Владимир Шигин - Тайна брига «Меркурий». Неизвестная история Черноморского флота
Отныне друзья Лии и Критского получили монопольное право на сделки с Черноморским флотом, причем на условиях, которые устраивали именно их. Объемы же сделок были фантастическими, достигавшими ежегодно десятков миллионов рублей (по тем временам это гигантские суммы!). К примеру, отныне корабельная древесина для верфей покупалась исключительно у купца Рафаловича (основателя знаменитой в будущем одесской зернотрейдерской и банкирской династии) и близкого родственника Лии Грейг. Задуманная Грейгом и его супругой схема полного выкачивания государственных денег в свой карман стала реальностью.
Одновременно вместе с женой Юлией-Лией Грейг делал все от него зависящее, чтобы превратить Николаев в собственную столицу, в противовес Одессе графа Воронцова и Севастополю, где он должен был считаться с мнением флагманов. С этой целью Грейг принял решение на уничтожение кораблестроения и промышленности в Херсоне и перевод верфей и фабрик в свой стольный град Николаев. Уничтожение казенных верфей обставлялось как забота о благе государства и флота. Чтобы избежать полного разорения Херсона, граф Воронцов был вынужден начать борьбу за херсонскую адмиралтейскую верфь, чтобы сохранить ее для постройки купеческих каботажных судов и вывести ее из-под контроля «грейговской мафии». Несмотря на его многочисленные прошения в Петербург, генерал-губернатору Новороссии удалось решить вопрос только частично. Верфь граф сохранил, но мафия тут же наложила на нее свою тяжелую руку.
Впрочем, Херсонская верфь — это капля в море. Дело было совсем в ином: адмирал Грейг и его окружение фактически начали борьбу с центральной властью за полную самостоятельность от него. Это было уже вызовом, на который Петербург должен был обязательно ответить.
Казенное кораблестроение стало развиваться только после изгнания Грейга и его камарильи. При этом, даже после ухода Грейга с Черноморского флота, сразу полностью перейти на казенное кораблестроение не было возможности еще на протяжении ряда лет. Поэтому некоторое время Лазареву приходилось пользоваться услугами некоторых частных предпринимателей, в частности семьи Рафалович, с каждым годом, однако, сокращая объемы их судостроения и, соответственно, их денежную прибыль.
У остальных обогатившихся на флотские средства купцов верфи были добровольно-принудительно выкуплены. Так, у Серебряного была выкуплена его «Вольная верфь» и включена в состав Адмиралтейства. Кстати, этот район у жителей Николаева до наших дней носит название «Серебряный док». Сам же Михель Серебряный после выселения евреев из Николаева перебрался в Одессу. В Одессу впоследствии перебрался и не менее предприимчивый Маркус Варшавский. Ему тоже пришлось продать свой дом и эллинг в собственность Адмиралтейства, т.е. в «в казну».
* * *К началу 30-х годов XIX века стараниями адмирала Грейга и его окружения в Севастополе сложилась крайне негативная ситуация. Суть случившегося была в следующем. Дело в том, что морские офицеры, и в первую очередь офицерская молодежь, привыкли жить, не считая денег. Для этого в городе исстари существовала хорошо отлаженная система греков-ростовщиков, дававших офицерам деньги под небольшой процент. Однако с попустительства Грейга в Севастополе начался передел сфер влияния, и вскоре подавляющее большинство греков были отлучены от своего ростовщического бизнеса, а их место заняли евреи. Мгновенно резко подскочил процент за кредиты, неискушенные в финансовых делах мичманы и лейтенанты, привыкшие жить в долг, разумеется, продолжали пользоваться услугами кредиторов, но уже не греков, а евреев, с каждым заемом все больше и больше влезая в долги. А потому спустя некоторое время практически весь офицерский состав Черноморского флота был не только не в состоянии вернуть местным евреям долги, но даже расплачиваться за проценты. Флот фактически оказывался в руках еврейских ростовщиков. Кто-то, отчаявшись выбраться из долговой ямы, кончал жизнь самоубийством, кто-то опускал руки и переставал интересоваться делами службы, думая только о том, как бы вернуть хоть кое-что. О явно ненормальной ситуации, сложившейся на Черноморском флоте, было доложено Николаю I. Император-рыцарь быстро разобрался в ситуации. Так как никакой возможности восстановить старое положение дел уже не было, необходимы были экстраординарные меры, и они были применены. Судя по сему, последней каплей, переполнившей чашу терпения императора, был чумной бунт в Севастополе, спровоцированный «черноморской мафией».
