это выходит за рамки данной работы.
Во время Великой Отечественной войны для СССР боевые действия на море играли третьестепенную роль, всё решалось на суше. Но при возможном столкновении с Западом неизбежно возникала проблема борьбы на океанских коммуникациях. Отсюда и огромный интерес наших моряков к Битве за Атлантику, к действиям подлодок и ПЛО.
Эволюция наших представлений о наших же противолодочных успехах выглядит примерно так. Во время войны наблюдался немалый разнобой в оценках. Специалисты во многих случаях достаточно трезво оценивали возможности нашей ПЛО и число ее жертв. Переоценка успехов имела место, но обычно в пределах разумного. Штабы флотов в итоговых отчетах давали менее реалистичные цифры. Потом появился англо-американский список 1946 года. Видимо, он вызвал у наших специалистов смесь шока и возмущения. Шок — из-за того, что успехи нашей ПЛО по полученным данным оказались ниже самых осторожных оценок. А возмущение — потому, что англичане вроде бы присвоили себе даже некоторые наши бесспорные успехи. Например, такой «украденной лодкой» должна была казаться «U387». Единственную пропавшую в начале декабря 1944 года в Арктике немецкую субмарину записали на счет британской эскортной группы, хотя эсминец «Живучий» таранил какую-то подлодку на 24-узловой скорости и в упор поразил ее четырьмя 102-мм снарядами, то есть явно потопил. Как мы увидим ниже, в действительности он таранил «U1163», которая пострадала, но уцелела, а с «U387» ясности до сих пор нет. Но в те времена английская несправедливость должна была казаться очевидной. Дело происходило в разгар холодной войны, когда обе стороны испытывали друг к другу тотальное недоверие. Вызывало подозрение, видимо, и большое число немецких лодок на Балтике, записанных в погибшие по небоевым причинам. Но сначала всё это было известно лишь узкой группе специалистов, так как данные о потерях и победах держались в Советском Союзе в секрете. В 1956 году «Воениздат» выпустил книгу о действиях немецких подводных лодок[154]. Там было приложение с поименно перечисленными потерями субмарин — строго в соответствии с западными данными. Даже об «U250» было скромно написано, что она потоплена катерами противолодочной обороны — без указания чьими. Но вскоре всё изменилось. В условиях начатого Хрущевым сокращения вооруженных сил и упора на ракетно-ядерное оружие флот вынужден был буквально бороться за свое будущее, доказывая свою нужность. При этом неизбежно было обращение к итогам минувшей войны. В 1957 году был выпущен секретный справочник по потерям противника на море[155]. Секретным он явно стал в первую очередь из-за содержавшихся в нем заведомо недостоверных данных, легко поддававшихся опровержению. Сводные цифры из этого труда впервые были представлены широкой публике в сборнике «Поражение германского империализма во второй мировой войне»[156]. Данные по подлодкам выглядели следующим образом (потоплено/повреждено): авиацией — 3/9, подводными лодками — 2/0, надводными кораблями — 7/5, минами — 10/0, береговой артиллерией — 1/0, всего боевых потерь — 23/14, потери по другим причинам — 25/0. Кроме того, по сведениям, не подтвержденным материалами противника, потоплено около 630 различных единиц, куда входило и немало подводных лодок.
Поименно уничтоженные советским флотом лодки были названы в вышедшей в 1962 году известной книге Л.М. Еремеева и А.П. Шергина[157]. Этот список можно смело назвать «каноническим», поскольку данные Еремеева и Шергина воспроизведены во множестве других книг и статей. Благодаря огромной насыщенности информацией книга на несколько десятилетий стала настольной для всех, кто интересовался этой темой. К безоговорочным жертвам нашего оружия авторы отнесли 20 субмарин («U9», «U18», «U19», «U20», «U23», «U24», «U78», «U144», «U250», «U286», «U362», «U344», «U387», «U416» (поднята и отремонтирована), «U585», «U639», «U679», «U745», «U763», «U1000»), к возможным — 8 («U7», «U345», «U382», «U479», «U803», «U854», «U2331», «U2342»). Сейчас все эти лодки можно разделить на две категории:
1) бесспорно или возможно потопленные нами, а также те, которые точно погибли по другим причинам, но в 1962 году это было невозможно установить;
2) лодки, к гибели которых мы не имели отношения по доступным тогда данным. Еремеев и Шергин могли отсеять многие версии, просто опираясь на доступную им многотомную «Хронику» действий советского флота.