Прежде всего, в Севастополе было введено чрезвычайное положение. В 1829 году царский указ объявил «неудобным и вредным пребывание неслужащих евреев в городах Севастополе и Николаеве», как военно-морских центрах, и предписал выселить оттуда еврейских жителей: имеющих недвижимость — в течение двух лет, не имеющих — в течение одного года. В отношении Севастополя императорский указ был выполнен, несмотря на все противодействия Грейга и его окружения. В течение 24 часов все севастопольские евреи были выселены из города, с запрещением не только когда-либо возвращаться в Севастополь на жительство, но далее приезжать туда по любым делам. За ослушание грозила каторга. При этом во время отправки евреев из города жандармскими офицерами были уничтожены все имевшиеся у них долговые бумаги. Можно представить восторг и радость черноморских офицеров решением императора! Отныне имя Николая I стало для черноморцев почти священно. Отныне в отличие от балтийцев, которые «любили» императора в соответствии с его должностью, черноморцы обожали Николая I искренне. Зная об этом, последний отвечал им тем же, разрешая, в отличие от всего остального флота и армии, только черноморцам всевозможные послабления в форме одежды и несении службы. Эта взаимная любовь продлилась до самой Крымской войны, и может, именно поэтому кровавая севастопольская оборона и гибель тысяч и тысяч черноморских моряков, которых Николай I не без основания считал своими любимцами, значительно ускорили кончину императора?
Отметим, что если указ о выселении евреев из Севастополя был выполнен, то в отношении же Николаева все вышло несколько иначе. Черноморские власти во главе с адмиралом Грейгом, разумеется, категорически воспротивились этому указу, утверждая, что изгнание евреев повредит развитию Николаева, в особенности ремеслам и кораблестроению. Приложив поистине титанические усилия, Грейг добился, что высылка евреев была отложена до 1832 года, а затем снова перенесена уже до 1834 года. Фактически выполнить указ императора о выселении евреев из Николаева удалось лишь после отстранения от власти самого Грейга. В 1830 году в Николаеве проживало 715 еврейских семей. 24 из них принадлежали к купеческой элите, т.е. являлись миллионерами. Еще 691 семья являли собой банкиров, ростовщиков, перекупщиков средней руки, у которых в долгах находился весь остальной город.
Современный биограф Лазарева А.А. Черноусов пишет «…20 ноября 1829 года на имя Николаевского и Севастопольского военного губернатора А.С. Грейга был дан высочайший указ “О мерах по переселению евреев из Севастополя и Николаева”, представленный затем в Сенат и Комитет министров. Согласно указу императора евреям запрещалось жить в этих городах, имевших статус военных портов. Они были обязаны продать недвижимую собственность и переселиться в любые другие приморские города. Фактически, началась массовая высылка евреев, продолжавшаяся в течение нескольких лет. Как в Севастополь, так и в Николаев евреи могли приезжать только временно, на срок, произвольно устанавливаемый для них военным губернатором. Затем последовал рескрипт императора о воспрещении “допускать евреев к подрядам по Черноморскому ведомству”. В 1831 году министр финансов Е.Ф. Канкрин сообщил в Главное управление Черноморского флота о том, что император запретил отдавать и постройку военных пароходов с подряда купцам-евреям».
Распоряжение о выселении евреев изменило экономическую ситуацию. Цены на дома упали, домостроительство остановилось. У христиан, купцов и ремесленников прибыли выросли, поскольку они фактически стати монополистами, и это привело к росту цен. Грейгу пришлось ходатайствовать перед императором о переносе сроков выселения евреев, на что последовало Высочайшее соизволение с указанием «производить это дело без потрясений». Если Грейг всеми возможными способами старался не выполнять этот указ, то Лазарев использовал все меры по выселению евреев из Николаева и Севастополя. Кроме того, он предпринимал попытки выселения из этих городов греков. И хотя полностью выселить их не смог, но численность их резко снизилась.
Современный николаевский историк и известный почитатель адмирала Грейга и его супруги Ю.С. Крючков пишет: «С середины двадцатых годов Алексей Грейг, несмотря на свои заслуги и прочное положение главного командира Черноморского флота, стал подвергаться доносам и травле со стороны некоторых шовинистически настроенных офицеров и чиновников, особенно служащих по хозяйственной части. К этому добавлялись и антисемитские выпады, больно ранившие его и семью. Надо сказать, что сам Грейг невольно давал повод для таких выступлений. Он ценил людей и своих подчиненных не по их национальности, а по моральным и деловым качествам. В эти годы в Черноморском флоте среди торгового люда, чиновников и ремесленников было много иностранцев, поэтому Грейг, будучи по происхождению шотландцем и сам самоотверженно служа своей второй родине — России, не считал необходимым ущемлять способных иностранцев и поощрять некоторых недобросовестных русских. Это, естественно, порождало зависть, недовольство и, как следствие, жалобы и доносы».