Видимо, приведенные ими данные — результат компромисса между научной добросовестностью и требованием показать побольше успехов. Возможно, не обошлось здесь и без редакторской правки. Судьба подлодок, попавших в первую категорию, подробно рассмотрена ниже. Добавлены также «U676» (пропала во время боевого похода в наши воды), «U367» и «U547», которые некоторые западные историками относили к жертвам наших мин, и итальянские сверхмалые подводные лодки на Черном море. Вторая категория коротко разобрана в главке «Мифы». Туда же отнесены несколько субмарин, упомянутых как жертвы нашего оружия в некоторых работах советского периода, а также «U702», якобы потопленная лодкой «М-176» в ходе многократно описанного «подводного поединка». Конечно, список мифических успехов далеко не полон. Его умудряются пополнять и в наше время.
Чтобы лучше понимать описанные ниже события, полезно коротко сказать о состоянии и развитии противолодочной обороны в годы войны. Не секрет, что советская ПЛО к началу 40-х годов пребывала в плачевном состоянии. Сейчас иногда пишут, что наши моряки даже не понимали, что не могут обнаруживать подводные лодки. Конечно, это не так, понимали. Например, известный специалист А.В. Томашевич на совещании высшего руководящего состава ВМФ СССР в октябре 1940 года сказал: «На сегодняшний день это [ПЛО] едва ли не самое узкое место… Мы имеем уже довольно приличные, даже очень неплохие, глубинные бомбы, но они очень мало стоят, поскольку мы сегодня не обладаем шумопеленгаторами. Мы имеем шумопеленгаторы уровня 1915 года и на сегодня перспектив нет… Мы оказываемся совершенно беспомощными против подводных лодок противника в море». Действительно, шумопеленгаторы «Посейдон» и «Цефей-2» оказались практически бесполезны. В 1940 году была принята на вооружение гидроакустическая станция «Тамир». Это был шаг вперед, но первые модели были настолько несовершенны, что практической пользы не принесли. Да и мало их было поначалу. Только к концу войны удалось создать более-менее работоспособные модели, и «Тамир-9» при всех своих недостатках действительно мог обнаруживать подводные лодки. В надводном положении лодки можно было обнаружить только визуально — радиолокационных станций противолодочные силы к началу войны не имели.
К счастью, во время войны мы получили от союзников современные противолодочное оружие и средства обнаружения. ПЛО как раз та сфера, в которой ленд-лиз сыграл для нас революционную роль. Лидером в области противолодочной обороны со времен Первой мировой войны оставалась Англия. Это не удивительно — для такой зависимой от морских коммуникаций страны ПЛО означала то же, что для нас пехота, танки и артиллерия. Вопрос жизни и смерти. Англия имела для развития средств противолодочной обороны всё, что нужно: огромный опыт борьбы с подлодками, мощную промышленность, передовую науку и жгучую необходимость. Хотя даже английский флот в первой половине войны столкнулся с трудностями в этой сфере — обнаружились изъяны тактики, недостатки первого в мире работоспособного гидролокатора, «Асдика», и т. п. Ответом стало совершенствование гидроакустической аппаратуры, появление бомбометов, стрелявших вперед по курсу корабля, и, наконец, первая интегрированная система ПЛО, включавшая несколько ГАС и бомбомет «Сквид», размещенный на стабилизированной платформе.
